Яна Тройнич - Сказка для олигарха
И снова полез целоваться. Нарочно, что ли, дразнит?
— Правда, хороша моя Любушка? — Федор повернулся к Свегу. — Не подумал бы, что помчится искать. Всегда была тихоней и трусихой.
Ничего себе! Моему возмущению не было предела. Откуда он это взял? Была бы трусихой, не сунулась бы в ученицы к магу. Но тут же успокоилась: главное, Федя рядом, а обо всем остальном будем думать вместе.
Появился слуга с донесением Свегу, и хозяин вынужденно нас покинул.
Стоило боярину удалился, Федя вдруг притянул меня к себе и попытался усадить на колени. Я возмутилась — еще чего! Порядочные парни сначала в любви объясняются.
Свег отсутствовал недолго и вернулся с невеселой новостью:
— Савву держат в замке князя. Сбежать оттуда нет никакой возможности.
— Ничего невозможного нет, — философски заметила я. — Всегда найдется какой-нибудь выход.
Вскоре снова появился слуга:
— Боярин Федор, вас ждет человек во дворе.
Федя вышел, а у меня почему-то сразу испортилось настроение. Интуиция не подвела — вернувшийся Федор сообщил, что должен уехать по делам, но меня с собой не возьмет, поскольку дорога может быть опасной.
Боярин Свег посмотрел на «братца» как-то странно, эдак понимающе. Я обиженно надула губы. Мне не понравились быстрые взгляды, которыми обменялись мужчины. Может, Федору грозит опасность? Он благородный и бесстрашный — вон, на празднике, не задумываясь бросился на мою защиту. И сейчас спешит кого-то спасать.
Федя с Алексом быстро собрались и уехали, а я вконец расстроилась. В голове замелькали картины одна ужаснее другой. Вдруг Федю убьют? Только нашла и могу вновь его потерять. Решила полететь следом на всякий случай. Может, и моя помощь потребуется. Надо только дождаться ночи.
В обед в поместье приехали гости. Несколько молодых боярышень и парней с родителями. Свег представил меня как сестру его лучшего друга, боярина Федора. Я заметила, как приосанились мужчины и зашептались девицы.
После трапезы гостеприимный хозяин пригласил всех в сад, полюбоваться цветами. И скоро происходящее стало напоминать мне фестиваль русского фольклора. Молодежь начала водить хороводы и играть в пятнашки. Свег каким-то образом все время оказывался рядом со мной. Потом пришла очередь жмурок. Боярышни, не стесняясь, отпихивали друг друга, стараясь попасть в руки Свега. Я получила толчок от довольно упитанной девицы, да такой, что чуть не пропахала носом землю. И разозлилась — везде одно и то же. Вот назло им буду хозяину глазки строить!
Еще меня начал раздражать двоюродный брат боярина — Хват. Прилип как банный лист к пятой точке. Я заметила, как он пошептался с барышнями, после чего те окружили меня и предложили:
— Давай сыграем в «горю на камешке».
Я здешних игр не знала и поэтому лишь согласно кивнула.
Девчонки закричали:
— Любе первой сидеть!!!
Следуя их указаниям, я уселась на крупный камень. Мне нужно было произнести: «Горю-горю на камешке, кто меня любит, тот и выручит».
Я заметила, что девушки многозначительно поглядывают на Хвата. Чувствовала, что тут какой-то подвох. Но тем не менее послушно произнесла что требовалось. При первых же словах Свег, до тех пор стоявший в стороне, покинул окружавших его гостей и замер напротив меня. А как только я закончила фразу, бросился вперед. Еще несколько парней, в том числе и Хват, метнулись следом, но Свег оказался первым. Боярин стремительно поднял меня с камня и прижался губами к моим губам.
Наверное, поцелуй был несколько длиннее, чем полагалось. Когда боярин отстранился, я заметила удивленные взгляды. Сквозь зубы что-то пробормотал Хват, а одна из боярышень развернулась и убежала в глубину сада.
Я покраснела и не знала, что делать. Может, это и игра, но после такого поцелуя я стала как-то неловко чувствовать себя в обществе боярина. А тот все чаще останавливал на мне взгляд, как будто что-то решая.
Запоздало подумала, что нужно было рассказать ему правду. Тогда бы не попала в столь неловкое положение. Но опять же, себе я могла признаться: поцелуй Свега не был мне неприятен. Что-то я запуталась… Скорее бы увидеть Федю.
Часть гостей разъехалась, а часть осталась на ночь. Я еле дождалась, когда все разойдутся по комнатам, и выскользнула в коридор. Хотела выйти через главный вход, но та дверь оказалась заперта. Плохо. Придется идти через мужскую половину и выбираться в сад через боковой выход. А там за кустами можно уже будет сесть на метлу.
Осторожно пробираясь в полумгле коридора, я заметила силуэт, который крался мне навстречу. Я замерла и задержала дыхание. Женщина меня не заметила. Она тихонько постучала в дверь спальни хозяина и секунду спустя прошмыгнула внутрь. Черт! Я почувствовала резкий укол в сердце. Сердито подумала: «Да мне-то что? Вот если бы это была комната Феди — другое дело». Но успокоиться не могла. Хотя отлично понимала, что в саду была просто игра, да и целовал меня боярин при всех.
— Подумаешь! Очень надо! — не удержалась я от язвительности.
Даже забыла, зачем шла. Почему-то вспомнила праздник, на котором мы оказались с Карлом Карловичем. Сколько там было красивых девиц, а Федор не взглянул ни на одну! Не то что этот. Хотя сама не могла понять, с чего вдруг предъявляю претензии к боярину. Он мне не сват, не брат, не жених. Имеет полное право на зазнобу.
Наконец я выбралась наружу и оседлала свое болтливое транспортное средство. Мы вырвались на простор и понеслись. Так быстро, что вскоре уже зависли над двором трактира. Время было позднее, и там уже никого не оказалось. Где же искать Федора?
Мы с Феклушей неспешно полетели вокруг дома, заглядывая в окна. Лучше бы я этого не делала! В одном из окон на кровати увидела два обнаженных тела. Сразу узнала Федора и хозяйку трактира — Настасью Вахромеевну. Я застыла, при этом так вцепившись в метлу, что она запищала:
— Что ты делаешь? Больно!!!
А уж как мне-то больно было! Голову стиснуло, будто обручем. Захотелось закричать и завыть, броситься в окно и вцепиться в волосы мерзкой бабе, рядом с которой лежал Федор. И ведь замужем, бесстыжая! Мне стало тяжело дышать. Тут женщина произнесла:
— Чую, Феденька, много баб из-за тебя сходили с ума. А может, и смерть приняли.
Я хотела побыстрее исчезнуть и не видеть того, что увидела, но не мог ла двинуться с места. Ох, зря я этого не сделала…
Федя лениво рассмеялся:
— Нет, до смерти не доходило. Хотя одна свой мир из-за меня бросила. За край света рванула.
Меня будто кипятком окатили. Все закружилось перед глазами, в горле пересохло. Показалось, что, если не сделаю хоть глоток холодной воды, умру. Я прохрипела:
