Алекс Орлов - Его сиятельство Каспар Фрай
– Какова численность группировки, что стоит напротив ворот? - уточнил командующий.
– Четыреста всадников, ваше превосходительство. Лошадей держат свободно, сидят на земле, расстелив одеяла, но все оружие на поясе и в любой момент готовы оказаться в седле. Даже по нужде отходят с лошадьми на поводу, чтобы ни при каких обстоятельствах не оказаться в смешном положении.
Среди офицеров пробежал смех, Густавсон сдержанно улыбнулся и мысленно похвалил капитана за эту шутку. Находиться в осаде было невесело.
– Что думаете по поводу штурма?
– По нашему мнению, ваше превосходительство, штурм начнется не раньше чем к противнику подойдет подкрепление, однако очень сомнительно, чтобы генерал Мараншон снял весь гарнизон или оставил в Харнлоне малую его часть.
– И каков же вывод, капитан Балгас?
– Если будет штурм, мы легко отразим его, ваше превосходительство. А при условии установления связи с формирующейся согласно плану об обороне сводной армией гарнизонов, одновременным ударом из крепости и в тыл противника мы уничтожим его до последнего солдата. У нас уже сейчас имеется превышение сил - их пять тысяч, нас четыре с половиной штатных да пять с половиной тысяч городского ополчения. Итого - десять.
– Десять - это хорошо, но, чтобы побить пять тысяч гвардейцев, нужно иметь не менее десяти тысяч егерей, а если говорить об ополчении, так и все сорок тысяч, - вмешался капитан Лоут, также ведавший сбором информации, но более далекого - стратегического плана.
– Присаживайтесь, капитан Балгас, послушаем, что скажет капитан Лоут.
Балгас нервно дернул себя за ус и сел, исподлобья поглядывая на Лоута, они считались соперниками.
Лоут поднялся из-за стола - высокий, подтянутый, ладный. Его обмундирование и латы были подогнаны к фигуре идеально, а благодаря светлым волосам и бритому лицу он выглядел значительно моложе своих лет.
– К сожалению, господа, я располагаю тревожными сведениями. Капитан Балгас предположил, что может надеяться на сводную армию гарнизонов, однако я не могу исключать, что таковой армии уже не существует!
В рядах офицеров возник ропот, открыто возражать Лоуту не решались, но с его сообщением не были согласны многие.
– Прошу внимания, господа, я зачитаю вам наблюдения, а вы постарайтесь сделать выводы…
С этими словами капитан Лоут развернул свиток дешевой казенной бумаги, на которую плохо ложились чернила.
– Итак. Через час после полудня пять сотен гвардейцев ушли на юго-запад. Смотрим в план обороны. - Капитан указал пальцем на висевший на стене склеенный из четырех частей планшет. - Апсайтский гарнизон, самый большой после гарнизона Тыкерьи, числом в пять сотен кавалерии, выходит на дорогу к Леслау. Время выступления согласно плану - полдень. Где они будут к двум часам, когда их встретят пять сотен гвардейцев?!
– В балке у Крунзене? - осторожно предположил один из лейтенантов.
– Вот именно! - воскликнул Лоут, довольный, что не он один видит крайнюю угрозу. - Теперь снова наблюдения: в три часа пополудни возвращается передовой отряд - около пяти сотен гвардейцев, и тотчас по апсайтской дороге уходит свежая сотня и шесть возов. Через три четверти часа они возвращаются, некоторые лошади без наездников, те раненые лежат на возах и их врачуют лекари. Общее число их потерь вместе с ранеными не превышает сотни. Позволю предположить, что в позиции из засады они сумели перебить весь апсайтский гарнизон…
Капитан замолчал, давая возможность пошуметь всем, кто не готов принять правду и цепляется за невесомые надежды.
Густавсон был заранее ознакомлен с мнением капитана Лоута, поэтому вел себя сдержанно.
Наконец стало тихо, собравшиеся понимали, что у Лоута припасены и другие наблюдения, и хотели услышать о них.
– До наступления темноты противник посылал в разных направлениях еще пять команд численностью от двухсот пятидесяти до ста пятидесяти всадников. Возвращались они через полтора, два и три с четвертью часа, как правило с некоторым количеством раненых и убитых, привязанных к седлам лошадей. Глупо предполагать, что гвардейцы ездят по округе и грабят хутора, отбирая рыбу, брюкву и тюленьи кожи, и встречают у мужиков крепкий отпор. Нет, они вступают в бой с гарнизонами, которые согласно плану движутся в Леслау. И это значит, что вместо двух с лишним тысяч на площади этого городка соберется едва ли три-четыре сотни егерей. Для удара в тыл противнику этого слишком мало.
– Капитан Лоут, все действия противника вы связываете с планом обороны, означает ли это, что гвардейцам известен этот план? - спросил один из офицеров.
– Именно так, их действия привязаны к нашему плану, и это означает, что либо шпион проник в эту самую комнату и переписал его, либо один из сведущих - предатель и отправился к ним в услужение.
– Кто же это мог быть?
Офицеры стали оглядываться, словно желая выявить предателя среди присутствующих.
– Я могу предложить дорфа Ниппона, - сказал главнокомандующий.
– Да, это мог быть он, ваше превосходительство, - согласился капитан Лоут.
– Только от этой догадки нет уже никакого толка. Наш оборонительный план раскрыт, так что теперь нам следует действовать в сложившихся обстоятельствах. Хочу пополнить перечень неприятностей сообщением, что сегодня ближе к обеду был убит известный всем стрелок сержант Ярмуссен…
– Убит?! Ярмуссен?! - переспросил кто-то.
– Ярмуссен?!
Воцарилась тишина. Казалось, гибель лучшего в истории народа верди арбалетчика поразила всех сильнее, чем потеря сводного гарнизонного войска.
– Но как, ваше превосходительство? - после некоторой паузы спросил один из офицеров.
– Вот…
С этими словами Густавсон бросил на стол стрелу, которой был поражен прославленный стрелок.
Прошло не менее минуты, прежде чем стоявший ближе к стреле офицер решился взять ее в руки.
– Тонкая, будто игла, - произнес он.
– И черная, на эльфийскую похожа, - добавил другой.
– Откуда же вы знаете, какие бывают эльфийские стрелы? - полюбопытствовал командующий.
Сказавший про эльфийскую стрелу лейтенант немного смущенно признался:
– Мне рассказывали, ваше превосходительство, сам-то я эльфов не видал. Гномов - бывало, орка однажды на верфях, но издалека. Потом там мятеж поднялся и орк сбежал.
– Кто же так близко допустил стрелка, что он поразил Ярмуссена? - строго спросил капитан Балгас, беря стрелу.
– Никто и не допускал, - сказал командующий. - Стреляли со ста пятидесяти ярдов, из-за арпашей.
Все притихли, представляя себе расстояние и то, как на такой дистанции могла выглядеть бойница, из которой стрелял прославленный Ярмуссен.
