Вячеслав Шалыгин - Время Зверя
Туман уполз с надорванной поверхности витка в милое его мутному сердцу Пространство, и я остался лицом к лицу со своей бывшей подругой и полчищем обнаживших мечи безликих. Надежда нервно хрустнула суставами пальцев, готовых вцепиться в мои глаза, и ударила по поверхности витка раздвоенным хвостом. Ее взгляд был немного смущенным, но отступать она не собиралась. Я оскалился и медленно двинулся вокруг неё против часовой стрелки. Это был вызов на бой до истинной смерти. Что творилось в эту минуту у меня в душе, лучше и не вспоминать. Я стоял перед самым ужасным в своей непутевой биографии выбором. Существование шести миллиардов дальних родственников против жизни предпоследнего представителя моего уникального вида. Наверное, надо было плюнуть на всех этих алчных и неблагодарных двуногих, разрушить спираль и спокойно продолжать незатейливое существование, гуляя вдоль оставшихся витков бок о бок с замечательной и преданной подругой… Но я вспомнил Дашу, вспомнил проникшую в мою душу любовь и жажду жизни, предсмертный крик Морского Змея и глаза бойцов…
Я все ещё сомневался и потому пропустил первый удар. Это разрешило все мои сомнения в один миг. На глаза опустилась пелена холодной, хотя и не такой безумной, как обычно, ярости, и я бросился в бой… Мы кружили, как два урагана, столкнувшихся по всему фронту над безлюдной пустыней. Безликие удалились на приличное расстояние и наблюдали за нашей схваткой молча. Я не слышал их мыслей потому, что был занят битвой. Я старался не пропустить ни одного лишнего удара, перехватывая каждую, даже самую мимолетную мысль «подруги». Она прыгнула влево, одновременно пытаясь подсечь мои ноги ударом хвоста. Я легко перепрыгнул через подсечку и рубанул ребром открытой ладони по её толстой чешуйчатой шее. Удар получился несколько смазанным. Я все-таки жалел её, надеясь на то, что она одумается и прекратит сопротивление. Однако Надежда не унималась. Она ловко нырнула мне под руку и впилась зубами в мое бедро. На сталь витка брызнула кровь, и в теле пружины образовались глубокие промоины. Я почувствовал, как немеет нога, и попытался лизнуть обширную рваную рану, чтобы не потерять слишком много драгоценной жидкости. Надежда упредила мою попытку, снова бросившись в атаку. На этот раз я не смог увернуться и, прихрамывая, лишь попытался отскочить к самому краю витка. Она ударила меня тяжелой головой по кровоточащей ране и, выгнувшись сверкающей дугой, оказалась сзади. Я неуклюже развернулся, чтобы встретить её прямым ударом в корпус, но опоздал и почувствовал острую боль в плече. Надежда прошлась клыками от самой шеи почти до локтя, надежно выключив мою левую руку. Я все ещё не хотел ей зла, но боль от зияющих ран окончательно замкнула нервные процессы на короткую дугу инстинкта самосохранения, и я наконец нанес один точный удар. Она замерла, покачиваясь от головокружения, и через мгновение рухнула к моим ногам. Я наступил коленом ей на грудь, прижал к горлу длинный коготь большого пальца и укоризненно покачал головой.
— Тебе лучше угомониться, — сказал я, придавливая её к витку.
— Я не хочу жить одна, — прохрипела она и попыталась вырваться.
С её стороны это утверждение выглядело абсолютно справедливым, но я-то находился на стороне противоположной и входить в её тяжелое положение просто не желал. Это был чистейший эгоизм и недальновидное сумасбродство, но мне так хотелось, и ничего поделать с собой я не мог. Нет, я, конечно, попытался сделать вид, что готов ради неё на мир с Безликими и с ней самой, но Она мне не поверила.
— Ладно, — тем не менее сказала Надежда, — я сдаюсь. Через пару тысяч витков ты все равно одумаешься и отыщешь меня. Тогда и поговорим. Только пообещай, что не вернешься на Землю и конфликт на этом будет исчерпан…
— Ты не в том положении, чтобы диктовать условия, — возразил я и оскалился.
— Это не условие, а просьба, — сказала Она, мягко отводя мою руку от своего горла.
— Да, пожалуйста! — пожалев её, согласился я. Мы оба прекрасно знали, как легко нарушить подобное никчемное обещание, но нам жизненно необходимо было найти компромисс, и мы старались изо всех сил.
Я поднялся на ноги и помог встать Надежде. Она виновато оглянулась на безликих и развела руками. Кудрявые, похоже, проиграли. Я нахально прошелся вдоль их притихшего строя и, указав на обрыв спирали, заявил:
— Все останется так, как есть!
— Не думаю, — послышался в ответ тихий скрипучий голос.
Я внимательно всмотрелся в безликую толпу и почувствовал, как под ложечкой зарождается очажок предчувствия надвигающихся неприятностей. Из-за широких крыльев воинов вышел недобитый мной во время стычки на планете страж. В одной руке он держал меч, а второй тащил к открытому месту упирающуюся Дашу.
— Что ты скажешь на это, Зверь? — спросил бывший всадник и приставил клинок к её шее.
— Отпусти её, и я оставлю тебе жизнь, — самоуверенно ответил я, двинувшись ему навстречу.
Безликие разом направили все имеющиеся мечи в мою сторону и как один шагнули вслед за стражем. Обстановка становилась максимально взрывоопасной…
Того, что произошло дальше, не ожидал ни я, ни безликие.
Над моей головой, высоко перепрыгивая через вытянутые вверх клинки, взметнулось гибкое звериное тело, и мне показалось, что спираль остановила свое вращение. Очень медленно, словно нехотя, меч стража переломился пополам от мощного удара когтей, затем последовал второй медленный, но сильный выпад звериной пятерни, и Время вновь умылось кровью. На этот раз ультрамариновой. Надежда разорвала тело бескрылого времянина надвое и швырнула его останки прямо в остолбеневшую толпу. Как ни прискорбно это отмечать, я видел в её мыслях совсем другие намерения. Надежда просто промазала. Она целилась вовсе не в стража. Ее жертвой намечалась «злая разлучница» Даша, и только неожиданный толчок одного из крылатых спас девушку от неминуемой гибели. Безликий помощник не только вытолкнул Дашу из опасной зоны, но и накрыл её своим телом, защищая от продолжающего атаковать Зверя.
Надежда развернулась, но прыгнуть во второй раз ей мешали высокие фигуры ошеломленных смертью стража безликих. Они молча смотрели на растерзанное тело всемогущего существа и не могли пошевелиться.
Пока Надежда расталкивала в стороны вставших на, пути крылатых истуканов, Даша успела выбраться из-под тела помощника и принять боевую стойку. Ее спаситель был не так проворен, но в результате тоже поднялся на ноги и встал за её спиной. Меча в его руках не было, и я догадался, кто этот парень, даже не проникая в его мысли. Так они и стояли; человек и безликий, в ожидании смерти от когтей Зверя…
