Элейн Бергстром - Полотно темных душ
В ночь полнолуния плотный туман окружил крепость, прижимаясь к каменным стенам и взбираясь по ним вверх. Он закрыл серебристой пеленой утесы, возвышающиеся над дорогой и ниже ее, так что крепость казалась единственным крошечным островком в безбрежном море тумана. Оставшиеся четверо Стражей сразу собрались во дворе крепости, вымощенном камнем, а Ивар взобрался на башню и стоял там на той самой площадке, с которой когда-то давно Лейт смотрела на Гхенну и Линде.
Ивар был одет в серый плащ Стража, а в руках держал посох и все необходимое, что понадобится ему для наложения заклятий, которые он помнил. Ожидая нападения, Ивар думал о тех, кого Моргот уже прикончил, об их посиневшей коже и негнущихся членах, застывших, как от сильного холода. С чем ему придется биться сегодня ночью? Как долго он продержится, прежде чем противник сумеет высосать жизнь и из его тела?
Стражи начали читать заклинания и молитвы перед дверьми часовни, в которой пока было тихо. Казалось, они не обращают никакого внимания на полную тишину, повисшую над крепостью. В тишине этой чудилось тревожное, предгрозовое ожидание. Даже беспокойный зимний ветер стих, умолкли горестные стоны, которые постоянно слышались из стен крепости. Серебристый туман продолжал сгущаться.
Ивар поглядел на узенькую серебряную ленту дороги, которую еще не успела поглотить пелена тумана, и увидел на ней стремительный бег вервольфов, грациозных и молчаливых. Оборотни спешили к крепости.
Кези и его дочь твердили о трех волках. Ивар увидал четырех. Джонатан тоже был с ними. Какое-то колдовство помогло ему мчаться так же быстро, как и они, легко и плавно. Гибкие языки тумана курчавились над их головами, приближаясь к крепости вместе со стаей.
У Ивара оставалось не так уж много времени. Он бегом спустился во двор и встал там позади запертых крепостных ворот. В задумчивости Ивар теребил пальцами свой широкий пояс. К поясу были подвешены кусок веревки, стеклянный стержень в чехле из волчьего меха, мешочек с серой, мешочек с фосфором и белое птичье перо. Заклятья, которые ему удалось припомнить, оказались не слишком сильными, и их было так мало! Он не соперник даже мальчишке…
Сердце Ивара забилось чаще. Откинув на спину капюшон плаща, он приподнял посох и приготовился достойно встретить конец.
Оглянувшись на монахов, Ивар увидел, что все четверо стоят, повернувшись к нему спинами, решительно сосредоточив все свое внимание на дверях часовни. Маттас вел службу, остальные вторили ему. Ивар заметил, что простертые руки Маттаса дрожат, а слова молитвы звучат тише, чем когда-либо. Голоса монахов тоже показались ему не такими громкими, как обычно.
Что-то почувствовало их страх и неуверенность, почувствовало и усилило. Поняв, что сомнение было навязано ему его могущественным противником, Ивар попытался его преодолеть. Выпрямившись, он расправил плечи, а его решимость окрепла, когда он напомнил себе, что тоже кое-что может.
Атака началась внезапным шквалом энергии, которую скорее можно было ощутить, нежели увидеть. Еле слышным громом он прокатился над крепостью, над стенами окружившего ее тумана. Тяжелый гул сотряс ворота крепости, и толстое дерево прогнулось вовнутрь, уступая пульсирующим ударам снаружи, частым и ровным, как сердцебиение чудовищного существа, которое управляло этими невидимыми силами. Ивар торопливо наложил на ворота еще одно заклятье, укрепив древнее дерево, и обернулся, только теперь почувствовав, как другая сила пытается проникнуть сквозь заколдованные стены часовни. Ивару нужна была помощь Доминика. Он уже открыл рот, чтобы позвать монаха, и в это время Полотно проснулось!
Пойманные Тканью твари никогда не вели себя так буйно, как сейчас, когда надежда на освобождение вдохновляла их на самые отчаянные усилия. Они бились в двери и раскачивали камни стен с такой яростью, что вся часовня тряслась, но двери сдерживали их бешеный напор, укрепленные усилиями Стражей и их верой, которая с началом атаки не только не ослабела, но даже стала сильней.
Многолетние бдения подготовили их к этой ночи. Ивар попытался последовать их примеру, несмотря на то, что его внимание рассеивалось между тяжелыми ударами, сотрясающими ворота, и воплями запертых в часовне тварей. Он подумал об оборотнях, зомби, обо всех убийцах, разбойниках и грабителях, которые балансировали на грани бытия в тенетах полужизни Полотна. Потом он вспомнил о Лейт. Может быть, там, в паутине Полотна обитали и другие подобные ей души, крошечные островки добра, окруженные морем зла? Он почувствовал сожаление при мысли о том, какую злую шутку сыграла судьба с Лейт и с ее сыном. Первая атака окончилась так же неожиданно, как и началась. Отчаяние и неуверенность улетучились, тяжелый гул прекратился, твари в часовне замолчали. Однако эта тишина не обманула Стражей, они не расслабились, они ждали, волнуясь сильнее, чем даже во время первого нападения, не зная, каким еще образом Моргот продемонстрирует свою ужасную силу.
Вторая атака началась совершенно бесшумно. Ивар почувствовал слабину в запирающем стены заклятье, и крепость накрыли потоки огня. Заклятье сдерживало языки ревущего пламени, так что они не попадали внутрь двора, но шедший от него жар опалил лицо и руки Ивара, причиняя боль и мешая сосредоточиться. Потом пламя опало, и защитное поле заклятья распрямилось, словно ветка, с которой сорвался пласт снега. Затем ворота крепости снова прогнулись внутрь, однако на этот раз ничто не билось в них снаружи. Непреодолимая и безжалостная сила навалилась на них и продолжала давить, так что доски начали лопаться примерно на середине высоты створок и от них стали отлетать длинные щепки. В следующий миг ворота должны были поддаться.
Ивар со своей стороны подпер ворота магической силой своего заклятья, заставив древнее дерево выпрямиться. В тот же самый миг сила, давящая снаружи, пропала и ворота с треском вылетели наружу. Протяжно завыл один из волков-оборотней.
Запирающее заклятье по-прежнему удерживало нападающих от того, чтобы ворваться во двор, но теперь Ивар впервые увидел их всех. Серебряный лорд был очень похож на Джонатана лицом, но черты его были грубее и мужественнее. С чувством собственного превосходства и спокойной уверенности Моргот сверху вниз смотрел на усталого Ивара. Закусив губу, Ивар изгнал из своей души сомнение и сосредоточился на словах и жестах защищающего заклятья.
За спиной Ивара продолжали свою молитву Стражи. Перед ним Моргот начал готовить свое заклинание. С каждым словом, которое он произносил, стена окружающего крепость тумана начинала трепетать.
Ивар не обладал и десятой долей могущества Моргота. До тех пор, пока сохраняется запирающее заклятье вокруг крепости, ни одно его заклинание не смогло бы преодолеть этот барьер и поразить Серебряного лорда. На всякий случай Ивар прочел заклинание, при помощи которого можно было метать во врага огненные стрелы, не договорив одного последнего слова, выжидая подходящего момента, когда заклинанием можно будет воспользоваться.
