Пол Кемп - Богорождённый
— А что, если не сумеет? — спросил Васен.
— Тогда мы все умрём. И в конце концов Шар получит своё, начнёт Цикл Ночи заново, и весь Торил погибнет. Всё обстоит таким образом. Понятно?
Васен кивнул, пытаясь не показывать, какое потрясение он чувствует.
— Понятно.
Ривен протянул руку. На его ладони лежала полупрозрачная чёрная сфера размером с воробьиное яйцо.
— Это магическое послание. Используй его, когда вытащишь отца. Разбей его, заговори, и я услышу. Всё ясно?
Васен спрятал маленькую сферу в одном из своих кошелей.
— Ясно.
Они стояли перед большой двустворчатой дверью, которая, как решил Васен, должна была выходить на равнину. Дверь дрожала от шума армии снаружи. В воздухе висела пыль.
— Вопрос, — обратился к Ривену Орсин.
Ривен ожидающе поднял брови.
— Это личное.
Ривен нетерпеливо топнул ногой.
— Хочешь поцеловаться?
Орсин засмеялся.
— Давай уже, — сказал Ривен. — Спрашивай.
— Ты хочешь, чтобы твою божественность высвободили? — спросил Орсин. — Так ты сказал. Но зачем тебе снова становиться человеком после того, как ты был богом? Как ты сможешь стать человеком?
Ривен долго смотрел на Орсина.
— Никогда вы, ходоки, мне особо не нравились.
Орсин посмотрел на него, но промолчал.
Ривен по очереди посмотрел на каждого из них.
— Когда я открою эти двери, ждите здесь, что бы там снаружи ни произошло. Когда настанет время, я отправлю вас в Канию. Торопитесь, освободите отца, и выбирайтесь. Он лежит под могильником из льда и тени.
Трое мужчин кивнули. Тени стремительно кружились вокруг Васена. Сердце молотом стучало по рёбрам.
— Когда освободите его, — продолжал Ривален, — скажите ему взять вас на площадь в Ордулине, где мы с ним сражались с Кессоном Релом. Он поймёт, о чём речь.
— Ордулин лежит в руинах, там полно призраков, — сказал Герак.
— Чего вам бояться? — спросил Ривен. — Вы сейчас в Царстве Тени. Скоро окажетесь в восьмом Аду. Как тебе поездочка, следопыт?
Он хлопнул Герака по плечу и лучник вопреки себе улыбнулся.
— Всё закончится в Ордулине, — сказал Ривен. — Так или иначе.
Тени потекли с кожи Васена. Он вспомнил Оракула, Деррега, своего отца, мать.
— Что произойдёт в Ордулине?
— Произойдёт конец, — ответил Ривен. Потом сказал Васену:
— Используй Клинок Пряжи, чтобы рассечь печати Мефистофеля вокруг могилы твоего отца. Скажешь Кейлу… всё зависит от него.
— Хорошо, — ответил Васен.
— Я отправлю вас в Канию, когда наступит подходящее время. Будьте готовы.
— А когда время будет подходящим? — спросил Орсин.
— Когда я заставлю показаться Мефистофеля, — ответил Ривен. Он подмигнул. — Много времени это занять не должно.
Он прикоснулся к двери, створки распахнулись, и поток звука от дьявольской армии едва не сбил их с ног. За шумом последовала вонь серы, заполнила воздух.
В руках Ривена возникли его сабли.
— Удачи, — сказал он троим товарищам, затем выскочил наружу облаком тени. На бегу он закричал — голосом, который мог сравниться с барабанами легионов Кании.
— Ко мне, мертвецы Элгрин Фау! Ещё раз — ко мне!
Поднялся оглушающий стон. Казалось, он исходит отовсюду — у Васена из–под ног, от стен цитадели теней, из самого воздуха. Трое мужчин потрясённо наблюдали, как многие тысячи живых теней, с человеческим телом, но тёмных и холодных, поднимаются из земли, из стен цитадели, возникают из сумрачного воздуха. Их красные глаза светились в темноте созвездием углей и ненависти. Их свора устремилась за Ривеном.
— Это же стражи перевала, — выдохнул Васен, по коже которого прошли мурашки. — Оракул знал всё это время. Должно быть, он послал их.
Справа и слева, сверху, раздался новый вой и стоны.
Из горы, в которой была вырезана цитадель, хлынула чёрная волна новой нежити — огромные ночные ходоки, облака теней, воющие баньши, призраки, духи и привидения. Казалось, будто Царство Тени десятками тысяч изрыгает всех своих обитателей, чтобы встретить легионы Мефистофеля. Воздух почернел от нежити, и вёл эту нежить купающийся в тенях Дразек Ривен, Бог Теней.
— Боги, — выдохнул Герак, широко распахнув глаза. Лук опустился в его руках. Орсин держал в руке свой священный символ и тихо молился над ним, наблюдая своего бога во плоти.
Васен отвёл взгляд от битвы, взял свой потемневший серебрянный символ, розу, подаренную ему Оракулом, и прочёл собственную молитву.
— Свет, мудрость, и сила, Отец Рассвета, — сказал он. — Свет, мудрость и великая сила.
* * *Ривен бежал навстречу легионам дьяволов, мертвецы Элгрин Фау летели за ним, как чёрный туман, тысячами поднимаясь из земли. Ривен открыл ментальную связь, оставленную в его сознании Магадоном.
Встретимся в Ордулине, Магз, передал он. На площади в центре вихря. Не знаю, как всё это кончится. Там будет Кейл. Просто будь наготове.
* * *Мысленный голос Ривена гонгом прогремел в голове Магадона. В кровь хлынул адреналин. Он встал.
— Кейл, — произнёс Магадон и ухмыльнулся.
Ты мне нужен, сообщил Магадон Источнику. Ты поможешь мне?
Из остывших углей, где ещё сияли последние искры сознания Источника, он получил утвердительный ответ.
Я иду к тебе, сказал Магадон.
Он представил большой зал в центре перевёрнутой горы, где висел Источник. Он уже бывал там прежде — и потерял себя. Теперь он отправляется туда снова — теперь, когда он себя нашёл. Он нарисовал это место в сознании, так ясно, как будто видел его перед глазами. Магадон зачерпнул ментальной силы, оранжевый свет охватил его голову, и он переместил себя туда.
Источник, большой, идеально симметричный красный кристалл, висел в воздухе, перпендикулярно гладкому каменному полу. Его грани гудели от энергии, энергии, державшей в воздухе целый город.
В полусферическом помещении, где тысячи лет жил, и грезил, и чувствовал, и надеялся Источник, не было дверей. Домом Источнику служила полость в сердце горы, на которой стоял Саккорс, карман, в котором отсутствовали немагические способы входа и выхода. Источник светился красным, омывая всё помещение цветом крови. Слабеющие, но по–прежнему постоянные волны его ментальных эманаций ударяли Магадона с частотой бьющегося сердца.
Полусферический потолок зала был выложен отполированными прямоугольными плитами, в которых снова и снова отражался Источник, снова и снова отражался Магадон — напоминанием о тысячах жизней, что они прожили вместе в грёзах Источника.
Магадон не стал брать силу Источника, пока не стал, но воздух был так ею насыщен, что какая–то часть всё равно просочилась в него. Его сознание расширилось. Его мысли обострились. Его сила удвоилась, утроилась. Он улыбнулся в ответ на этот прилив, но держался за себя, за свою цель.
Пожалуйста, отправь Саккорс к Ордулину. Как можно быстрее.
Источник не ответил. Его сознание глубоко погрузилось в предсмертные сны.
Магадон впитал немного пропитывающей воздух энергии и воспользовался ею, чтобы отправить послание глубоко в мысленные просторы Источника.
Ты слышишь меня, моя прелесть? Бояться нечего. Можешь отправить Саккорс к Ордулину? Как можно быстрее? Можешь?
Он облегчённо улыбнулся, когда Источник ответил ему.
Целый город содрогнулся, внезапно затормозив, остановившись, изменив направление и направившись на полной скорости к ордулинскому вихрю.
Он надеялся, что жители Саккорса поймут, что что–то не так, и начнут покидать город. Если придётся, он сможет использовать силу Источника для усиления собственных способностей, чтобы отправить каждому обитателю Саккорса ментальное принуждение к уходу. Смогут ли они покинуть летающий город в небесах, конечно, уже совсем другое дело.
* * *Бреннус раздражённо выругался. Даже со священным символом розы его магия не могла обнаружить Васена Кейла.
Он собирался начать новое заклинание, когда Саккорс резко остановился. Прорицательный куб сдвинулся с места, оцарапал каменный пол с похожим на вопль скрежетом. Из окон раздались звуки трескающегося камня, грохот рушащихся зданий, крики горожан. Его гомункулы, которых швырнуло на каменный пол, исторгли серию ругательств.
— Что сейчас произошло? — спросил он, но в комнате не было никого, чтобы ответить.
Без предупреждения город снова начал двигаться, на юго–восток, и быстро, быстрее, чем летал когда–либо прежде.
Новый грохот и треск снаружи, новые крики. Городские здания не были рассчитаны на подобную скорость.
Бреннус бросился к окну, гомункулы следом. Он не увидел ничего, что указывало бы на нападение, ничего, что…
