Здоровенный ублюдок Поттер 3 (СИ) - "RedDetonator"
Вернувшись в большой зал, он застал подготовку Акстена и Роланда к поединку.
— Итак, джентльмены, я ожидаю честного боя, — забрался Гарри на ринг и встал перед ведьмаками. — Удары ниже пояса и в затылок запрещены, запрещены захваты и прочая борьба. Разойтись по углам.
Гарри посмотрел на Нитраля и тот кивнул ему, взяв в руки бронзовый молоточек.
— Поединок мастера Акстена и мастера Роланда! — воскликнул эльф. — Господа и дамы, прошу приготовиться! Начали!
— Бокс! — разрубил Гарри воздух между ведьмаками и отступил.
Глава двадцать пятая. Гарри, ты волшебник!
//Горы Амелл, Хаэрн Кадух, 13 апреля 1182 года//
— А вот теперь посмотрим… — Гарри вытащил из папки чистый лист и начал вносить в него полученные за всё это время данные.
Самая большая часть работы уже проделана — он систематизировал созвездия, уточнил координаты интересующих его звёзд с помощью трикветрума и армиллярной сферы, с которыми ещё пришлось разбираться, после чего разобрался, как работает местная магическая система.
То есть, не разобрался, потому что в этом разобраться не может вообще никто, но определил всё, что нужно для испытания заклинаний. Римская магическая школа шагнула очень далеко, по сравнению с остальными школами, которые остались на Земле в следовых количествах, но даже она достигла только общего понимания всех происходящих магических процессов.
Например, создание новых заклинаний — это процесс последовательного и тошнотворного перебора всевозможных вариантов комбинаций и намерений. До сих пор никто не разработал систему вычислений не только для создания, но даже поиска новых заклинаний. Несмотря на все достигнутые успехи, римская школа очень далека от по-настоящему научного подхода и поделать с этим ничего нельзя.
И Гарри не собирался изобретать ничего нового — он уверен в себе, но не настолько. Столетние старцы, всерьёз занимавшиеся поиском новых заклинаний, умирали безвестными, но своими изысканиями хоть чуть-чуть продвигали магическую науку вперёд. У Гарри нет столько времени. Его задача гораздо проще — восстановить то, что он знает, на основе имеющихся и получаемых данных.
— Конструкт из созвездий Альфа-441-12-О, Омега-156-27-З и Гамма-751-4-Ф… — внёс он первую переменную в уравнение.
Сверяясь с листами, набитыми плотными текстами данных звёздных координат, Гарри в течение сорока пяти минут вносил нужные переменные, чтобы потом взять этот итоговый лист, черновик и грифель и сесть с ними в кресло на балконе.
— Надеюсь, не обосрался где-то, — произнёс он и начал выводить формулу заклинания «Люмос».
Ежесекундно опасаясь найти ошибку, он, глядя на итоговый лист, выводил на черновике невербальную формулу. Получалась не петля, не «W», а какая-то закорючка, лишь отдалённо напоминающая упомянутую букву. Воспроизвести такое несложно, но нужна будет длительная практика, чтобы довести это до автоматизма.
— Мерлин, не дай мне обосраться… — взмолился Гарри, посмотрев на облачное небо.
Он вернулся в кабинет, нервозным движением вынул из ножен палаш, сделал серию глубоких вдохов-выдохов, чтобы успокоиться, после чего взял палаш в боевое положение.
— Люмос! — воскликнул он и воспроизвёл невербальную формулу заклинания.
И ничего не произошло.
— Да быть того, курва твоя мать, не может! — выкрикнул он в отчаянии. — Люмос!
Но вновь никаких эффектов.
— Ах ты ж ёбаный ты… — с нарастающей злобой заговорил Гарри, но тут же был вынужден закрыть рот.
Наконечник палаша вдруг начал набирать яркость, через десяток секунд засветившись очень ярким белым светом. Источник света был расположен перпендикулярно острию и формировал этакий похожий на бублик нимб, парящий в паре сантиметров над наконечником.
Яркость приемлемая, хотя чуть режет глаза. Пребывавший в полутьме кабинет теперь отлично освещён и в такой атмосфере уже можно работать.
— Нокс! — скомандовал Гарри, пропуская через палаш немного магической энергии.
Свет тут же погас. Терминальная пара заклинания сработала без отказа, что не могло не радовать.
— Люмос! — вновь взмахнул Гарри палашом.
И снова пауза перед инициацией, но свет загорелся спустя десять секунд, постепенно набирая интенсивность. Правда, теперь он был вдвое менее ярким, чем в предыдущий раз.
— Люмос! — решил Гарри проверить свою догадку.
Снова пауза и яркость увеличилась вдвое.
— Люмос!
Теперь взгляд уже откровенно резало, на источник света было больно смотреть.
Яркость стала очень высокой, словно в полутёмный кабинет проникло ослепительно яркое белое Солнце. Каждая деталь интерьера была контрастно выделена на общем фоне, и у каждой из них возникла своя тень.
Гарри положил палаш на стол и стал наблюдать, что будет дальше.
Но «Люмос» продолжал исправно работать. Сев в рабочее кресло, Гарри ждал, очень довольно улыбаясь. Улыбка его была похожа на улыбку маньяка, который только что изловил свою любимую жертву, за которой охотился последние полгода…
— Это, сука, победа… — произнёс он самодовольно. — Арториус, сукин ты сын, Виго — что ты скажешь на это?!
Ожидание Гарри скрашивал размышлениями на тему следующего заклинания.
«Бомбарда» сейчас не очень актуальна, потому что дистанция совершенно не та, чтобы убедительно противодействовать чародеям, хотя против обычных людей это очень веский аргумент.
«Экспеллиармус» он решил отложить на как-нибудь потом, ведь штука будет очень полезной, если надо лишить противника холодного оружия в руках. Но эта вещь работает только с ведущей рукой, поэтому щит или второе оружие вырвать не удастся — некоторые продвинутые дуэлянты специально переучивались на неведущую руку, чтобы полученный от оппонента «Экспеллиармус» либо не сработал, либо сработал очень слабо.
«Протего» почти никак не поможет убить чародея, а для защиты от большей части заклинаний достаточно «Квен».
«Квен, конечно, дерьмо, но как схуёвленный аналог прокатит», — подумал Гарри.
«Петрификус Тоталус» — это тоже очень соблазнительное заклинание, пригодное для применения против одиночной цели. Парализованный чародей станет очень лёгкой жертвой.
«Хоть в жопу еби», — подумал Гарри. — «Это открывает очень много перспектив с Тиссаей, ха-ха-ха!»
«Ступефай» из того же разряда, но применяется гораздо быстрее «Петрификуса». Оглушение и парализация — то, что надо, чтобы потом отрезать беспомощному чародею голову.
Если надо поиздеваться над чародеем и показать ему собственное превосходство, то отлично подойдёт заклинание «Мимбл Вимбл» — его Гарри узнал в книге Виндиктуса Виридиана, ещё на первом курсе Хогвартса.
«Тётя говорила, что понятия не имеет, кто это такой, но мне показалось тогда, что она темнит…» — припомнил Гарри разговор с тётей.
Это заклинание позволяет вызвать у жертвы афазию, что губительно для чародея. Их магия базируется на вербальных формулах, поэтому без языка чародей становится обычным человеком, слабым и уязвимым. Но это не то, на что Гарри хотел бы тратить следующие четыре-пять месяцев. Да и формула очень тяжела, что может отнять гораздо больше времени, чем предполагает Гарри.
— Карпе Ретрактум, — задумчиво произнёс Гарри. — А ведь эту тему можно использовать в связке со «Ступефай» или «Петрификус Тоталус», но даже отдельно сработает превосходно…
Это заклинание притягивает любой желаемый объект в поле зрения. Хоть тумбочку, хоть человека.
«Применяешь, выставляешь в направлении жертвы палаш — вуаля!» — с улыбкой подумал Гарри. — «Отталкиваешь нашампуренного ногой — подавайте нового».
Следующее вспомнившееся ему заклинание — дезиллюминационные чары. Невидимость также даёт неслабое преимущество перед почти любыми противниками, кроме диких зверей, опирающихся на нюх. Но оно сложное, очень сложное, поэтому можно потратить кучу времени на расчёты. И, тем не менее, Гарри внёс это заклинание номером три в списке на реализацию.
