Алексей Фирсов - ДРАКОНЫ СЕВЕРА
— Как ее величество все это представляет? Я сяду в седло, прискачу в Гвинденхолл и раз–раз — излечу короля Руперта?
— Ее величество обеспечит вам гарантию неприкосновенности! Вы можете взять с собой свиту любой численности.
— Привезите мне письменные гарантии от королевы–матери и от регента — тогда наш разговор будет иметь продолжение.
На этом я раскланялся, пожав на прощание твердую руку барона.
Вернувшись в замок, я вызвал капитана Макнилла.
— Настоятель монастыря и две монахини с прошлой осени находятся здесь в подвале замка. Они еще живы?
— Что им сделается, милорд? По вашему приказу их снабдили теплыми тюфяками, одеялами и кормят с замковой кухни — что нам, то и им подают. По–моему они даже поправились!
— Мне кажется, ты путаешь что‑то, мой друг! Они не пережили зиму и умерли от простуды, и похоронили их где‑то на опушке леса?
— Милорду лучше знать — меланхолично сказал капитан и хитро прищурился. — Прикажете похоронить сегодня ночью? Рядом с ростовщиком?
— Лучше перед рассветом.
Недобитый враг другом не станет — говорил отец. Я больше не буду оставлять за спиной недобитых врагов.
Лорд Джаспер уехал на следующий день, увозя мои письма регенту и королеве–матери с изысканными выражениями уважения, восхищения и готовности исполнить их любые просьбы и повеления.
Глава 9
На следующий день с тремя ротами арбалетчиков и четырьмя ротами пехоты, посаженной на повозки, я выехал в Гартунг. Перед отъездом я отправил с письмом к Сью отряд конных горцев. В письме я подробно написал о всех событиях за последние дни и приложил письма регента и королевы–матери.
Теперь мой отряд направлялся к реке Шелл по короткой дороге.
Весной путешествовать гораздо приятнее — травка зеленеет, солнце светит, птички поют.
На повозках везли изрядный запас еды, холщовые палатки — мне самую большую.
В поход я взял с собой Говарда, хотя он еще не совсем пришел в норму. Но теперь у него была собственная повозка и слуга, так что мой секретарь большую часть пути спал как медведь в берлоге, зарывшись в сено и укрывшись меховым плащом.
Дорога была оживленной — торговые обозы встречались нам по десять раз на дню. Дороги высохли, и торговцы устремились за барышом.
Ночевал я в палатке. Грязные постоялые дворы меня не привлекали. Еду готовили горцы на кострах, и я питался рядом с ними. Правда, они больше нажимали на бобы, а я выбирал жареное и запеченное мясо. Пустоши с каменистой землей тянулись вдоль дороги. Унылая местность — ни деревень, ни городов!
На четвертый день встречные обозы торговцев пропали как по мановению руки.
Я послал разведку до самой реки Шелл.
К вечеру разведчики вернулись. Паромная переправа через Шелл разрушена, канат обрезан. Короткий путь до Гартунга перекрыт. Я не удержал за собой Шеллсбери, и в этом большая ошибка. Кто же занял Шеллсберри?
Я повернул отряд, и мы двинулись вдоль берега вверх по течению.
Конные дозоры были в постоянном поиске.
На следующий день мы вышли к поселку углежогов. Никого там, конечно же, не было — местные заприметили моих людей и успели удрать в лес. Мои офицеры предложили подпалить хибары, но я запретил. Тяжелый душный дым от тлеющих куч угля забивал дыхание, и мы поспешили прочь.
Наше движение замедлилось — дорог здесь практически не было. Пришлось двигаться по самому речному берегу по низким луговым землям. Разведчики ушли вперед. Они периодически поверяли глубину реки — искали брод.
Через день мы вышли к болоту. Без проводников наш путь наобум грозил затянуться на долгие недели.
Здесь на берегу Шелл вы встали на ночевку, примерно в миле от края болот. Я решил утром направить разъезд в обход болота. На сколько миль оно тянется — стоило узнать.
Когда совсем стемнело, я спустился к воде.
В траве, молодой и сочной стрекотала какая‑то живность. Мерцали звезды. От дальних костров бледные сполохи тянулись по воде.
Присев на корточки, я опустил ладони в холодную воду. Мысленно произнес слова приветствия и вызов…
Время тянулось — никакого ответа.
Я повторил приветствие и вызов…
В десяти футах от меня без плеска из воды поднялся бугорок — выше–выше.
Мокрые волосы облепляли голову бледной до синевы девушки. Она всплыла из воды по самые груди. В сумраке я видел только контур фигуры и не различал черт ее лица.
«Я звал дважды». — произнес я мысленно.
«Кто ты, незнакомец? Зачем зовешь духа реки?» — прозвучал тихий шелестящий голос в моей голове.
Я прикрыл глаза и увидел зеленоватую ауру магического существа.
«Ты не дух реки, милая….»
«Кто ты?»
Я сжал кулаки и вбросил силу в ледяные струи. Оранжевые сполохи волной окатили нежить.
«Ох!»
Я открыл глаза. На воде никого не было. Паршивка испугалась….
Я повторил вызов, и она всплыла у самых моих рук.
Она была красива — эта водяная нежить. Я знал, что ее облик обманчив, но невольно залюбовался правильными чертами лица, длиннющими ресницами, тугой юной грудью.
Ее холодные губы коснулись моего запястья.
«Простите, повелитель неба, вод и земли — я никогда не видела дракона — я слишком молода… Что я могу сделать для повелителя?»
«Я звал духа реки»
«Батюшка еще не проснулся — вода еще холодна… Но я сделаю для повелителя все, что смогу…»
«Мне нужен брод — перевести своих людей на тот берег»
«Брод выше по течению в трех днях пути, повелитель»
«Мне нужен брод здесь»
«Брод будет за час до рассвета, повелитель, но с первыми лучами солнца он растает…»
«Хорошо, благодарю тебя, речная дева»
«Счастлива помочь повелителю»
Она исчезла так же беззвучно, как и появилась.
Отец научил меня вызывать духов воды. Сью могла вызвать духа земли.
Раньше я часто говорил с духом озера Холли, но впервые я использовал свой дар за пределами родной долины…
Когда первые лучи рассвета пробежали по верхушкам деревьев, мой отряд в полном составе уже перебрался через Шелл. Солдаты и горцы с изумлением увидели, как каменистая отмель брода растаяла в прозрачных быстрых водах…
Заночевали мы возле маленького городка у подножия круглых голых холмов. У городка не было стен, даже частокола. Большая часть строений лежала в руинах, и только в центре, вокруг церкви еще теплилась жизнь. Похоже, он знавал лучшие времена. Мне привели местного бургомистра.
От него я узнал, что городок зовется Дунканшир. Он расположен на дороге, ведущей к побережью, к руинам Лайонбурга. В те времена, когда Лайонбург процветал и был столицей северного королевства, Дунканшир, лежащий от него ровно в одном дневном переходе, был местом, где короли и аристократы, купцы и путешественники останавливались на ночлег. У королей Лайонбурга здесь был укрепленный замок. Множество постоялых дворов и таверн, лавки купцов и ремесленников, кузни все было к услугам путешествующих. После гибели Лайонбурга пришел конец Дунканширу — городу на дороге, ведущей в никуда… Замок развалился… Городок вымирал… Леса вокруг давно вывели. Местные жители жили за счет огородов.
