А. Даргон - Прах Судьбы
Но самое главное – госпожа Ланнат тоже откуда-то узнала о Свете Справедливости и секретном проходе, но никаких ключей решила не расшифровывать. Она поступила намного проще.
Белые братья под ее чутким руководством, наевшись спелой брюквы, днем и ночью, сменяя друг друга, бодро рубили кирками скальную породу, пробивая отдельный проход к этому могущественному артефакту. То, что прорубаться к подземелью приходилось через толстые пласты прочного гранита, никого из них не смущало. Точнее это не смущало Ланнат, которая сама ничего не рубила и руки никакой работой не марала, оставив красоту своих пальчиков нетронутой.
– Этот артефакт одноразовый? – спросила Элайн. – Сколько желаний он выполняет?
– Я не знаю, – вздохнул Картахан. – В книге про число попыток ничего не написано.
Он теперь уже не стоял на коленях, а сидел на стуле, в достаточном отдалении от короля с королевой. Его руки, правда, все так же были связаны, и Алистер не спускал с него глаз. Малефикары не зря считались очень опасными колдунами.
– А почему к нему нельзя пройти? Там что, особо прочная дверь?
– В этом штреке, когда спускаешься далеко вглубь, начинается такой белесый туман... И любой, кто в него заходит, сразу падает замертво. На полу там уже лежат скелеты этих... белых братьев. Поверьте, я знаю, что говорю – я ведь давно пытаюсь попасть к этому Свету Справедливости.
– Подытожим. Добраться до этого артефакта пока невозможно. Ключа у тебя нет, белые братья все еще копаются, и способа попасть в это подземелье ты не знаешь. Ну-ну.
Королева поднялась со стула и отошла к поближе к выходу из пещеры. Там воздух был куда более пригоден для дыхания, чем тот смрад, в котором жил малефикар. Немного отдышавшись, она вернулась обратно.
– Значит, так. Мы сейчас тебя свяжем и оставим здесь. А пока ты будешь отдыхать от своих рассказов, мы прогуляемся до «Перчатки» и проверим правдивость того, что ты нам тут наговорил. После чего окончательно решим, что с тобой дальше делать.
– Не надо! Возьмите меня с собой! Я готов пойти связанным! – испугался Картахан. – Даже если с вами что-нибудь случится, тогда у меня будет пусть маленький, но шанс на спасение. А помирать в одиночестве спеленутым по рукам и ногам только потому, что вы забыли или не смогли вернуться... Да и что вы там хотите увидеть? Белые рубашки поклонников Ланнат?
– Когда мне потребуется узнать твое мнение, я тебе его скажу! – прервала его излияния Элайн. – Не забывай, что твой выбор – либо делать, что тебе прикажут, либо умереть. И если уж совсем честно, то я до сих пор считаю, что второй вариант для тебя будет намного предпочтительнее первого. Алистер, достань-ка еще один моток веревки.
– А! – внезапно осенило малефикара. – Вот оно! Я понял! Вы хотите дойти до Праха Андрасте! Да? Как же я сразу не догадался!
На лице королевы немедленно появилось выражение искреннего удивления.
«Я поймал эту заносчивую рыжую выскочку. Поймал!»
Картахан понял, что не умрет. И к нему немедленно вернулась вся его наглость и надменность.
– Неужели все дворяне Ферелдена настолько глупы, что не в состоянии осознать результаты своих поступков? Да ты же сама осквернила кровью дракона остатки Праха! Ты, что, понадеялась, что там остался не оскверненный прах?!
Он громко рассмеялся. Королева совершенно не разделила его веселья, угрюмо посмотрев сначала на короля, а потом на мага.
– И чего ты нашел в этом смешного?
– Вы действительно неучи... Кровь дракона это не вино из трактира. Да будет вам известно, что даже одной крошечной капли этой могущественной жидкости достаточно, чтобы осквернить целый мешок Праха Андрасте! И тем более какой-то мешочек за пять тысяч золотых!
– За три тысячи, – машинально поправила его Элайн.
– Вот как? Значит, тот пройдоха хорошо погрел на нас руки. Впрочем, какая теперь разница... Так вот, вы больше не найдете ни щепотки, ни пылинки Праха Андрасте. Я, кстати, был в этом зале со статуей. Белые братья выгребли из урны даже оскверненный прах... Правда, я не представляю, для чего Ланнат приказала забрать этот уже никому не нужный мусор. Но это тоже теперь никакого значения не имеет.
«Она пойдет к этому Свету Справедливости. Я ее заставлю. Ей сейчас просто ничего другого не останется!»
Элайн старалась держаться, но по ее окаменевшему лицу было видно, что выслушивать Картахана ей, мягко говоря, нелегко. Алистер тоже выглядел неважно.
– Ты представляешь, что я с тобой сделаю, если ты наврал? – она произнесла эти слова, сжав зубы чуть ли не до хруста.
Ее надежда на то, что она сможет иметь детей, с грохотом обрушилась прямо в бездонную пропасть. И вот-вот в эту же пропасть полетит и она. Со всеми своими настоящими коронами, блестящими доспехами и будущими детьми.
Картахан что-то ей ответил. Она так и не услышала, что именно он ей сказал.
«А ведь он не наврал. Как раз тут эта гиена сказала правду, да. О, Создатель... Все зря, все зря... А ты обрадовалась, кретинка! Мол, щепоть... Идиотка! Просто идиотка! Набитая дура... Даже хуже. Кровавая Кусланд!»
– …и если вы мне не верите, то можете сами сходить и проверить. Ха! – подвел черту тевинтерец.
Ее кулаки судорожно сжимались и разжимались, а на лице заиграли желваки, что для нее было совершенно не характерно. От ненависти к самой себе она даже скрипнула зубами
«Устроила тут разборки, вымазалась в крови по уши... И все зря. Зря!.. Ну что, напилась в свое время кровушки дракона? Получила свою силу? Так жри теперь эту свою силу с маслом! До конца своей жизни будешь теперь расхлебывать этот подарочек – и не расхлебаешь!
Хорошо, хоть мать с отцом не видят моего позора!»
Алистер собрался с духом раньше Элайн. Он подошел к ней, и девушка сразу инстинктивно схватила его за руку, пытаясь получить от него поддержку и хоть какую-то защиту. Он посмотрел на нее именно так, как она и ждала – тепло и спокойно, улыбаясь одними глазами. Король слегка сжал ее кисть. Она ответила ему таким же пожатием, сразу прочитав его мысли:
«Я с тобой. Я всегда буду с тобой».
Мир задрожал и почему-то исказился. Какие-то странные капли попали в глаза... Ну откуда взялась эта вода в глазах? Может быть соринка? Точно, соринка. Тут много соринок. Они повсюду, эти подлые соринки...
Элайн заморгала и мотнула головой, пытаясь прогнать эту загадочную невидимую пыль, разъедающую ее веки.
– Алистер... Давай вернемся в Денерим. Пророчица ведь простит меня? Я буду каждый день ходить в детский приют, молиться, и все будет хорошо. Все будет хорошо. Правда ведь? – это говорила не она. Или она? Нет, это сказала какая-то другая женщина, в мягком домашнем платье, сидящая с вышивкой у окна. Тонкий обруч диадемы облегал ее рыжие волосы, а теплые зеленые глаза смотрели куда-то далеко-далеко.
