Алексей Волков - За оградой есть Огранда
Гень старательно подождал, пока маги не отобьют ладоши, и тогда не без нотки грусти продолжил:
— На повестке дня у нас один вопрос, и вопрос этот, скажем прямо, не из радостных. Слово предоставляется Ферлиху.
Заморский маг отпил для вдохновения вина, старательно откашлялся и с большим чувством заговорил.
Говорил он долго, цветисто, поминутно отпивая из стакана, то и дело отвлекался от темы, но вкратце суть речи была такова:
Хорошо известный присутствующим чародей Брит (Антошка слышал это имя впервые, но остальные, похоже, его действительно знали) явно решил нарушить постановления всех магических съездов. Судя по всему (тут было длинное перечисление обстоятельств, которые Иванов просто не понял), он хочет стать сильнее всех живых собратьев. Зачем? Ну это понятно. Чтобы прежде уничтожить, а потом завоевать весь мир. Днями и ночами Брит сидит в одиночку над где-то найденными старинными манускриптами и на их основе изобретает оружие массового поражения.
А что еще можно найти в старых манускриптах? Управление погодой? Так всем известно, каких бед можно натворить, вызывая грады, ливни, наводнения, землетрясения и прочие стихийные бедствия.
Лечебные заклинания? Как бы не так! С их помощью можно оживлять мертвецов и заставлять их служить своей воле!
Возможность узнать, что творится в любом уголке земли? Конечно, надо же подглядеть, где, что и как!
Мгновенное перемещение в пространстве? Угу, чтобы нанести предательский удар там, где никто его не ждет.
Магическое строительство? Не секрет, что при помощи тех же самых заклинаний можно не только строить, но и разрушать. Разрушать даже легче.
И это уже не говоря о тайнах именных мечей, которые сами управляют рукой хозяина, самонаводящихся стрел, неутомимых дубинах и прочих опасных игрушках.
А не то зачем Бриту держать находку манускриптов в тайне? Он с кем-нибудь поделился своей находкой? (Дружный вопль в зале: «Нет!») Вот то-то и оно!
И дураку ясно, для чего все это делается. Чтобы стать сильнее всех остальных магов, вместе взятых, а затем расправиться с ними скопом или поодиночке! А там уже приняться и за остальной мир.
Антошка дураком не был, и потому поверил Ферлиху сразу. Еще в родном мире из соответствующей литературы он знал о коварстве колдунов и их потаенных желаниях все уничтожить и всем завладеть. Попав в Огранду, он даже удивлялся, почему до сих пор не встретился ни с чем подобным. Ведь, если непредвзято разобраться, все эти Чизбуреки, кочевники и прочие степняки — это так, мелочь, совершающая свои набеги и завоевания лишь для того, чтобы герой мог размяться в ожидании решающей битвы.
И вот долгожданный час настал!
Князь Берендейский граф де ля Кнут барон фон де Лябр собрался подняться и расправить богатырские плечи, но его опередили.
Как видно, остальные тоже не были дураками. В зале поднялся подлинный гвалт, иначе говоря, прения по обсуждаемому вопросу. Маги кричали, не слушая друг друга, да и какой смысл прислушиваться к другим, когда кричали все с легкими вариациями одно и то же?
Напрасно старый Гень колотил магической палочкой по столу и призывал собрание к порядку. Степенность хороша при обсуждении вопросов абстрактных, когда же речь идет о том, что касается твоих личных интересов, тут не до неторопливых рассуждений.
Маги галдели, забыв даже про обещанный после заседания обед, и этому не было бы конца, если бы председатель не прибег к последнему испытанному средству.
— Решено! Кто пойдет? — неожиданно звучный голос великого волшебника легко перекрыл общий шум и эхом заметался между каменных стен.
Как и следовало ожидать, после такого вопроса воцарилась всеобщая тишина.
Собравшиеся потупились, сделали вид, что каждый из них занят невидимым простым глазом, но чрезвычайно важным делом.
И в этой звенящей от скрытого напряжения тишине отчетливо прозвучал твердый, пусть и несколько торопливый (пока не опередили!) голос Иванова:
— Я!
22
После решительного заявления Антона все в зале глубоко вдохнули, так что на какое-то время показалось, будто стало меньше воздуха. К счастью, следом за этим последовал всеобщий шумный выдох.
Иванов был убежден, что это следствие черной зависти, остальные, в пику герою, почему-то думали, будто это вздох облегчения.
Что ж, любое событие можно трактовать двояко. Тем более такое, где замешана человеческая душа.
Маги молча переглянулись, и Гень на правах председательствующего подвел итог обмена взглядами:
— Кто за кандидатуру героя, прошу поднять руки!
Никогда в жизни Антошка не волновался так, как в этот момент.
Да и кто бы не волновался, когда решается не только твоя судьба, но и судьба всего мира?
Эта судьба повисла на волоске, но руки взмыли вверх, причем их было ровно в два раза больше собравшихся магов.
«Спасен!» — облегченно подумал Иванов.
Спасение относилось, разумеется, не к нему, а к миру, которому угрожала грозная опасность.
— Единогласно! — провозгласил Гень. — Теперь осталось решить, кто отправится с избранным героем. Я думаю, это будет Ферлих, как чародей, знакомый с местными условиями, да и к тому же способный спасти и сохранить старинные рукописи для нашего собрания.
Ферлих тяжело вздохнул, однако по лицам собравшихся понял, что отвертеться не удастся.
Вздохнул и Антон. Он-то надеялся, что в спутники ему выберут кого-нибудь знакомого. А так как знакомым у него здесь был только Сковород, то выбор был довольно невелик.
Конечно, лучше незнакомый спутник, чем вообще никакого, однако Иванов набрался храбрости и спросил:
— А нельзя ли послать еще и Сковорода? Как говорится, один колдун хорошо, а два колдуна лучше.
Если бы Антошка был повнимательнее, то обязательно бы заметил, как его приятель подпрыгнул на месте от сделанного от всей души предложения.
Может, от радости? Но большая ли разница, если ни согласиться, ни для порядка возразить Сковороду не дали?
— Кто за то, чтобы послать еще и Сковорода? — несколько торопливо спросил Гень, и остальные не менее торопливо вскинули вверх руки.
Сковород хотел что-то сказать, да только сразу не смог выговорить, а когда смог — не захотел обижать собрание. Все на одного — это уж как-то слишком.
Он лишь бросил на Антошку взгляд, полный неприкрытой благодарности, и буркнул себе под нос:
— Вот уж послали так послали!
Остающиеся опять дружно загалдели. Гень правильно истолковал всеобщую неразборчивую болтовню и торжественно объявил:
— Раз основной вопрос единогласно решен, теперь — пир!
Оно и понятно. Как не отметить такое дело? Все-таки мир спасли! Не каждый день бывает и даже не каждую неделю.
