Эдуард Катлас - Право на поражение
Шансы у всех снова стали равны. Хотя вряд ли Ким хотел такого равенства.
– А может быть, мы просто отправим их обратно? – спросил Брентон. – Если кто и не захочет присоединиться к нам, то рассказать он ничего не успеет. Развязка слишком близка.
– Все, кто откажется нам помочь, либо трусы, либо искренне верят Черному, – неожиданно за всех ответил Коэм. – Могу предположить, что трусов среди людей, прошедших в финал турнира короля, быть не должно. Значит все они должны быть уничтожены. Либо вы оставите врага за спиной.
Трое из Акренора повернулись и посмотрели на своего нового попутчика.
– Это явно что-то личное, – сказал Аль’Шаур.
– Да, думаю, он нам расскажет, когда все закончится, – согласился Ким, говоря так же, как и многорукий, – как будто предмета их обсуждения тут просто не было.
– Если выживет, – в том же духе хмуро резюмировал Брентон. – Ну, не хотите – как знаете.
И все трое повернулись обратно, посмотреть, кто пойдет следующим. Ответа от Коэма никто из них не ждал.
Следующий был более удачлив, если говорить о том, как он прошел лестницу. Но наверху его встретил Коэм. Улыбаясь, он без раздумий, без малейшего предупреждения или вызова вонзил свой меч в грудь претендента. Видимо, сразу пробил легкое, потому что закричать жертва не смогла, а слабый хрип сопровождался кровяной пеной на губах, но так и не перешел в крик.
– Будь милостив, избавь его от возрождения, – подсказал Брентон.
Коэму не надо было повторять дважды, он выдернул меч, опрокинул хрипящую жертву на пол и перерубил сзади шею. Брентон помог ему оттащить убитого к трупу некроманта. Гвардия короля лишилась еще одного новобранца. Навсегда.
– Надеюсь, Вик не опоздает, – тихо сказал Аль’Шаур, обращаясь к Киму, пока остальные разбирались, как лучше уложить трупы. – Времени осталось немного, а мой камень холодный.
– Мой тоже, – так же тихо ответил Молния. – Но я думаю, что он рядом. Просто не спешит приближаться к замку до поры до времени.
Мага не было рядом. Он, Фантом и Волк безнадежно опаздывали. По всем расчетам, они должны были достичь ворот на сутки раньше и с помощью финалистов пройти внутрь.
Но сначала долго не хотел приходить в себя Мугра. Потом выбранного ими жреца вызвали на какой-то молебен, с которого тот вернулся совершенно невменяемым. Точнее, его вернули – просто притащили и сдали слуге у дверей дома.
Виктор хотел было взять его прямо таким, тепленьким, но потом понял, что толку от жреца в этом состоянии не будет никакого. Пришлось ждать. Все это время четверка победителей арены тренировалась проходить лестницу, так что эти задержки хоть как-то компенсировались.
Мугра повесил пучок слегка подсохших водорослей себе на шею. А Виктор волей-неволей все время размышлял о том, в какой мир он отправил друга. И если этот мир был реален, то как ему это удалось? Ведь он не знал, не понимал и не умел проделывать такие вещи. Да и никто из известных ему магов тоже. А если этот мир был выдуман, являлся бредом находящегося под давлением нескольких противодействующих заклинаний Волка, то как можно из выдуманного мира притащить с собой вполне реальный предмет?
И то и другое казалось невозможным, хотя сейчас Вик все же склонялся к тому, что второе было менее невозможно, чем первое.
Праздные размышления. Маг знал, что до уровня, когда он смог бы перебросить человека в другое место или у него получилось бы вынуть что-либо из воображаемой реальности, как из своего мешка, до этого уровня ему развиваться всю жизнь. И то он очень сомневался, что когда-нибудь освоит подобные трюки.
Потом они запугали страдающего с похмелья жреца. Тот оказался совершенно не подверженным догмам собственной веры и почему-то совершенно не был готов умереть во имя своего короля.
Сейчас жрец вел их между стеллажами к центральным воротам замка. Внешняя цепь охранников сильно взволновалась, когда один живой, хоть и с пропуском, вбитым куда-то в его душу, провел мимо нее еще троих незаклейменных. Виктор почувствовал, как чаша весов в их пользу перевесила из-за Мугры, которого даже мертвые сейчас признавали своим. Возможно, у них были на то некоторые основания, хотя магу это и не нравилось.
Так или иначе, но охранники не напали, хотя отряду с трудом удалось удержать жреца в сознании, настолько тот испугался.
Зато одного из нюхачей обмануть оказалось сложнее. Казалось бы, в его задачу и не входило следить за живыми – наоборот, он должен был выискивать испортившихся мертвых. Но нет – этот оказался излишне инициативным, наверное, был таким и при жизни, и увязался за ними, скуля и пытаясь привлечь внимание. Когда маг увидел, что у ползающего на четвереньках существа это начинает получаться, он его упокоил. Стоящий невдалеке второй нюхач, который последовал было за процессией вслед за первым, быстро потерял к ней интерес и вернулся к своей основной работе.
Само их движение по полю, на котором разместили больше трупов, чем, пожалуй, Виктор видел живых людей за всю свою жизнь, навевало на него смешанные чувства. Но преобладала все же постепенно закипающая ярость, направленная на тех, кто задумал и создал все это. Кто прятался теперь за высокими стенами замка и готовил планы дальнейшего увеличения своей армии.
Они проходили ряд за рядом, стеллаж за стеллажом. Большинства лежащих в стасисе Виктор не видел, но иногда ему удавалось различить выражение лица умершего человека.
Не все из них умерли своей смертью, это он мог сказать однозначно. На многих из этих лиц застыла маска предсмертного ужаса, муки, страдания. Многие трупы были обожжены, некоторые искалечены, были и явно выкопанные из земли, причем далеко не сразу после погребения. Похоже, король собирал свою армию изо всех источников, из которых мог.
Ряд за рядом, стеллаж за стеллажом, они шли по полю мертвых. Жрец не оглядывался, как раз для него это зрелище не представляло ничего интересного или необычного. Но Виктор не мог заставить себя сосредоточиться и продолжал вглядываться в лица людей, которые ему удавалось рассмотреть.
Кто-то лежал слишком далеко от их пути, чьи-то тела были заметены снегом, кого-то вообще бросили на стеллаж лицом вниз… но и тех лиц, которые успевал заметить маг, ему было достаточно.
Он понимал, что это неправильно, отвлекает от предстоящей битвы, расшатывает его сознание, что недопустимо для мага. Но ничего не мог с собой поделать. Каждое лицо, увиденное им, скорее всего, отнимало у него шанс выжить внутри замка, но взамен давало что-то другое. Наверное, решимость в том, что он должен был сделать, веру в тот путь, который он выбрал.
Они приближались к воротам замка, и Виктор снял чехольчик, скрывающий навершие его посоха. Рунные камни тускло блеснули на свету. Скрываться дальше не было смысла, и он надеялся лишь на то, что не слишком сильно опоздал.
