Александр Курников - Дождливая осень
— Неужели в голове ни у кого не сработало? — Удивился Бизон.
— Может и сработало, но ведь каждый уверен, что с ним ничего подобного произойти не может.
— Какие-нибудь расследования проводились?
— А как же, со всем тщанием и по каждому случаю, но толку, увы, они никакого не дали, люди исчезали без следа.
— Интересно. — Протянул Рут.
— А по-моему ничего интересного. — Не согласился Бизон. — Дом пожирпет своих хозяев, слыхал я такие истории.
— Рамстарай. — Загадочно произнёс Сэрсэй усиленно накачивающийся вином.
— Чего?
— Рамстарай, так называлось древнее капище, которое если верить легендам когда-то располагалось на месте этого города. — Пояснил Сандр. — Древние Альфы поклонялись здесь подземному богу, имя которого никто не произносит вслух.
— Светлые Альфы подземному богу? — Не поверил Хум.
— Есть и в их истории тёмные пятна. Никто не без греха.
— Всё это конечно интересно друзья, но мне очень надо поговорить с этим Стуро. — Сказал Рут и начал собираться. — Да, и приберитесь тут, навезли хламу всякого.
— Куда бы всё это деть? — Пробормотал Мондвид.
— Господин Торий, не составите ли мне компанию? — Спросил Рут у сторожа. Тот легко поднялся, забрал у Марвина посох и вышел вслед за Ханэдавом.
— Пожалуй, и я с ними. — Сандр взвалил на плечо «шкандец». — Вы с нами Марвин?
— Нет, мне пора повидать моих соглядатаев, вернее это им пора повидать меня.
Глава 9.
За воротами постоялого двора Рут и Сэрсэй столкнулись с Хомпой Даалом, тот, проводив Верейку, возвращался к своим друзьям и, похоже, даже о чём-то мечтал, так как не сразу обратил внимание на озабоченный вид Рута.
— А, Рут, ты не поверишь, каким замечательным мужиком оказался Кухвер, это дядька Верейки, а какие меды он ставит, слово даю, ты таких нигде не пробовал. Хлебнёшь глоток, а он так теплом и растекается по жилам, и что самое интересное, на утро голова совсем не болит. — Тут во дворе появился Сандр.
— Хомпа, что-то ты подзадержался приятель.
— Ха, подзадержался, это я ещё быстро, там медовухи столько, что спокойно можно на неделю зависнуть.
— Тьфу ты! И как вы можете пить это приторное пойло?
— Это ты зря, у Кухвера мировая медовуха, а это кто? — Буй-Бык только что обратил внимание на поддатого Сэрсэя.
— Сэрсэй Торий, сторож храма Милосердного Неба.
— Торий, Торий, не может быть, из тех самых Ториев?
— К вашим услугам. — Весьма галантно поклонился сторож.
— Во дела, и куда же это вы с утра пораньше намылились?
— В Особняк Коллон, пообщаться с господином Стуро Нидэром на предмет денег оставленных мне отцом.
— А он тебе ещё что-то оставил? — Заинтересовался Буй-Бык.
— Почти миллион эргов. — У Хомпы глаза на лоб вылезли.
— Тогда я с вами, а кто этот Стуро?
— А шут его знает. — Ответил Сандр.
— Стой! Ты сказал особняк Коллон? — Спросил он у Рута.
— Ну да, местечко, конечно, пользуется не доброй славой, поэтому я и прихватил с собой господина Сэрсэя с посохом Атэлана.
— С по…!? Я, кажется, многое пропустил друзья, не соблаговолите ли рассказать всё по порядку?
— Хорошо, но только по дороге. — И Рут с Сандром поведали ему обо всех происшествиях, произошедших за последние сутки.
— А вот это они напрасно, Сикрем подобной выходки не простит.
— Это да. — Согласился Сандр. — Парни хотели всего лишь сшибить деньгу, а попались на примитивный развод.
— Помяни моё слово, не позже обеда стража начнёт перетряхивать город, и лучше бы им до полудня оказаться подальше отсюда, где-нибудь в соседней марвелле.
— Согласен, вот только куда барахло девать?
— Да хоть в колодец, жизнь-то дороже.
— Жалко.
— Жалко ему. — Усмехнулся Хомпа.
Тем временем они подошли к особняку, и если описать его в двух словах, то этими словами были бы «мрачный мавзолей».
— Чёрт, у меня по спине вот такенные мурашки бегают, когда я на него смотрю. — Выдавил Буй-Бык.
— Инфернально. — Отреагировал Ханэдав. — И интересно, где они нашли столько красного мрамора?
— В Сегетском Горроте, отрог Немай. — Выдал справку Сандр.
— Кухвер вчера говорил, под этим склепом водится что-то очень не хорошее.
Сам особняк был обнесён кованой решёткой с всякими маковками и шипами, смотрелось очень странно.
— Надо идти. — Вздохнул Рут и толкнул решётку ворот, остальные последовали за ним.
Всё пространство от ворот до самого здания было беспорядочно засажено розами, которые в это время года не имели листвы и были больше похожи на колючие заграждения.
Подойдя к высокой двери, друзья постучали массивным бронзовым кольцом в голову какого-то бронзового монстра и минут пять ждали пока кто-нибудь откроет. Наконец дверь приоткрылась, образовав не большую щелку в которой появился налитый кровью глаз.
— Вам кого? — Спросили глухо, и из щели явственно повеяло застарелым винным амбре.
— Господин Стуро Нидэр дома? — Спросил Рут.
— А на кой он вам?
— По делу.
— По делу? Какому делу?
— Ну хватит. — Сандр решительно потянул дверь на себя и следом за ней на порог вывалился неряшливый тип со всклоченными чёрными кудрявыми волосами. Весь его костюм был облит вином, и воняло от него соответственно.
— Ты Стуро? — Спросил Сандр.
— Ну я. — Тип поднялся с четверенек и пьяно уставился на визитёров. — Чем обязан? Если вообще чем-нибудь обязан, в чём я глубоко сомневаюсь.
— Уж поверь мне, обязан, как минимум парочкой ответов на парочку вопросов.
— Вы полагаете?
— Я просто уверен.
— Ну если вы настаиваете….
— Настаиваю я на лимонных корочках, пошёл! — Сандр развернул Стуро вокруг своей оси и затолкнул в дом.
— Можно не так грубо?
— Ну что вы, это мы ещё вежливо. — Ответил ему Рут и вошёл следом. Внутри он был в точности такой же как с наружи, голые стены из красного мрамора, по углам паутина, захламлённый пол и практически полное отсутствие мебели. Единственное что оживляло натюрморт, хотя и придавало ему зловещий оттенок, так это огромный, ярко пылающий камин. Теперь понятно куда подевалась мебель. — А где ваши слуги господин Стуро?
— А — а. — Махнул тот рукой. — Разбежались. Им здесь, видите ли, страшно. А — ха — ха — ха. — Как-то совсем не весело рассмеялся хозяин.
— А вам, похоже, нет.
— Мне!? — Вдруг вскричал Стуро, гордо выпятив грудь. — Мне. — Добавил он много тише, быстро оглядевшись. — Мне жить не хочется как страшно. Особенно ночами, когда тут воцаряется могильная тишина, и ни один звук не пробивается снаружи дома, а внутри…. А внутри кто-то делает вот так. — Он схватил меч со стола заваленного бутылками и кувшинами из под вина, упёр его конец в мраморную стену, и медленно повёл, раздался неприятный скрежущий звук. — И каждую следующую ночь этот звук всё ближе, всё невыносимей, а — а — а. — Тонко завыл он выронил меч и, схватив бутылку со стола, опрокинул её в своё горло.
