Мэгги Фьюри - Дух камня
Алианна уставилась на него, потеряв дар речи. Однако не всех изумление заставило онеметь.
— Что? Ты рехнулся? Я не смогу туда залезть.
Гелина побелела от ужаса.
Алестан ободряюще положил руку ей на плечо.
— Я знаю что лазание — не твоя сильная сторона, — терпеливо сказал он. Но это наш единственный шанс. Все будет в порядке, Гелина. Мы все сделаем медленно и осторожно, если возникнут трудности, я тебя подстрахую.
Женщина медленно покачала головой:
— Ты с ума сошел.
Некоторое время спустя, судорожно цепляясь за гладкий камень Алианна была склонна с ней согласиться. Время поджимало: пока еще светло, они должны были успеть забраться по одной стороне каньона и спуститься по другой. Призраки не могли тратить слишком много времени на выбор подходящего места, поэтому не оставалось ничего, кроме как довериться своему опыту и удаче. Они выбрали участок слева от Эспланады, за домом леди Серимы, где восточная часть городской стены плавно загибалась, переходя в скалу, охранявшую Священные Пределы. Тосель, лучший лазутчик в команде, обнаружил, что камни в этом углу сильнее всего разрушены ветрами и дождем.
Тосель полез первым, чтобы разведать путь. Таг и Эрла отправились следующими. За ними — Алианна. Она собиралась страховать детей, но теперь поняла, что ей не о чем волноваться. Эта парочка лазила как белки, гораздо лучше, чем она сама. Пакрат поднимался за ней, и девушка страстно желала, чтобы он был где-нибудь в другом месте, так как его замечания о том виде, что открывается перед ним, становились все более и более непристойными, и это очень скоро начало действовать ей на нервы. Алианне посчастливилось найти прекрасный участок выветренного камня и «случайно» спихнуть вниз каменное крошево прямо в лицо Пакрату, в надежде, что это хотя бы ненадолго заткнет его.
Гелина и Алестан, поднимавшиеся медленнее всех остальных, замыкали процессию. Алианна слышала голос брата, спокойный и ободряющий, когда он указывал женщине, куда безопаснее поставить руки и ноги. Она надеялась, что эти двое благополучно заберутся — по крайней мере Алестан. Девушка понимала, что думать так бессердечно, но ничего не могла с собой поделать. Целые сутки до того она считала его мертвым и, хотя, к своему счастью, ошиблась, было бы слишком жестоко потерять его теперь.
— Двигайся, Гелина, — шептала она сквозь зубы. — Давай же, дура. Это не настолько трудно.
Не настолько, возможно. Но все же нелегко. Хотя она ни за что не согласилась бы это признать. Раненая рука Алианны причиняла ей множество неприятностей, ныла при каждом движении, не давая как следует ухватиться за скалу. Как и все прочие, она очень устала и нервничала, постоянно отвлекаясь от мыслей о подъеме, чтобы в очередной раз оглядеть небеса. Дождь заливал глаза, ледяными струями тек по шее, затекал в рукава. Поверхность скалы потемнела, намокнув, и стала скользкой. Через некоторое время уже не один только Пакрат сыпал проклятиями. Ему не уступали даже Таг и Эрла, с младенчества усвоившие крепкие словечки. Слыша грубые ругательства, произносимые тонкими детскими голосами, Алианна спросила себя, действительно ли Каверны подходящее место для детей. Странно, что она задумалась об этом в такой момент. Лучше уж так, чем подохнуть от голода на улице, одернула она себя.
Осколок камня, выскользнувший из-под раненой руки, вернул Алианну к действительности. Нога соскользнула, и она потеряла опору, вновь осыпав несчастного Пакрата каменной крошкой.
— Смотри, что делаешь, ты, неуклюжая корова! — крикнул он, но в следующую секунду Алианна с облегчением почувствовала, как он поставил ее соскользнувшую ногу обратно на спасительную опору.
Она пробормотала благодарность сквозь зубы и вытянула ноющую руку, в поисках чего-нибудь, за что можно ухватиться, подтягивая следом ослабевшее тело.
В конце концов они оказались наверху. Тосель исчез из поля зрения, сопровождаемый Тагом и Эрлой. Затем и Алианна выбралась на благословенную ровную поверхность, ухватившись за протянутую руку Тоселя, который даже не запыхался. Он улыбнулся, глядя, как она пытается отдышаться.
— Неплохо полазили. Думаю, спускаться тебе еще больше понравится.
Когда я отдохну немного — придушу его.
Маленький отряд Гальверона собрался у дверей храма. Их было одиннадцать: восемь отборных воинов Мечей Божьих, наиболее умных, рассудительных и искусных в бою, Шелон, ассистент Кайты, который должен был отыскать необходимые медикаменты, рудокоп по имени Ареом, идущий, чтобы собрать взрывчатый порошок и прочее оборудование, необходимое для взрыва. С ними отправлялся и сам Гальверон.
Из-за этого решения командиру пришлось выдержать нешуточный спор с иерархом. Кайта, со своей стороны, не преминула указать, что он ранен и, возможно, все еще пребывает в шоке, предположив, что в этом и кроется причина его намерения так безответственно рисковать собой, хотя кто-нибудь, из его людей мог бы справиться ничуть не хуже… Она сама, например, смирилась с невозможностью отправиться в эту вылазку именно потому, что ее опыт лекаря важнее здесь.
Гальверон сознавал, что она права.
— Но это же совсем иное! — защищался он. — Мне необходимо выйти наружу, чтобы оценить ситуацию. Я смогу прикинуть количество этих тварей и выяснить, где они проводят дневные часы. Я попаду в оружейную Цитадели и точно выясню, какое оружие и экипировка находятся в нашем распоряжении. Мы не сможем вечно оставаться в базилике. Если не найдем способ дать отпор тварям, нам конец.
Кайта скрестила руки на груди и склонила голову набок.
— Ты уверен, что это истинная причина?
— Я же только что сказал…
— И это не имеет отношения к смерти сержанта Эвальда? Ты не думаешь о мести за него и не испытываешь вины оттого, что он погиб, когда ты выжил? Или злости — из-за нелепой смерти хорошего человека. Нет?
Оправдания застыли у него на губах.
Какой смысл притворяться, что это неправда? Я только буду выглядеть еще глупее. Похоже, она знает меня лучше, чем я сам.
Кайта потрепала его по руке.
— Я не сержусь на тебя из-за этой лжи, но не ври по крайней мере себе самому. Просто будь осторожен, вот и все. Убедись, что ты как следует все обдумал. Ты нужен нам, Гальверон. Ты здесь командир, даже если недостоин им быть…
Кто-то позвал ее, и целительница ушла прежде, чем он успел ответить.
Когда Гальверон открыл дверь храма, резкий порыв ветра ворвался внутрь, а небо заполнилось махами черных крыльев. Вскрикнув, он отшатнулся назад, готовый захлопнуть дверь, когда до него дошло, что это всего лишь птицы: десятки и десятки черных ворон справляли свой пир над мертвецами.
