Сергей Бадей - Снова полет
– А они себя высоко ценят, – заметил Сема, ехавший рядом со мной.
– Это у них комплекс, – со знанием дела отозвался Валерка, услышавший замечание Семена. – Этот вид искусства называется монументализмом. Имеем налицо зависимость: чем меньше – тем больше! Чем меньше рост, тем больше индивид склонен себя возвеличивать. Психология, однако!
По всей видимости, статуи обозначали некую границу города Квартерхама. Сразу же за ними начинался сплошной базар, с многочисленными тавернами и гостиницами, возвышающимися среди прилавков и ларьков.
Дорога упиралась в огромные ворота, окованные мощными металлическими листами. Скала вокруг этих ворот была вся усеяна многочисленными бойницами. Взять такой оплот силой мне показалось задачей весьма трудной, если не невозможной. У самих ворот стояли в карауле четверо воинов-гномов.
Я с большим любопытством рассматривал их. До сих пор воинов среди этого народа я как-то не видел. Все больше торговцы попадались. Впечатление, конечно, потрясающее. Если гномы и так поперек себя шире, то воины, облаченные в доспех, это вообще – зрелище сюрреалистическое! Этакие металлические бочонки на двух ножках. Впечатление усиливалось шлемами, плоскими сверху. Так и тянуло поставить на них бокал с пивом. Но стоило взглянуть на грозные секиры в руках этих ребят, как желание поэкспериментировать с пивком отпадало. Впереди из-под шлемов выбивались огненно-рыжие бороды.
– Сотня рыжебородых, – с уважением сказал Онтеро. – Личная гвардия подземного короля Тагрукраха. Связываться с такими – благодарю покорно! Дураков – нет!
– Почему? – живо заинтересовался Валера.
– Ты хоть одну щель, через которую их достать можно, видишь? И это при том, что они-то своими секирами, как ветряные мельницы при сильном ветре, машут.
– Махать любой имеющий достаточно сил может! Техника должна быть! – флегматично заметил я.
– Да они и безо всякой техники любого на капусту порубят! – хохотнул Онтеро. – А если их при этом еще будет поддерживать сотня «Алмазных арбалетов»…
– То это уже серьезно! – кивнул Семен.
– А как мы туда проедем? – поинтересовался Валера.
– А кто нас туда впустит? – в тон ему сказал Онтеро.
– Не понял! – Валерка озадаченно уставился на Онтеро.
– А чего тут понимать? Внутрь, за ворота, они пускают только своих. Мы за своих никак сойти не сможем. Значит, и хода нам туда нет.
– Угу. А чего же мы тогда сюда приперлись? Ворота посмотреть? Так их и издали видать.
– Ну убедиться-то, что никого не пускают, надо было.
– Ясно! – вздохнул я. – Поехали устроимся и завтра по этому большому базару побродим.
Далеко ехать не пришлось. Гостиница с символическим названием «Поломанная кирка» находилась неподалеку от ворот. Впрочем, на первом этаже располагалась таверна, а сами номера находились на втором этаже.
– Хозяин! На постой принимаешь? – осведомился, заходя внутрь, Онтеро.
– Отчего же не принять, если у благородных господ деньги имеются? – улыбнулся нам благообразный гном. – Меня зовут Логкар.
Конечно, словосочетание «благообразный гном» звучит дико, но тем не менее этот гном был наиболее благообразным из всех до этого встреченных нами. Кучери его были тщательно причесаны и не торчали наподобие вороньего гнезда, как у Гленда Аронуса. Борода и усы тоже были в полном порядке. На кончиках усов даже бантики из тряпиц были завязаны. Приходилось проявлять поистине героические усилия, чтобы сдержать смех, который самым подлым образом подбирался к горлу при виде подпрыгивающих от разговора тряпиц.
Как только был улажен финансовый вопрос, в силу вступило знаменитое гномье гостеприимство под лозунгом: «За деньги и маму родную!» У нас это же носит смысл: «Любой каприз за ваши деньги!» Стоило только высказать пожелание, как все бросались его выполнять, но перед этим с точностью калькулятора нам сообщалось, сколько это будет стоить. Приходилось быть очень осторожным в своих желаниях.
– Ничего, ничего! – бормотал Валерка, посматривая на стяжателей. – Утром у вас будет полный набор! Когда Влад проснется, у вас тут уже будет вся сотня рыжебородых. Хозяин! А вот этому благородному господину бочку ключевой воды в номер. Он любит утром умываться.
– Как пожелаете! Это будет стоить еще тридцать серебреников.
– Я не Иуда! – сообщил Валерка мне, когда мы все вчетвером собрались в комнате. – Я тебя за тридцать серебреников не продам. Ты уж не подведи, а!
– Да уж! – задумчиво сказал Сема. – Если Валера кого-то не полюбил, то не полюбил!
– А когда это было, что бы мы двадцать золотых за одну ночь отдавали? – огрызнулся Валерка.
– Так ведь тут столица! Тут все дороже, чем на периферии. Столько всех собирается – продать или купить! А переночевать где-то надо? А поесть? А привести себя в порядок? Грех не заработать на этом! Вот и зарабатывают. Зато здесь можно купить все! Все, что производится у гномов, людей и эльфов.
– Ну положим, не все, – задумчиво сказал Онтеро. – Есть вещи, которых ты не найдешь ни на одном базаре, как бы ни искал.
– Это называется «ноу-хау», – пояснил Валерка с умным видом.
– Какое «ноу-хау»?! Ноу-хау – это технология, а не товар! – поправил Сема. – Товар может быть продуктом ноу-хау, но не более.
Онтеро нахмурил брови, пытаясь вникнуть в суть спора.
– Ребята, давайте попроще! Вот тут есть как минимум две личности, которым вся ваша болтовня непонятна. Какое отношение имеет технология к базару в Квартерхаме? А что касается того, что не все продается… Ну зачем тем же гномам эльфийские стрелы, если ими никто, кроме самих эльфов, не пользуется? Или, к примеру, кольчуга, рассчитанная на гнома. Ее что, будут человек или эльф покупать? Я так понимаю, что на продажу выставляются вещи, которыми могут воспользоваться все. Или, по крайней мере, большинство.
– Вот завтра и посмотрим! – подвел итог Семен, поднимаясь. – А сейчас я пойду отдыхать. И вам советую! Ходьба по таким базарам – дело утомительное.
Скажу без ложной скромности, я оправдал надежды Валеры. Весь персонал отеля был в шоке, когда я вышел из комнаты. Логкар, нервно оглядываясь по сторонам, попытался было мне объяснить, что столь громкие звуки в столь неурочный час беспокоят постояльцев. Пришлось мне, в свою очередь, объяснить ему, что я могу за свои деньги позволить себе что угодно, в том числе и столь громкие звуки. А хорошая звукоизоляция – это уже забота самого хозяина.
Ребята, в общем, уже привычные к этому, восприняли побудку спокойно. Онтеро оптимистично заметил, что в Арондэле уже давно думали ввести какой-то сигнал для того, чтобы жители знали, что наступило утро. Мои вопли в качестве такого оповещения подходят как нельзя лучше. Другие постояльцы, вырванные из постелей моими вокальными упражнениями, повыскакивали из комнат и раздраженно пытались выяснить, что, собственно, происходит. Естественно, выяснить они в первую очередь хотели у первоисточника, то есть у меня. Но когда их взгляд падал на мою личность, особенно на рукоять «Кленового Листа», выглядывающую из-за моего плеча, и широкую ласковую улыбку, желание пообщаться со мной как-то сразу угасало.
