Глеб Борисенков - Возвращение Урмана-1
– Ты теперь герой, да? – хмыкнул воин. – Какие следующие подвиги? Высушишь море? Сравняешь горы?
– Не понимаю, чем заслужил такое обращение? – процедил Марий. Сила сочилась по жилам. Чародей понял, что в любое мгновение может уничтожить дворянина.
– Быть псом свеев должно быть великая честь! О, простите, ваше величество! Вчера я уступил… ненадолго. Но власти герцога приходит конец. Скоро, хочешь ты или нет, всё изменится.
– Я могу задержаться! – вспылил Марий. Правая ладонь раскалилась, будто зажала уголёк. Он хотел спалить Беллу. – Ты думаешь, разумно ли ссориться с силой? Я говорил – мне плевать на герцога! Он лишь пытался выкрутиться. Пусть гасит мои долги и думает, что я обязан по гроб жизни…
– Я жду тебя!
– Время покажет… А пока оглядывайся в темноте! Церковь не оставит колдуна в покое!
– Я жду тебя!
– Что ты сказал?
– Возвращайся! Я жду тебя! Времени больше нет!
– Церковь не оставит колдуна в покое! – повторил Белла. – Альберт уже отдал распоряжение. Ты теперь изгой!
– Нет, не то… Ты закончил? Я спешу! – Марий вспрыгнул в седло и поднял коня на дыбы. Конь забил копытами. Белла отскочил в сторону.
– Домой! – скомандовал Марий и погнал коня прочь.
«Что за сила заставляет одних срываться с места, суетится, а других вечно сидеть на месте? С чего вдруг обычные люди ни с того, ни с сего вдруг берут в руки меч и меняются? Что побуждает убивать? Отмена запрета? Или человек – лишь жуткая тварь в клетке, под присмотром. А когда запреты спадают, остаётся настоящее – низменная Бездна? Я жил как все, и даже не помышлял о скачке, рубках, жажде крови… Нет, максимум чего хотелось – поохотиться с гончими. И где теперь тот юноша?
– Что за мусор в голове? А-ха-ха! Ничего больше не! Воля! Движение! Жажда! Я – Красный Дракон. Умри, Марий, раз и навсегда!»
Из-за мыса выплывал целый флот кораблей. Марий видел массивные нефы, неторопливо выворачивающие вдоль кромки берега. Казалось, протяни руку, и можно было коснуться парусов, настолько близко они были. Но это была иллюзия. Пока он съехал по спуску, оказалось, что вереница судов почти недосягаема. Широкогрудые, чуть выгнутые, как ненатянутый лук, нефы могли выдержать сильное волнение и сберечь людей. Марий знал, что галеры дешевле, но хозяин справедливо опасался, что те переломятся на первой же крутой волне.
– Будете скучать по дому, господин? – спросил Бузина.
Марий презрительно хмыкнул и стегнул поводьями. Конь помчался дальше, по ровному как блин пляжу. Подковы позвякивали о твёрдую породу.
«Чуть не забыл про наблюдателей. Надо будет наглядно показать церковникам кто здесь главный. Что-нибудь символическое. Распять!» – озарило Мария. Он улыбнулся уголками рта.
– Неужели всё наконец-то свершится? – воскликнул оруженосец. Он засмеялся от радости. Было удивительно видеть улыбку на этом обычно озабоченном лице.
– А что тебе пообещал вождь? – спросил Марий. Говори осторожней, дикарь. Иначе не переживёшь поход.
– Справедливость! Мы возродим клан Акада и получим плодородные земли! Пока мы гибнем, нас ждут. Старейшины, женщины, дети… Как же я соскучился по ним! Эх, господин, если бы вы знали, как тяжело, когда долг зовёт прочь! Я не видел их целую вечность… Может, год, или два. Даже лица забыл. Только голоса, тепло в груди…
– Да ты поэт! – оборвал Марий. – Ну, что ж, осталось доскакать до первой же лодки, переплыть пролив и выжить в плавание. А так, да, свершилось!
– А что было дальше? – спросил Альберт. Он с негодованием и злостью выслушивал аббата Шюмека. Олаф приехал с дурными вестями. По поручению епископа аббат отправился во главе наблюдателей. Надо было проследить за тем, как будет использоваться наемный флот. Олаф был уверен в своих силах. Его знали и ценили многие, да среди моряков хватало верующих.
– Я многое повидал, Альберт, – продолжил аббат. Он потёр лоб. От епископа не ускользнули красные усталые глаза. – Мы оба прошли ту войну. Но всё было иначе: ещё находилось благородство, поступок… То, что натворил Марий… Нет, теперь он называет себя Красным Драконом! Якобы, эта кличка, как у головореза, снимает ответственность!
– И всё-таки, Олаф. Я всегда знал тебя человеком немногословным. Что произошло? Только факты.
Аббат дважды вдохнул-выдохнул. Встал, походил по келье. Потом остановился и посмотрел Альберту прямо в глаза:
– Хорошо, епископ! Я расскажу, всё как было.
«Едва мы с наблюдателями из Ордена пересекли пролив, как нас застали врасплох и разоружили. Меня взяли во время молитвы. Марий наплевал на святость обряда! Всех наших прогнали перед этим богохульником. Он подходил к каждому и заглядывал в глаза, как будто раба выбирал. Потом спросил: „Кто будет мне служить“? Несколько малодушных перешло под его команду. Но они были наказаны вдвойне, став исполнителями грязного ритуала. Марий приказал распять нас! Он изрыгал богохульства, кричал, что будет разрушать наши храмы, жечь книги. Меня ударили по лицу… Первый раз с детства. Я ожидал общей участи. Моих братьев, тех, кого я привёл на смерть, прибили гвоздями к столбам и расставили на скалах. Они должны были долго умирать от жажды. Я ожидал своей участи, но она всё не наступала. К нам кто-то подошёл, как раз, когда наступила моя очередь. Я понял, судя по восторженным восклицаниям, что это и был их вождь. Я воззвал к нему.
– Что тебе надо? – спросил вождь. Он был зрелым черноволосым мужчиной в роскошной мантии. Один глаза закрыла черная повязка. – Милости? Твоя судьба в руках Красного Дракона.
– Перебей нам ноги! – Я помнил из житий мучеников, что с перебитыми ногами жертвы быстро задыхались.
Вождь остановился, странно взглянув на меня. Потом приказал меня снять. Я избежал гвоздей. То ли Бог решил, что моё время ещё не пришло, то ли странная прихоть этого Максимуса, короля над разбойниками.
– Будешь ходить за мной! – приказал он. Вождь показал огромный лагерь – тысячи воинов грузились на корабли. Я видел счастливые, одухотворённые лики. Каждый из них, казалось, собирался послужить делу свету. Я подходил к ним, и спрашивал: что они делают? „Сражаемся за правду!“ – неизменно отвечали солдаты. Я всё отмечал в памяти: устройство лагеря, снабжение. Ни драк, как в иных лагерях, ни ругани. Место для старых друзей.
– Личные дела Мария и Зелёные плащи – это разные вещи, – Максимус заглянул мне в глаза. Это было странное ощущение, будто смотришь на ангела, я едва не упал от головокружения. – Не спеши с выводами.
Я так и не понял, почему остался цел. Целый день я наблюдал за погрузкой армии. Их собралось очень много: если бы они хотели покорить Рюген, то нет такой стены, что сдержит орду. Часть кораблей начали отплывать. Я раздумывал о своей дальнейшей судьбе. В опустевшем лагере начался переполох. Солдаты, только что умиротворённые, вдруг взъярились, начали тащить кого-то за волосы: несколько женщин, стариков, юношей. Позднее мне объяснили, что это члены Алых отрядов. Максимус, во всяком случае, внешне, был поражён. Он всё твердил, что это идейные союзники, как же так? Марий был более решителен. Злодей приказал устроить новую расправу. На этот раз огнём. И снова среди несчастных нашлись счастливчики, на этот раз счастливица. Марий будто узнал одну девушку, видом из словен. Он приказал отвязать её от столба и куда-то увёл. На другой день, я видел её рыдающую, избитую и с обрезанными волосами, но не мог ничем утешить. Я лишь узнал имя несчастной – Малуша. Не знаю, чем она приглянулась злодею. Утром, лагерь был почти пустой. Максимус уходил в числе последних.
