Павел Марушкин - Дети непогоды
Когда сипапоккула волновалась, её маленькие острые ушки становились торчком, и тогда видно было, что они заканчиваются мягкими волосяными кисточками.
— Никто не смеет есть грохманта! Это же священное животное, символ мужчины и мужской силы!
— Грохмант? Символ мужчины? Но почему именно он? — с любопытством спросил Иннот.
Адирроза пожала плечами.
— Разве непонятно? Грохмант угрюм, силён, неопрятен, легко раздражается. Кроме того, он невероятно прожорлив и ест практически всё то время, что не спит. Типично мужские качества, по-моему.
Иннот заржал.
— Угрюм, силён и неопрятен?! И всё время жрёт?! Это такое у вас, девчонок, представление о настоящих мужчинах? Ой, не могу!!!
— А по-моему, очень верное, — хихикнула Адирроза.
— Ладно, ну так как тебе наше предложение?
— Предложение интересное, — Адирроза отхлебнула чай. — Но сначала я должна сама посмотреть на этого вашего…
— На Вхутмаса?
— Ну да. Я так поняла, это он всё устраивает?
— Верно. А в чём дело? Ты боишься, что он тебе не заплатит?
— Нет, просто тот, кто нанимает сипапоккулу, как правило, даже не представляет, за что он платит. Мы очень хорошие стрелки, Иннот. Даже худшие из нас стреляют так, как вам и не снилось.
— Может, покажешь? — попросил Хлюпик.
— Легко, — согласилась Адирроза. — Только открой, пожалуйста, окно.
Она развязала матерчатый чехол и извлекла на свет длиннющую духовую трубку, раза в полтора больше собственного роста.
— Никогда не видел такой. — Иннот с любопытством разглядывал оружие. — Из чего это она сделана?
— Есть такое растение — пикумба, или каменный бамбук. Его срезают, потом выжигают перемычки и полируют изнутри.
Иннот аккуратно щёлкнул ногтем по блестящему коричневому ободку дула. Тот еле слышно зазвенел.
— Ого! Прямо как из металла!
— Такую трубку полагается год выдерживать в кипящей воде железистых источников. После этого древесина становится прочнее стоеросовой.
— А зачем кожаные ремешки?
— Для маскировки. Кроме того, за них можно заткнуть несколько стрел — если требуется стрелять быстро, это очень удобно.
Объясняя это, Адирроза достала из чехла пару свя-занных крест-накрест палочек и ловко примотала их к трубке. Получилось что-то вроде коротких ножек. Адирроза пристроила их на подоконнике.
— Ну, куда будем стрелять?
— Как насчет во-он той трубы? — указал Хлюпик на соседний дом.
Ему самому расстояние казалось совершенно нереальным. Адирроза, однако, пренебрежительно фыркнула:
— Это же длинная стрелялка, Хлю! А в ту трубу я и из средней попаду — как нечего делать.
— Тогда выбирай сама. — Иннот подошёл к окну и посмотрел на крыши.
Яркое вавилонское солнце успело нагреть металл, и над рыжими, кремовыми, палевыми плоскостями поднимались стеклянистые потоки дрожащего воздуха, искажая даль.
— Видите вон ту штучку на башенке?
— Ты про флюгер?! — изумился Иннот. — Да туда же в жизнь не попасть!
— А вот смотри. — Адирроза аккуратно сняла кожаный колпачок с загубника, вставила стрелу и пристроилась на одно колено.
Свободный от ремешков конец трубки чуть заметно ходил из стороны в сторону. Внезапно Адирроза резко, со свистом втянула воздух. Хлюпик и Иннот вытаращили глаза: казалось, девушка только что проглотила глобус! Её грудная клетка неимоверно увеличилась в размерах, заполнив собою просторный вязаный жилет и растянув его до предела. Адирроза плавным движением припала к трубке, прищурилась, на секунду замерла — и выстрелила. Звук был — как от удара бичом. По колодцу двора заметалось эхо. Флюгер на далёкой башенке внезапно бешено закрутился. Друзья, открыв рты, смотрели на Адиррозу.
— Духи предков! Вот это да! И что, у вас все так далеко стреляют? — обрёл, наконец, дар речи Иннот.
— Ну да, — девушка чуть смущённо пожала плечами. — Некоторые так ещё дальше, честно говоря.
— И вы всегда попадаете?
— Почти всегда. Я, например, уже забыла, когда в последний раз промахивалась.
— Ай да сипапоккулы! Слушай, а если бы подул ветер?
— А я бы всё равно попала. Сила и направление ветра, рельеф местности, погода — всё это учитывается.
— А как же ты успеваешь рассчитать? — ошеломленно покрутил головой Хлюпик.
— Хлю, в нашем племени духовую трубку впервые дают в руки трехлетнему ребёнку, — снисходительно улыбнулась девушка. — Было время научиться… Теперь всё, что надо, приходит как бы само собой. — Адирроза притворила окно и зачехлила свое оружие. — Хотите ещё чаю?
* * *
Воздушная яхта Вхутмаса называлась «Кошачья устрица». Что это означало, ни Хлюпик, ни Иннот не знали — а спросить хозяина просто не представилось возможности. С того самого момента, как они заявились на взлётное поле, у начальника экспедиции не было ни единой свободной минуты — он постоянно с кем-нибудь ругался, подписывал какие-то бумаги (или не подписывал — и тогда ругаться начинали уже с ним); внимательно осматривал поднимаемые на борт грузы — одни следовало распаковать, другие, напротив, запаковать как можно более тщательно. Нагрудные карманы его бежевого пончо топорщились от документов; раз за разом он доставал толстое самопишущее перо и вычёркивал какие-то пункты в растрёпанной тетради. Вежливо поздоровавшихся с ним друзей Джалаллом едва удостоил короткого кивка; однако Адирроза вызвала у него изумление.
— Кто этот ребёнок? — спросил он. — И где ваш обещанный охотник?
При слове «ребёнок» глаза Адиррозы сузились. Девушка подалась было вперёд, но Иннот вовремя схватил её за плечо.
— А это он и есть, — с достоинством сообщил Хлюпик. — Вернее, она — Адирроза Сипапоккула.
— Ах вон оно что, сипапоккула, — пробормотал Вхутмас, внимательно осматривая разгневанную охотницу. — Прошу меня простить — я просто не понял, кто вы. Ну что же… Размер оплаты вас устраивает, милейшая?
— Вполне, — деловым тоном отвечала Адирроза. — Если ещё и с премиальными не будет проблем…
— Никаких проблем, — заверил её Вхутмас. — Только заработайте их. — И он с громким «Стой!» бросился к сходням.
Двое здоровенных чернокожих грузчиков пытались втащить на борт внушительных размеров ящик.
— Это что такое?! Почему не разобрали?!
— Шеф, там гвозди в ладонь длиной, — прогудел один из грузчиков, утирая пот. — Да мы найдём для них местечко, не сомневайтесь.
— Слышать ничего не хочу!!! Кукопат!!!
На крик с борта свесилась голова на удивительно длинной шее. Казалось, обладатель её всё своё свободное время проводил на дыбе — такой странной фигурой он обладал.
— Звали, шеф? — лаконично осведомилась голова.
— Кукопат, в твоём хозяйстве имеется пара клещей и ломик?!
