Алексей Пехов - Искатели ветра
Как я и ожидал, о Проклятых не было сказано ни слова. То ли Шестеро не спешили себя проявить, то ли Ходящие не торопились объявлять простым людям, с кем им пришлось столкнуться. На мой взгляд, последнее – очень разумно. Страх побеждает армии ничуть не хуже мечей и магии.
Переправиться удалось быстро – три сола стражнику у парома позволили мне избежать очереди.
– С юга? – спросил он, пробуя одну из монет на зуб.
– Точно.
– И как?
– Тихо как в болоте. А здесь?
– Тоже. Давай проезжай. Нет у меня времени языком чесать.
Я ввел упирающегося Жеребца на сходни. На пароме пахло сырыми досками, смазкой для цепей, потом, лошадьми и рыбой. Моим соседом оказался тощий парень с бородавкой на носу – мелкий торговец сукном. За время неспешного плавания я успел хорошо его порасспросить и наслушаться о том, что происходит в городе. Ситуация была не сахар. Впрочем, мне на это плевать. Главное, сделать дело, смыться, а потом пусть все горит синим пламенем.
– Цены взлетели в три раза против тех, что были в начале весны. Наместник налогов добавил. Стража лютует, – продолжал жалобы торговец.
– А что порт? Закрыт? – с замиранием сердца поинтересовался я.
– Порт? Нет, корабли ходят. Но не часто. Чужестранцы сейчас редкие гости, мало кто хочет сюда лезть. Только те, кто слишком жаден. Зарабатывают на товарах. В основном моряки из Сина и контрабандисты. Горло Золотой Марки перекрыто набаторским флотом. Говорят, что пока пропускают все корабли, кроме наших.
Все, что меня волновало, я узнал, и дальнейшие жалобы безымянного торговца слушал вполуха. Можно перевести дух и немного расслабиться. Самую капельку. Порт открыт, морские пути, по большей части, не опасны. Есть куда плыть и кроме Золотой Марки. Что самое главное – корабли ходят. А значит, всегда можно договориться с каким-нибудь капитаном, чтобы он взял нас на борт и увез куда подальше. Перед отплытием остается малость – найти Ласку, встретиться с Йохом и передать все наше с Лаэн неудовольствие его «нехорошим» поведением.
Барабан парома с гулким стуком выбирал из темной воды толстенную цепь, и берег с каждой минкой был все ближе и ближе. Я уже различал лица стоящих на пристани.
Встречающих оказалось довольно много. Среди них те, кому требовалось перебраться на противоположную сторону, в основном перевозящие товар купцы. Также здесь были грузчики, зазывалы в городские таверны, ну и, конечно, стража. Десяток ребят в красно-белых мундирах не заметил бы только слепой. У четверых были арбалеты, у остальных – грозные глефы. Солнце светило нам в спину, а им соответственно в лицо, так что рассмотреть прибывающих страже удалось только тогда, когда крепкие парни на пароме перестали крутить ворот, заставлявший барабан собирать цепь.
– Приехали, дядечки! – залихватски гаркнул пожилой паромщик. – Прошу вываливать на берег, Куха, смени команду! Мои устали!
Я дождался, пока паром покинут пешие, и когда открыли загон с лошадьми, взял под уздцы Жеребца. Тот, явно недовольный, что я заставил его кататься на столь, по его мнению, ненадежном средстве, едва меня не цапнул. Пришлось смотреть в оба.
Я удостоился цепкого взгляда одного из стражников, который, впрочем, не заметив ничего подозрительного, потерял ко мне всякий интерес. Уверен, что Наместник насажал этих ребят перед всеми воротами в город, на тот случай, если в Альсгару решит пробраться лазутчик врага. А то и некромант. И тот и другой могут наворотить больших бед. А уж если начнется осада, то вообще пиши пропало.
Хм… Хотя я не уверен, что стража способна обнаружить мало-мальски приличного лазутчика, не говоря уже о носящих белую мантию. А если сюда пожалует кто-нибудь из Проклятых…
От последней мысли я содрогнулся. Перед глазами возникло изуродованное магией Шена лицо красавицы и тут же… дурачка Порка. Попади он (или она) в город, и я даже боюсь представить, что может случиться мной, с Лаэн. Чует моя душа, мы интересуем ее гораздо больше, чем падение всех городов Империи. И чтобы избежать столь неприятной встречи, следует пошевеливаться.
Йох, Йох, Йох – сейчас ты для нас самая большая кость в горле. Тебе не придет на ум оставить нас в покое, а значит, головы Серого и Ласки никогда не будут в безопасности. Всегда найдется жадный малый, способный за десять штук соренов прирезать не то что двоих, а целую тысячу. И нам каждую минку придется быть настороже, оглядываться через плечо, просыпаться ночами и ждать, ждать, ждать, когда же появится тот счастливчик, что подловит тебя и заберет заслуженный куш. Лично я хочу дожить до глубокой старости, а всякие трехпалые кретины на пути к хорошей жизни – большая помеха.
Не считая главной дороги, ведущей к Салатным воротам Альсгары, Голубиный город – это безумное переплетение проулков, переулков, тупичков и улиц. Если ты не местный – заблудиться не составляет труда. В большинстве своем в этой части Пригорода (самой дрянной, кстати говоря, из всего, что разрослось под Внешней стеной) одноэтажные постройки ставились как попало, безо всякого ума. Так что ни о каком разумном поиске пути не могло быть и речи. Жилые дома, лавки, мастерские, конюшни, скотные дворы и Бездна знает что еще. Наместник и впрямь дурак, если тянет с вопросом защиты Голубиного города столь долго. Ведь только наивный может надеяться, что Набатор и Сдис обойдут Альсгару бороной.
Долго разъезжать по району я не собирался. Делать здесь совершенно нечего, моя цель – за Стеной. Поэтому с главной дороги я никуда не сворачивал, лишь поглядывал по сторонам. За прошедшие семь лет эта часть Пригорода разрослась вширь, заняла весь правый берег Орсы, стала еще грязнее, хаотичнее и неприятнее. Я этот райончик не любил, хотя пару раз приходилось работать в нем на гильдию. Здесь поселялись те, кому не хватило денег, опыта, удачи и везения для того, чтобы перебраться жить за Стену, как это здесь называется. На самом деле не все так уж и плохо, в Голубином городе имелись и более приличные места, но в любом случае – не на мой вкус. Так что я придерживался центральной улицы, чтобы как можно быстрее добраться до Салатных ворот.
Идущего за мной человека я заметил случайно.
У старой лавки, торгующей всяким хламом, мне пришлось пригнуться, чтобы не задеть головой жестяную вывеску. Это получилось с блеском, но лавочник облил меня бранью. Я обернулся, сказал ответную гадость и краем глаза увидел пристроившуюся мне в хвост гниду. Этого невысокого парня я имел честь лицезреть, когда сходил с парома. Он сидел, привалившись к колесу врытой в землю телеги, и щурился от бьющего в лицо утреннего солнца. Человек как человек. Ничего необычного я не заметил и не обратил на него внимания. А зря…
