Елена Звездная - Экстремальное интервью, или Девушка для героя
— Где? — не поняла я.
— Над усадьбой. Не люблю когда холодно… ненавижу просто.
И столько гнева и ярости было в его словах, что я невольно поинтересовалась:
— А что так?
Он внезапно с такой силой сжал свой копательный инструмент, что я отчетливо услышала хруст, а затем уже совершенно спокойный Алекс ответил:
— Пришлось в свое время померзнуть! Вспоминать не очень хочется, прости.
Алекс продолжал оставаться для меня загадкой, и до разгадки было еще очень долго.
— Милый, а как ты со стены спрыгнул? — задала я вопрос, который мучил меня более остальных.
Очень плавно герой моего романа поднялся, приблизился, наклонился так, что теперь обе его руки в перчатках упирались в садовый диванчик по обе стороны от моей головы, и прошептал:
— Уверена, что хочешь узнать?
Намек был двусмысленным, как и сам Алекс, но… когда любимый так смотрит, когда глаза его потемнели от страсти, а губы он чуть прикусил… Все влюбленные — дуры, тут даже и сказать нечего, кроме одного-единственного слова:
— Да…
— Тогда поцелуй меня, — почти приказал герой моих эротических снов.
И я бы подчинилась, но природная вредность ответила:
— Нет!
— Провоцируешь? — подозрительно ласково вопросил Алекс.
— Ага, — не стала увиливать я.
— А не боишься? — он наклонился еще ниже, и теперь я ощущала его дыхание на губах.
— Неа, — я улыбнулась, нежно прикоснулась губами к кончику его носа и прошептала: — Я же знаю, что слово Алессандро Девелри нерушимо… Так что опасаться мне нечего.
— Вот как? — похоже, он получал не меньшее удовольствие от этой игры, чем я.
С другой стороны, я понимала, что в отличие от меня Алекс значительно лучше контролирует эмоции, — военный как-никак.
— Знаешь, Лика, — он вернул мне ласковый поцелуй в самую выдающуюся часть лица, — я не всегда был таким, как сейчас… Я больше скажу — мне приходилось быть беспринципным подонком, но все же ты права — я свое слово сдержу. Вот только…
— Вот только что? — переспросила я.
— Вот только сумеешь ли ты, моя наивная девочка, удержаться сама?
Ой, сам ты наивный. Я даже не смогла скрыть насмешливую улыбку, на которую Алекс отреагировал взметнувшейся бровью.
— Считаешь, что сумеешь сдержаться? — поинтересовался идеальный мужчина тоном демона-искусителя.
— Я в этом более чем уверена, — нагло ответила я, — особенно учитывая то, что стоит на кону.
Губы моего идеального мужчины растянулись в насмешливой улыбке, а затем Алекс совершил невероятную подлость… Алекс снял перчатки и снял рубашку! Легко так, совершенно спокойно и снова развалился в позе самодовольного самца… Вот гад! Взглянув на его полную осознания своей привлекательности рожу, я подумала и… приспустила лямочку платья. Левая бровь героя моего романа взметнулась вверх. Я улыбнулась и подтянула край платья вверх, придав ему длину по самое некуда. Теперь у него взметнулась и вторая бровь, зато на лице все еще блуждала наглая усмешка. Ха, я и не так умею! Очень медленно провожу ладонями от колен до бедер, наслаждаясь тем, как меркнет его усмешка… Да, теперь я в восторге.
— Жестоко, — заметил Алекс.
— Ты сам придумал правила игры. — Вот жестоко то, что он сейчас сделал, — потянулся за рубашкой. — А я только… Только домой хочу!
Внезапно Алекс стал серьезным, обнял меня за плечи.
— Лика, но если я тебя и отпущу, то только в сектора Прай Риоса!
— Да знаю, знаю, не переживай, я не дура и понимаю, что в родной Союз Алтари мне лучше не соваться… С другой стороны… я домой хочу. У меня только-только свой дом появился, знаешь, как для меня это важно?
— Я куплю тебе дом! — как-то угрожающе произнес Алекс.
А у меня что-то внутри сжалось при этих словах… Еще никто не обещал мне просто купить дом… Предложение было слишком щедрым, на мой взгляд.
— Спасибо, мой идеальный мужчина, — я забралась к нему на колени просто потому, что очень этого хотелось, — но я как-то сама, честно. Большая девочка и сама разберусь. А вот за предложение спасибо, — потянувшись, нежно поцеловала его и прошептала: — Мне приятно, правда.
Он не ответил, прижал к себе сильнее и начал задумчиво гладить по волосам. Мы так и сидели на странном надувном диване и смотрели на заходящее солнце, и впервые за много лет я была счастлива… абсолютно и бесповоротно. Знал ли Алекс, как он стал мне дорог? И тут мой загадочный мужчина ответил на мой вопрос, тот, который я раньше задала, ну или почти ответил:
— Лика, я ничего не могу тебе рассказать, пока не буду уверен, что ты останешься здесь, прости.
Да уж, обрадовал. А может, подавить на жалость?
— Алекс, ну я никому-никому не расскажу, честно. Разве что за большие деньги, — я попыталась перевести все в шутку.
Сжав меня чуть сильнее, Алекс прошептал:
— Лика, никто тебе за такое платить не будет, да и после их допросов ты сама жить не захочешь… Как Ада… как…
Он оборвал себя на полуслове, резко поднялся, опуская меня на ноги, и, прикоснувшись к нашему комфортабельному сиденью, заставил его вновь сжаться в голубой, чуть мерцающий валун.
— Идем ужинать, — шепнул вновь улыбающийся Алекс, а я замерла, не в силах отойти от шока… Перед глазами стояла милая женщина, со строгой прической, в сером платье, под которым было закрытое белье…
— Предлагаю ужин наверху, — улыбаясь, таки предложил Алекс, — покажу тебе кое-что интересное.
— Мм, — протянула я, — знаешь, я, конечно, ценю, что мне выделили лучшие номера здесь, но все же… Не очень хочется жить в месте, где ты традиционно держишь подружек!
И где, я вас спрашиваю, утверждение, что я единственная и неповторимая? Где извинения? Где предложение руки, сердца и планет, в конце концов! Вместо всего этого мне нежно так улыбнулись и поинтересовались:
— А где бы ты хотела жить?
Я не сдержалась. Вырвала ладонь из его руки, развернулась и пошла вперед, отчаянно вспоминая все крепкие выражения моей бурной молодости.
— Лика, — Алекс окликнул, но догонять не спешил, — ты отказываешься от совместного ужина?
Все, достал! Я развернулась, подошла к нему и начала выдвигать свои доводы, тыкая в его накаченную грудь указательным пальцем:
— Ты кобель, Алекс! Я, — тычок, — тебе, — еще тычок, — не девка! — снова тычок. — Не очередная любовница и не игрушка!
— Конечно, милая, — с очень серьезным лицом, словно искренне соглашаясь со всем, что я говорю, произнес Алекс, а затем нагло добавил: — Ты эта… схамка.
— Ты… ты… — Ну да, слова закончились, а еще журналисткой называюсь. — Ты и сам все понимаешь!
