Венди Хаггинс - Сладкое зло
Я сосредоточилась на своих руках, лежащих на перилах, затем посмотрела вниз на Кайдена, у которого как раз был перерыв между песнями.
Мои глаза расширились от неожиданности: Кайден пристально смотрел прямо на меня с выражением агрессии на лице.
Это была как раз та реакция, которой я боялась. Мое сердце бешено колотилось, когда я оторвала от него глаза, вцепившись в перила.
Копано перевел свой взгляд от меня на сцену.
В тот самый момент словно из ниоткуда выскочил Джей, державший в руках флаер.
— Намечается вечеринка после выступления, — сообщил он. — Хотите, ребят, пойти?
— Нет, мне нужно домой, — ответила я.
— Почему? — спросил Джей.
— Мне завтра — работать.
— Да брось! Они даже не открываются до одиннадцати!
Марна приблизилась и потянула флаер из рук Джея своими тонкими пальцами.
— Она туда пойдет, — заявила Марна. — Мы все туда пойдем.
Та часть моего сознания, которая была умнее, кричала об отказе… но слабое глупое сердце могло только биться в унисон с ритмом только что начавшейся позади меня песни и думать о том, что человек, создающий этот ритм будет на вечеринке и, может быть, даже удостоит меня нескольких слов.
— Я поеду в автомобиле Джея, — объявила Марна.
Джей недоверчиво посмотрел на нее.
— Путем, — ответил он и вновь перевернул бейсболку.
Верная своим словам, Джинджер повсюду следовала за Марной. Поэтому я не удивилась, когда она настояла на том, чтобы тоже поехать в машине Джея.
Я с трудом сдержала истеричный смех, когда представила Джинджер, сидящую на узком потрепанном заднем сиденье среди использованных старых оберток от фастфуда.
— Полагаю, что я еду с тобой, если ты, конечно, не против, — произнесла я, взглянув на Копано.
Он кивнул.
Мы сели в машину, когда другие уже уехали. У него был собственный флаер, с написанным на нем адресом, поэтому я сделала вывод, что он давал им форы в милю, чтобы мы могли поговорить.
Что-то в нем… в манере его поведения заставляло меня чувствовать себя робкой.
Я не могла смотреть на него.
К своему удивлению я впервые задалась вопросом, чтобы я чувствовала рядом с Копано, если бы в моей жизни не было Кайдена.
Он был абсолютной противоположностью Кайдена, но я обнаружила, что меня к нему тянет. Может быть, если дело касалось парней, то меня притягивала не внешность или их жизненная концепция, а определенная интенсивность и глубина в их характере.
После нескольких минут, Копано, наконец, тронулся с места. Мы проехали несколько миль молча прежде, чем он проговорил:
— Ты мне нравишься.
Ладно. Это было неожиданно.
Я сидела не двигаясь, не уверенная, что собиралась ответить.
— Я имел в виду, — объяснил он, — ты мне нравишься, как личность. Я никогда не встречал, кого-то среди наших, кто бы оказывал поддержку человеку так искренне и эффективно, как ты. Даже я не позволяю себе протягивать им руку помощи столь открыто и бескорыстно, как ты — на личном доверительном уровне.
Мы замолчали снова, и я стала жевать свою губу.
— Кайден рассказал мне твою историю, — наконец произнесла я. — Он говорил, тебе крупно повезло, что ты остался жив.
— Это правда. Если бы кто-либо из моих друзей бросил работу своих отцов, то они, без сомнения, были бы убиты. Князья не предназначены для того, чтобы заботиться о своих детях. Мой отец — исключение.
— И мой, — прошептала я.
Мой пульс нервно ускорился от подобного открытия.
Копано взглянул на меня, прежде чем произнести:
— Я догадывался о чем-то подобном, но меня мучило сомнение… Он ведь всегда знал, что ты существуешь, верно? Я прав? Он позволил тебе жить своей жизнью?
— Да. Но пожалуйста, не говори об этом никому.
— Я сохраню твои секреты. Я не боюсь смерти.
— Ты не боишься… Ада?
— Нет.
Он говорил со спокойной уверенностью.
— Ад не будет длиться вечность. Даже у Нефов будет свой судный день.
Я была поставлена в тупик его уверенностью. Он был готов столкнуться с чем-угодно из того, что уготовила ему жизнь или смерть.
— Ты говорил что-либо подобное другим? — вскинула брови я.
— Когда-то давно. У них совсем другая ситуация.
— Ты думаешь, кто-нибудь из них верит в то, что делает?
— Я бы вряд ли смог вынести общение с ними, если бы им нравилось то, что они делали. Блейк и Марна делают то, что им велят, но по минимуму и без энтузиазма. Кайден и Джинджер всегда были лучшими в том, что делали, но… со временем я рассмотрел истинную причину их перфекционизма. У них есть сильное желание жить, и они сделают то, что необходимо, чтобы остаться в живых. Но все они, определенно, несчастны. Находиться под постоянным контролем и быть нелюбимым не является чем-то естественным, если говорить о нормальном образе жизни.
— Нет, это точно ненормально. — А что насчет других Нефелимов?
— Далеко не все Нефилимы презирают свою жизнь. Есть многие, которые, кажется, любят свою работу и верят в демонические идеалы. Я полагаю, никогда не узнаешь подлинную суть чьего-то сердца, пока этот кто-то не подвергся испытанию.
Я размышляла над его словами весь оставшийся путь, наслаждаясь комфортной расслабленной тишиной, которая установилась между нами.
Я сидел на диване между Джеем и Копано в чужом старинном доме, чувствуя нервную тревогу.
Марна расположилась по другую сторону от Джея, и они оба разговаривали.
Джинджер и Блейк рассматривали фотографии на стенах, многие из которых были с автографами музыкантов.
Возбужденная толпа девчонок в гостиной ожидала прибытие группы. Мне следовало знать, что это будет вечеринка поклонниц.
Я поклялась, что в ту секунду, когда увижу руки Кайдена на другой девушке, немедленно уйду, даже если мне придется идти до дома пешком.
Я знала, что он должен работать, но я не собиралась быть свидетелем этого.
Все парни пили пиво и оживленно обсуждали акустику, инструменты и звуковую систему, которая растягивалась по всему дому.
Местная группа гремела из каждого динамика.
Я скрестила ноги, затем снова выпрямила, и снова скрестила на другой лад.
Копано бросил взгляд на мое ерзание, но никак не прокомментировал.
— О, Бог мой, они здесь! — пропищала одна из девчонок из другой комнаты, и я замерла.
У меня возникло мимолетное желание выхватить оставшуюся половину пива из рук Марны и одним глотком выпить все до дна.
Дверь открылась, и люди приветствовали входящих громкими возгласами.
Я потерла свои мокрые ладони о бока, обтянутые джинсовой юбкой, подаренной сестрой Джея на мой день рождения.
