Антон Грановский - Посланники тьмы
Отряхнув порванный камзол, Крев поискал на земле выжигатель, который выронил во время схватки, нашел его, стряхнул с оружия мусор и сунул в чехол. Затем поднял сумку и, поморщившись от боли в ушибленной груди, забросил ее на плечо.
Избитое тело болело, но особых причин для расстройства не было – твари так и не сумели вцепиться в него зубами и не нанесли ему смертельных или опасных ран.
Крев огляделся. Сумерки в лесу стремительно сгущались. Еще полчаса, и мрак станет непроглядным. А этот странный лес и при дневном свете казался жутким. Отблесков далекого зарева над лесом не было видно. Судя по всему, огонь на месте разверзшегося ада уже угас. Хорошо хоть, не перекинулся на деревья.
Еще немного передохнув, Крев поправил на спине сумку и зашагал через мрачный и черный лес-глушняк, стараясь не сойти в сумерках с едва видневшейся тропки. Рано или поздно эта тропка куда-нибудь его приведет.
Он прошел шагов двадцать, когда ночную тишину леса взрезал жуткий многоголосый вой. По спине Крева пробежал мороз, но он не остановился. Лишь прижал ладонь к груди, к тому месту, где под прочной тканью камзола висел на шее пятигранный амулет, и хрипло прошептал:
– Великий Арес-Мортум, помоги мне выбраться из этого леса живым.
Он прислушался, не ответит ли бог, но сумрачное, странно багровое небо хранило молчание. Крев горько усмехнулся: надеяться на богов не стоило, ведь они отвернулись от него еще два года назад. Он сплюнул себе под ноги и двинулся дальше.
Интересно, выжил ли еще кто-нибудь? Крев вспомнил ухмыляющуюся физиономию Раха... Этот смертоносный дьявол вполне мог выжить. Рах силен, ловок и хитер. Крев помнил его еще по «прошлой жизни», когда сам, не зная сна и отдыха, шел по следу Раха, чтобы пресечь его кровавый путь, вымощенный трупами невинных людей.
И вот теперь он снова вынужден думать об этом дьяволе во плоти и оглядываться по сторонам, опасаясь внезапного нападения.
Резкий порыв ветра заставил Крева поежиться. Рваный камзол – плохая защита от холода и ветра. Хорошо бы сейчас развести огонь, но, увы, нечем.
Тьма становилась все гуще, и вот уже на небе проступили звезды.
И вдруг Крев остановился. За деревьями полыхал костер. Сердце Крева подпрыгнуло в груди, и, забыв об опасности, он бросился вперед. Теперь он не обращал внимания ни на бьющие по лицу ветки, ни на чавкающую под ногами грязь. Лишь бы побыстрее выбраться из этой проклятой, промозглой чащобы, к огню, к людям и – о, дьявол Стогнум! – к еде. Он так давно не ел настоящей пищи, что почти забыл ее вкус. Мысль о жирном, хорошо прожаренном куске мяса вызвала в его желудке судороги и заставила его задрожать от вожделения.
Впереди, за деревьями, он увидел людей.
Их было четверо, и один из них явно услышал или почувствовал его приближение. Он был высок и широкоплеч и стоял спиной к костру, положив руку на пояс. (Вероятно, затем, чтобы побыстрее выхватить оружие в случае необходимости.) С этим нужно держать ухо востро, решил Крев.
У ног одного из странников, юного, белокурого парня, лежал старый пес.
Раздвинув кусты, Крев вышел на лужайку и остановился так, чтобы отблески костра падали ему на лицо. Пес лениво поднял морду, скользнул по Креву безразличным взглядом и снова положил голову на массивные лапы. Выждав несколько секунд, Крев решил, что незнакомцы успели его разглядеть, и громко спросил:
– Кто вы, странники?
Тот, что стоял спиной к костру, самый рослый и крепкий из всей компании, поднял левую руку в приветственном жесте и пробасил:
– Я ходок. Зовусь Ставром Смелым. Воевода Видбор – мой дядя. А ты...
– Ходок? – переспросил Крев.
Парень кивнул:
– Да. Ходок в места погиблые. А это... – он обвел широким жестом троих своих спутников, – мои ведо́мые. Люди, которых я привел сюда за чудны́ми вещами. А кто ты такой, добрый человек?
– Ты назвал меня добрым человеком?
– Да.
Крев усмехнулся. Затем огляделся и спросил:
– Далеко отсюда до города?
Странники, сидевшие у костра, изумленно переглянулись, а их предводитель, назвавший себя ходоком, ответил:
– Далеко.
Крев поскреб пальцами поросшую русой щетиной щеку и, нахмурившись, сказал:
– По дороге к вам на меня напали какие-то сумасшедшие. Я снес одному голову, но он продолжал цепляться за меня. – Крев передернул плечами. – Должно быть, я слишком устал и бредил наяву.
Сплюнув себе под ноги, он достал из кармана плоскую флягу, свинтил крышку и приложился к горлышку. Отхлебнул он торопливо, и вода полилась по подбородку.
Трое «ведомых», сидевшие у костра, испуганно о чем-то зашептались. А ходок Ставр хмуро спросил:
– Где ты взял эту воду, странник?
– Набрал в роднике, – последовал ответ. – А что?
– В Гиблом месте ничего нельзя пить и есть.
– Правда? Ну, теперь уже поздно об этом говорить. – Крев небрежно вытер рукавом рот и сказал: – Если вы направляетесь в город, я пойду с вами. А если у вас есть еда, я готов за нее...
Договорить он не успел. Наверху послышался странный шум – словно огромные знамена забились на резком ветру. В правой части неба звезды вдруг исчезли, и Крев не сразу понял, что мгла, поглотившая звезды, имеет контур огромной птицы.
– Спуржун! – завопил сидевший у костра толстяк.
Ходок Ставр молниеносно подхватил с земли лук и быстро вложил стрелу на тетиву. Стрела сорвалась с тетивы и со свистом ушла в небо.
Дальнейшее произошло так быстро, что Крев не успел ничего предпринять. Огромная птица спикировала на него с неба, вцепилась в его заплечную сумку острыми когтями и дернула Крева вверх. Метров пять проклятая тварь волокла его ногами по земле, а затем сорвала с его спины сумку и устремилась с нею в небо.
Ставр пустил ей вслед еще одну стрелу, но снова промазал – стрелок он явно был неважный.
Упав на землю, Крев тут же вскочил на ноги, выхватил из чехла выжигатель, направил его на улетающее чудовище и нажал на спуск.
Огненная стрела, стремительно вырвавшись из дула выжигателя, прочертила в черном воздухе пылающую дорожку и ударила птицу в огромную голову. Чудовище оглушительно вскрикнуло и выронило сумку, а затем, тяжело замахав крыльями, спикировало вниз и рухнуло на землю за черной стеной деревьев.
Крев перевел дух и взглянул на Ставра.
– Что это было? – напряженным голосом спросил он.
– Спуржун-птица, – ответил ходок. – Тебе повезло, что она схватила твою суму, а не тебя.
Крев натянуто улыбнулся.
– Да, – хрипло сказал он. – Мне и впрямь повезло.
Он взглянул на сумку. Сумка лежала метрах в пятнадцати от того места, где стоял Крев, посреди голого, довольно большого участка земли. Слава богам, крылатое чудовище не успело унести ее далеко.
