Ками Гарсия - Прекрасное искупление
Я пошел по неправильному пути. Мне нужно отмечать тропы, которые я уже прошел. Я нуждался в "хлебных крошках" Аммы.
Я оборвал листья на ближайшем кусте, запихивая их в карманы. Я протянул правую руку, пока не коснулся стены из кустов, и начал двигаться. Я держал правую руку на стену лабиринта, а левой бросал на землю восковые листья каждые несколько футов.
Это было похоже на гигантский лабиринт в кукурузе. Держите одну и ту же руку на стеблях, пока не окажешься в тупике. Затем переместите руки и идите другим путем. Любой, кто когда-либо застревал в кукурузном лабиринте мог об этом рассказать.
Я пошел по пути вправо, пока не забрел в мертвый - конец. Тогда я переместил руки и хлебные крошки. На этот раз я протянул левую руку, и использовал камни вместо листьев.
После того, как я почувствовал, что отматывается время моегопути через эту особую головоломку, я попадал в один за другим тупики, и переступал через те же камни и листья, которые я использовал, чтобы отмечать свои следы, я, наконец-то, добрался до самого центра лабиринта, к месту, где все пути завершались. Только в центре не было выхода. Это была яма, чем-то похожа на огромную стену грязи. Словно толстые рулоны, белый туман простирался ко мне, я был вынужден противостоять правде.
Лабиринт был вообще не лабиринтом.
Это был тупик.
Помимо тумана и грязи, не было ничего, кроме непроницаемой щетки.
Не останавливайся. Двигайся дальше.
Я шел вперед, пиная волны плотного тумана, которые цеплялись за землю вокруг меня. Когда я достиг кое-каких успехов, моя нога постоянно ударялась во что-то, долго и упорно. Возможно это была палка или труба.
Я попытался ориентироваться повнимательнее, но через туман было трудно видеть. Это было как глядя через очки, смазанные вазелином. Когда я двинулся ближе к центру, белый туман начал рассеиваться, и я снова споткнулся.
На этот раз я смог увидеть то, что было на пути.
Это была не труба или палка.
Это была человеческая кость.
Длинная и тонкая, это наверное кость ноги, а может руки.
"Святое дерьмо." Я дернул ее, и она высвободившись, подтолкнула к моим ногам человеческий череп. Вся земля вокруг меня была завалена горами костей, такими же длинными и голыми, как и та, которую я держал в руке.
Я выпустил кость из руки и попятился, спотыкаясь, думая, что об камень. Но это был еще один череп. Чем быстрее я бежал, тем больше я спотыкался, подворачивая свою лодыжку в петлях старой тазовой кости и застревая своим кедом "Chucks " в части позвоночника.
Мне это снится?
Кроме того, у меня было непреодолимое чувство дежавю. Ощущение того, что я бегу к месту, в котором уже был прежде. Это не имело смысла, потому что у меня нет опыта с ямками или костями или бродить мертвым, до сих пор.
Тем не менее.
Было такое чувство, что я был здесь, как будто всегда пребывал в этом месте, и не мог убежать достаточно далеко. Как и каждый путь, который я когда-либо выбирал, находился здесь в этом лабиринте.
Выхода нет, но это из-за него.
Я должен был продолжать двигаться. Мне пришлось столкнуться с этим местом, этой ямой полной костей. Куда бы он не вел меня. Или кто-то.
Затем возникла темная тень, и я понял, что здесь я не один.
На другом краю поляны был человек, сидящий на чем-то, что было похоже на коробку, взгроможденную на ужасном холме человеческих останков. Нет — это был стул. Я видел, что спинка была выше, чем остальные, выступающие в ширь, подлокотники.
Это был трон.
Фигура смеялась с невозможной уверенностью, когда туман развеялся, обнаружился труп, охваченный останками после неравной битвы. Это не имело значения для человека на троне.
Это она.
Потому что, когда туман отполз от центра ямы, я сразу понял, кто сидел на высоком троне из жутких костей. Спинка была сделана из сломанных спин.Подлокотники изготовлены из сломанных рук. Ноги - из поломанных ног.
Королева мертвых и проклятых.
Так причудливо ее черные кудри развивались по воздуху, словно змеи на руке Авдия. Мой худший кошмар.
Сарафина Дюкейн.
Трон Костей.
Ее черный плащ похлоповал на ветру. Туман окутывал ее черные сапоги с пряжкой, уходя в темноту, как будто она привлекала ее. Может это так и было. В конце концов, она была разрушителем, самый мощный маг в обоих мирах.
Или второй самый мощный.
Серафина откинула плащ, давая ему упасть с ее плеч, вокруг нее вились длинные черные волосы. По моей коже пробежал холод.
- "Карма это сука, не так ли, Смертный мальчик?" Она говорила как будто из ямы, ее голос был уверенным и твердым. Полным энергии и зла.
Она потянулась, сжимая подлокотники кресла костлявыми когтями.
-"Я не стану ничего говорить, Серафина. Не вам. "
Я пытался не выдавать свой страх в голосе. Я не хотел с ней встречаться в смертной жизни, не говоря уже о загробной.
Серафина поманила меня пальцем.
- "Так вот почему ты прячешься? Или ты все еще боишься меня? "
Я приблизился на один шаг.
- "Я не боюсь тебя."
Она склонила голову.
-"Я, не знаю, виню ли тебя.В конце концов, я убила тебя. Нож в груди, в теплой смертной крови."
- "Трудно вспоминать это прошлое. Я думаю, для вас это не было важно."
Я сложил руки, пытаясь стоять на своем.
Это было бесполезно.
Она пустила шар из тумана в мою сторону и он окружил меня, потащив ближе к ней. Я чувствовал что двигаюсь к ней, но не мог пошевелиться.
Таким образом получается, что она была тут со своими силами.
Полезно знать это.
Я наткнулся на бесчеловечный скелет, вдвое больше меня, по размерам ног и рук. Я сглотнул, более мощные существа, чем простой парень из Гетлина, встретили тут свою судьбу. Я надеялся, что она не была этому причиной.
- "Что ты тут делаешь, Серафина?"
Я старался не подавать страха и пинал ногой грязь.
Серафина откинулся на спинку своего трона из костей, рассматривая ногти на одной из своих рук.
-"Я? В последнее время большую часть времени я была мертва, как и вы. ой, хотя Вы были там. Когда моя дочь сожгла меня досмерти. Настоящий маг. Подростки. Что вы собираетесь делать?"
Серафина не имела права говорить о лене. Она потеряла его, когда ушла из горящего дома, когда пыталась убить лену. Убила ее отца.И меня.
Я хотел броситься на нее, но сдержал свой гнев и сказал ей:
-"Ты ничто, Серафина, ты призрак."
Она улыбнулась, когда я назвал ее призраком, и покусывала кончик своего черного длинного ногтя.
-"Это то, что является общим между нами."
