Светлана Велесова - Боги тоже не люди
Тут же вспомнились серебряные браслеты, не дающие двуликому перекинуться надежнее всякого меда, и пальцы непроизвольно сомкнулись на запястье, хотя там и следа не осталось от этих украшений. Хорошая все-таки штука регенерация. Только не всегда полезная. Позволяет быстро забыть то, что надо очень долго помнить.
Принесли заказ, и Эния кое-как справившись с тонкой соломинкой, позволяющей пить напитки, не снимая покрывала, с удовольствием сделала несколько глотков. Терпкость специй тут же обволокла рот и язык, а приятное тепло помогло расслабиться без всякого меда.
— Ну, что? Будем знакомиться или предпочитаешь сохранять безликость?
Из рассказов Зарима о пантерах, что так долго охраняли его персону, она знала, многие охранники, чтобы соблюсти дистанцию и не привязаться к охраняемому, не называют своих имен, используя звания, номера или клички. Так что от его ответа зависели все их дальнейшие взаимоотношения.
Грифон улыбнулся улыбкой, позволяющей понять, что все ее чувства для него понятны, и он читает их словно книгу.
— АрМиэль. — Представился он, сопроводив слова едва заметным наклоном головы. — Моего брата зовут ТарМиэль.
— А по короче? — Эния решила, если вредничать то до конца. Заодно проверим, как далеко простираются границы ее свободы. А то в иных случаях поводок может оказаться весьма и весьма коротким.
— Можно сократить до Ар и Тар, если Вам будет угодно.
— Мне будет угодно.
Никакое покрывало не могло скрыть ее ехидную улыбку, и Ар это понял, так как точно такая же появилась на его лице.
— Тери уже утолила жажду?
Блин как же неудобно выражать эмоции с помощью глаз. Куда удобнее показать легкое удивление изгибом бровей и изогнутой линией губ. А тут пришлось вложить все недоумение в один только взгляд.
— Ар, не забывайтесь. Здесь я решаю Что? Где? И когда делать?
Мужчина смотрел на нее долгим немигающим взглядом, словно оценивая весомость слов. И всего на мгновенье ей показалось, что он не уступит. Сломит ее волю и возьмет верх, превратив в послушную марионетку Ализира. Но мгновение прошло и он склонил голову, раскрывая перед ней ладони, тем самым признавая ее право повелевать и отдавать приказы.
— Как пожелает Тери.
Все ее желание злорадствовать и продолжать испытывать терпение охранника сразу сошло на нет, позволив впервые за долгий-долгий день насладиться покоем.
Пока они с Аром выясняли кто тут главный, не заметили, как освещение в зале изменилось, и на помост вышла танцовщица в прозрачных, почти невесомых покрывалах, заменявших ей обычную одежду. Несмотря на прозрачность тончайшего шелка, намотано покрывал было столько, что только при самых резких движениях танцовщицы приоткрывалось тонкое запястье или изящная щиколотка, заставлявшая всех мужчин в зале издавать дружный вздох восхищения при виде подобной красоты.
— Значит, он хочет, чтобы визит был официальным?
Эния отвернулась от созерцания великолепного зрелища и глянула на грифона, успев заметить мелькнувшее на его лице недоумение. Но он быстро справился с неположенными по уставу эмоциями, и на нее опять смотрела бесстрастная маска вместо лица.
— Вы весьма проницательны, Тери.
— Удивлен?
— Нет. — Улыбка едва тронула его губы и тут же испарилась. — Скорее озадачен. До сих пор Вы вели себя…
— Как вздорный капризный ребенок? — Вот теперь действительно жаль, что он не видит ее улыбки.
— Да. — Его ответная улыбка была по настоящему искренней.
— Это я умею. — С таким чувством произнесла она, что улыбка грифона расплылась до такой ширины, что грозила перерасти в хохот.
— Я заметил.
От взгляда, которым он окинул ее с ног до головы, у нее мурашки пробежали по спине, и впервые за вечер она порадовалась, что на ней покрывало, скрывшее краску смещения. Нельзя расслабляться. Нельзя. Как там однажды сказал Гэрис? Есть тысяча и один способ обвести вокруг пальца наивную Энию. Вот только наивной она больше не была и та демонстрация повиновения, что он устроил, не могла обмануть его истинных намерений. Он и его брат будут исполнять любые ее приказы, но только до тех пор, пока они будут совпадать с приказами Ализира.
Внезапное желание бросить все, смыться к демону на рога и больше никогда не возвращаться, было настолько всеобъемлющим, что ей потребовалось заметное усилие, чтобы задавить его в самом зародыше. Вот поможет Хиллиэлю и Хэлли вернуть утраченное право жить любить и быть любимыми тогда и можно будет подумать о переезде в места столь отдаленные, где ее не будут доставать вездесущие родственники. Теперь-то она прекрасно понимала желание Зарима быть как можно дальше от всего этого. Недаром Ализиру требовалась усиленная охрана и надежная цепь, чтобы привязать сына ко двору и заставлять выполнять возложенные на него обязанности. Ну, что ж папуля, я не деревенская простушка. Хотя со стороны именно так и кажется. Меня тоже учили играть в эти игры. И тот факт, что я их не люблю, не значит, что не умею.
Эния позволила себе удовольствие досмотреть представление до конца и только после этого поднялась наверх, не забыв запереть все окна и двери на надежные засовы.
Подружки вместе с умытым и переодетым в чистое Богом давно спали, заняв почти всю кровать. Постояв над ними и раздумывая, потеснить их или найти себе другое место дня сна, она выбрала последнее.
Сняв накидку, Эния устроилась на своем излюбленном месте — на подоконнике. За окном простиралась безлунная ночь. Тусклые фонари освещали пустынные улицы. Ночная стража исправно совершала обход, охраняя сон горожан. Из окна их номера, располагавшегося на последнем, третьем этаже открывался вид на остроконечные черепичные крыши и печные трубы. Чуть дальше, скрытые темной массой ухоженных садов и парков прятались особняки купцов, составлявших элиту Шерани. А еще дальше, словно жемчужина в раковине — дворец Зарима. Может, зря она отказалась заночевать в нем? Там было бы гораздо удобнее. Тем более, что это и ее дом тоже.
Метнувшаяся тень по близлежащей крыше заставила ее отбросить невеселые мысли и сосредоточенно всмотреться в ночь. Затушив единственный масляный светильник, она прильнула к стеклу и увидела… это точно не люди. С такой грацией и изяществом передвигаться по крышам могли только двуликие. Двое, одетые во все темное, держась в тени от перекатов крыш пробирались все ближе.
Воры, была ее первая мысль. Убийцы, следом за ней мелькнула вторая, оставившая ее полностью равнодушной. Они всего день в городе и не успели никому насолить настолько, чтобы подсылать наемных убийц. Наверняка в гостинице есть постоялец, кому-то крепко насоливший.
