Дмитрий Казаков - Смех победителя
– А что ты помнишь? – Илна прикончила огурец и потянулась за следующим.
– Свет. – Почти с отвращением выплюнув это слово, Хорст содрогнулся. – И холод… Что-то текло сквозь меня, как пиво через выбитое донышко бочки, что-то колючее и тяжелое…
– Ты вылечил того купца, – сказала девушка. – Выблевав на него этот самый свет. А голова твоя сияла посильнее солнца. Тебе это ни о чем не говорит?
– Нет… Нет… – Хорст обхватил голову руками. – Неужели магия ожила во мне? Но почему я ничего не чувствую!
– Пойду узнаю насчет мяса. – Радульф, отломив еще кусок от ковриги, вышел в коридор.
Илна дождалась, пока под сапогами десятника заскрипит ведущая вниз лестница, и только после этого заговорила:
– Это не магия! – сказала девушка горячо. – Ты исцелил его силой Порядка!
– Очень смешно! – Маг попытался улыбнуться, но усмешка вышла кривая. – Я что, похож на служителя?
– Честно говоря, нет. Но не в этом дело. Там, в обители, пока вы гуляли, я зашла в книгохранилище, и библиотекарь, брат Раннет, показал мне копию пророчества Порядочного Сигфуса о приходе Хаоса и о Сыне Порядка.
– И что?
– Там все больше про Хаос, но есть и про того, кто должен избавить от этой напасти мир. – Голос Илны сделался торжественным, точно у ведущего службу теарха. – Как сказано там – и придет один, рожденный на севере, из объятий Хаоса, из плоти чародейства…
– Ну, и что? – Хорст вздрогнул, ощутив, как неприятно сжалось сердце. – Это пророчество, оно должно звучать мутно и непонятно. Или ты думаешь, что оно относится ко мне?
– Приведет его тот, кто отвержен, – продолжила девушка, – и многие гибелью заплатят за путь его. И владыки сильные пред ним падут, и владыки искусные, и даже то, что пасть не может!
– Бред какойто. – При упоминании «того, кто отвержен» Хорст почувствовал, как тает его уверенность. Очень уж это подошло к Авти Болвану, бывшему редару Ордена Алмаза, отверженному и превратившемуся в шута. А «объятия Хаоса» напоминали о том, что Хорст побывал за Стеной. – Не может быть! Сын Порядка – это кто-то могучий, великий. А что я? Бывший сапожник и бродяга, маг, норовящий сбежать от собственной судьбы…
Голос его сломался, а последнее слово потонуло в хриплом кашле.
– Там много еще всего, – сказала Илна. – Я все не запомнила, только про то, что «по делам его не узнают его, по речам обманутся, и только сила в боли чужой даст ответ». Кроме того, помнишь, как мы с тобой зашли в храм? Еще весной, когда только познакомились…
– Ну?
– Служитель тогда упомянул Книгу Пророчеств, параграф двести пятый, стих пятнадцатый. Я попросила отца Раннета найти это место! – Глаза девушки просияли торжеством. – И знаешь, что там сказано? «И на чело избранных возложен будет свет!»
– Ты что, хочешь сказать, что я тогда засветился? – Хорст нервно хмыкнул. – Почему же я этого не заметил сам? И почему не видела ты?
– Осознает ли огонь собственное сияние? – загадочно ответила девушка. – А я шла впереди тебя. Но даже если ты не веришь в пророчество, скажи мне, какой силой ты воспользовался сегодня? Что помогло тебе справиться с нападением магов тогда, в корчме? И тот случай, о котором ты мне рассказывал. Еще в Вестароне, когда от дома осталась только яма?
– Много ли я знаю о магии? – ответил маг, ощущая, |что его трясет. Вспомнился день Битвы Пяти Князей, когда он лежал, беспомощный на вершине холма и пропускал через себя страдания гибнущих на поле брани тысяч людей. – Кто знает, какие силы есть во мне? Я не могу поверить, что Владыка-Порядок избрал меня! Это просто невозможно!
– Смотри, может быть, когда ты поверишь, окажется слишком поздно, – покачала головой Илна.
Радульф нарочито топал так, чтобы его услышали еще на лестнице, а, вступив в коридор, еще и принялся насвистывать мотив известной баллады о юной княжне и семи жадных холиастах, захвативших ее в плен.
– Вот и мясо, – объявил десятник, толкая дверь. – Самое время поужинать…
Лежащие на широком деревянном блюде ребра, судя по всему, принадлежали исключительно престарелой корове, отдавшей концы в глубокой старости.
– Да, – сказал Хорст, почесав шрам на щеке. – Но уж лучше это, чем ничего…
В последующий час из крошечной каморки под крышей постоялого двора доносился хруст, треск и чавканье, а когда они стихли, то погасла стоящая на столе свечка.
Воспользовавшись случаем, ночь пролезла в помещение и нашла там троих спящих людей.
Колеса повозки немилосердно скрипели, а когда она подпрыгивала на ухабах, Хорст ощущал, как мешки под ним подрагивают и упираются в спину, создавая ощущение, что он лежит на камнях.
Не так давно, когда обоз только выезжал с постоялого двора, мешки казались куда мягче.
Но в любом случае ехать было куда лучше, чем идти. Маг лежал, накрывшись плащом, и подремывал, время от времени вскидывая голову, чтобы оглядеться. Но пейзаж не менялся – серое, затянутое тучами небо, голые деревья по обочинам, жидкая грязь под колесами, и он вновь засыпал.
Утром устроившуюся в комнатушке под крышей постоялого двора компанию разбудил купец, явившийся благодарить спасителя. Хорст выслушал его громогласные излияния и тут же под шумок попытался купить у хозяина обоза трех лошадей.
Купец мгновенно забыл о клятве отплатить чем угодно, и заявил, что свободных животных у него нет, но что он согласен прихватить спасителя и его приятелей с собой и бесплатно довезти до Карни.
Пришлось соглашаться.
В очередной раз маг проснулся, когда от головы обоза зычно проорали «встаем!» и повозки одна за другой начали сворачивать на притулившуюся у дороги поляну.
Судя по кострищу, место часто использовали под стоянку.
– Я чувствую, что вся покрылась синяками, – заметила Илна, выбираясь из телеги и потягиваясь. Кафтан на ее груди натянулся, обрисовав пару соблазнительных выпуклостей.
Один из возниц застыл с отвисшей челюстью.
– Рот прикрой, приятель, – посоветовал ему Хорст. – А то ворона залетит!
Возница звучно захлопнул пасть и вернулся к осмотру копыта одной из лошадей.
Из леса донесся перестук топоров, от того места, где поднялась к небу первая струйка дыма – громогласное рявканье Альфи, распекающего кого-то из подопечных, и маг уже собрался отправиться туда, чтобы хоть чем-то помочь попутчикам, но замер на месте, ощутив дуновение в спину.
Теплое, почти горячее.
– Они здесь, – проговорил он безнадежно, разворачиваясь на месте и вынимая из ножен меч.
– Кто? – не поняла Илна.
Лошади появлялись из-за поворота неспешно, одна за другой, тяжелые, мощные, способные долгое время нести воина в доспехах. На всадниках красовались черные туники с излучающим свет драгоценным камнем.
