Наталья Щерба - Быть ведьмой (Трилогия)
После часа безуспешных попыток расколдовать сундук на предмет наличия тайника девушки сдались.
– Возможно, тебе просто привиделось, – вздохнула Дашка, которую вероятность «секрета от прабабки» весьма заинтриговала. – Я о субастрале ничего не знаю, а жаль… Возможно, там вещи и болтают, но всякую ерунду. Или вообще – люди, попадая на субастральный уровень, обладают повышенным, э–э, «фантазированием».
– А что обо мне говорить. – Таня мрачно мотнула головой. – Наверное, точно что–то нашло… Ладно, давай спать – утро вечера мудренее.
О том, что браслет пек руку не переставая, Таня решила умолчать. Может, она что–то делала не так… После разберется.
Глава 9
ПОЦЕЛУИ
На следующий день Таня чувствовала себя отлично и даже пошла вместе с Дашкой на лекции. К счастью, никто не знал точно, что за девушка так неудачно выпала во время астрального боя, и, кроме нескольких знакомых, никто к Тане не приставал с расспросами о ее самочувствии. Оказывается, после боя девушку быстро переместили в лечебный корпус, где ее сразу же осмотрел врач. Последний не нашел серьезных повреждений ни на теле, ни в мыслечувствующей ленте, и посоветовал просто полежать, отдохнуть. По всей видимости, при вынесении вердиктов магические эскулапы мало чем отличались от своих «просторожденных» коллег.
Зато Шиза вместо руно–писания учинила настоящий допрос. Вдвоем с Таней они плыли на лодке по чистой озерной глади, причем погода стояла летняя, даже тополя на берегу облетали, словно в начале июня. Ольга Шисумовна была необычайно болтлива, каверзна в вопросах и весьма хитра на вид в целом, – у девушки сложилось стойкое ощущение, что в этот раз перед ней был не образ, а сама преподавательница как есть.
Дашка рассказала Тане, что ее догадка насчет учительницы оказалась верна: Шиза появлялась перед всеми учениками сразу, клонируя свой образ, а сама занималась с кем–либо индивидуально, обычно с наиболее одаренными.
Пришлось подробно рассказать Ольге Шисумовне о клубках, голосах и тресках, но послание из браслета Таня решила не озвучивать: видение видением, а это уж ее личное дело, что конкретно она слышит и где. Шиза почувствовала, что девушка что–то недоговаривает, но настаивать на откровенном разговоре не стала. А залезать в мыслечувствующую ленту учительница не могла: как сообщила все та же Дашка, был такой закон в университете, причем один из самых главных.
Так пролетели две недели, пока наконец не прискакала пятница. Тане учеба начинала нравиться, даже руно–писание. Ни Криста, ни Алекса не обмолвились и словом после злополучного астрального боя и, когда видели Таню, приветливо здоровались с нею, но на какие–либо экстренные собрания не приглашали.
Дашка перестала дуться, особенно после того, как узнала, что Таню не перевели на пятый ярус и жить на Чердаке она уж никак не собирается в ближайшем будущем. Сашка тоже вел себя хорошо – не переходил границу дружеских отношений, и Таню это очень устраивало. В основном они вчетвером – Таня, Саша, Дашка и Костя, ходили на обед в кафе «Ля–ля–фа», соседствующее с университетом.
С Лешкой Таня вообще не виделась, впрочем, Сашка сообщил, что младший Вордак куда–то уезжал по семейным делам; по слухам, в связи с предстоящими выборами сын помогал отцу в поисках силы. Кроме того, Ирка Лисцова вовсю хвастала, что Лешка пригласил ее на Апрельский бал, где должны были собраться самые именитые колдуны и ведьмы со всей страны.
Как раз сегодня, когда они все собрались в кафе, прихватив Юру, одноярусника ребят, который иногда присоединялся к их компании, речь зашла об этом приближающемся событии. Таня раздумывала, как бы пригласить кое–кого составить ей компанию на балу – Дашка давно хитро поглядывала на подругу, кося глазами на Сашку, но повода все не было.
И вот, лишь только она собралась с духом рассказать, что тоже приглашена на этот Апрельский бал и ей так нужен достойный кавалер, ну вот такой, как Сашка, или что–то в этом вроде, как ей помешали: двери кафе громко звякнули и в помещение вошел парень. Он оглянулся, будто кого–то искал, встретился глазами с Таней и направился прямо к их столику. Девушка, как раз откусившая хорошую часть бутерброда, поспешила проглотить кусок как можно скорее.
– Вот, Алексей Вордак просил передать. – Парень сунул в руки изумленной Тане небольшой пакет, запечатанный сургучом. – От его отца, – добавил он, словно вспомнив.
– Чего же Алексей сам не передал? – зло спросила Таня. – Боится меня?
Парень удивленно вскинул брови, но промолчал.
– Передай ему, что он трус, – не унималась девушка. – Трус, каких мало…
– Что мне, жить надоело? – Парень насмешливо хмыкнул и, не обращая на остальных внимания, быстро пошел к выходу.
– Кто это такой вообще? – неприязненно заметил Сашка, следя через витрину, как парень, хлопнув дверями, неторопливо пошел по улице, – не видел его раньше… И почему Лешка сам не передал?
– Мне кажется, лучше не открывать, – тут же произнес Юра, – вдруг какой–то розыгрыш? Я тоже не видел раньше этого парня.
Таня повертела пакет в пальцах: через бумагу не прощупывалось, что там такое лежит.
– Если розыгрыш, будет хоть лишний повод отомстить гаду… – задумчиво произнесла она, игнорируя удивленное переглядывание ребят по этому поводу.
Вздохнув, Таня с силой надорвала край и развернула бумагу.
От резкого движения из пакета выскользнуло что–то блестящее и брякнулось на пол. Приглядевшись, Таня с удивлением узнала свою золотую монету.
Что это значит? Ни записки, ни чего–то подобного в пакете не было.
– Дашка, дай салфетку, – попросила она.
– На, держи. – Юра первым вытянул из кармана пачку синих салфеток и протянул Тане.
Девушка взяла сразу три, сложила их вместе и лишь тогда, пользуясь ими как перчаткой, подняла с пола монету и аккуратно завернула в тугой комочек из этих же салфеток.
– Скажи, в какой комнате на Чердаке живет Вордак? – вставая, спросила она у Сашки. – Мне надо с ним поговорить. Срочно.
– Ты его что, бить собралась? – поднял брови Сашка. – Успокойся, присядь… Расскажи нам, в чем дело?
– Ладно, я сама найду, – ледяным голосом произнесла Таня и, выбегая из кафе, так хлопнула зеркальной дверью, что та зазвенела.
– Что это с ней? – удивился Юрка.
Дашка дипломатично пожала плечами, промолчав из солидарности, а Сашка почему–то нахмурился.
