Бьёрн Магнуссон (СИ) - "Добрый Волдеморт"

— Мой лорд, я готов первым пройти этот ритуал! Возможность прийти на помощь друг к другу и понять, кто свой, кто чужой, будет полезна нам всем. Он смело подошёл и обнажил предплечье. Волдеморт взмахнул палочкой и зашипел заклинание метки на «Парселтанге», заставив поёжиться остальных волшебников. На руке Лестрейнджа сам собой сформировался череп и змея, насыщенного чёрного цвета. Череп слегка поворачивался в стороны, а змея, двигалась, как живая. Далее Волдеморт продемонстрировал, как можно передавать сообщения и сигналы с помощью метки. Правда, не доводя ощущения дальше лёгкого жжения.

Через час, уже весь ближний круг мог похвастаться особым отличительным знаком в виде черепа со змеёй.

— Все, у кого есть метка, пользуются моим безграничным доверием и могут в любой момент рассчитывать на помощь от всей партии «Пожирателей смерти», — проникновенно вещал Волдеморт. — В единстве наша сила, друзья. Сейчас нас мало, но количество преданных делу, чистокровных волшебников, будет только увеличиваться с каждым днём. Вы — внутренний круг партии, будете руководить остальными. Когда мы станем у руля нашей родины, именно вы будете решать, куда направить движение корабля под названием «Магическая Англия» От вас зависит будущее всего волшебного мира, господа!

Глаза аристократов горели истовым огнём, они верили, что Волдеморт действительно способен добиться всего, о чём сейчас говорил. Метка на руке наполняла всех причастностью к элите магического общества, стоя́щей у истока нового мирового порядка. Каждый из собравшихся в поместье волшебников мечтал, что их дети тоже однажды станут достойны этой чести.

Закончив с торжественной частью, «Пожиратели смерти» начали обсуждение дальнейших планов. Своё отсутствие Волдеморт мельком обосновал проводимыми ритуалами и исследованиями метки, не став никому рассказывать о своей смерти и воскрешении. Ещё предстояло разобраться, в каком состоянии находится чаша Пуффендуй и можно ли её будет, повторно использовать.

Волдеморт решил, что для возрождения, если оно ещё раз потребуется, лучше снова использовать чашу, как предмет, доказавший свою эффективность. А из остальных артефактов можно создать ловушки для тех, кто попробует ему навредить, если когда-нибудь узнает о крестражах.

***

Поезд отправлялся от станции Хогсмид, неся в себе предвкушающих праздничное время студентов. В замке оставались немногие ученики и преподаватели. Забравшись по ступеням вагона в числе прочих студентов, Бьёрн устроился в первом попавшемся купе и укрылся за книгой по рунам у окна. Материал был настолько увлекателен, что он не сразу понял, что к нему кто-то обращается.

— Мелкий, дуй к своим из нашего купе, — вальяжно проговорил Юстас Бёрк, который, как с трудом вспомнил Бьёрн, учился на шестом курсе Пуффендуя. А за ним стояли уже знакомые ему семикурсники: Эдгар Боунс, которого он несколько раз валял по полу в дуэльном клубе и Элджи Лонгботтом, пухлый юноша, из рода потомственных гербологов. Его кузен Фрэнк был старостой Гриффиндора и тоже заканчивал Хогвартс в этом учебном году.

— Может, Бёрк, ты сам поищешь другое купе, если тебе так хочется? — криво усмехнулся Бьёрн, уставившись в переносицу старшекурсника, ничего не выражающим взглядом. — Это общий вагон и на нём не написано, что здесь едет твоё высочество.

На этих словах, стоявший сзади Эдгар Боунс, рассмеялся, глядя на однокурсника, оторопевшего от такой наглости.

— Я знаю этого парня, Юстас, он весьма сильный волшебник, несмотря на возраст, поверь мне. Бьёрн, мы же тебе не помешаем? Лениво куда-то ещё идти, — отодвинув Бёрка, он вошёл в купе и первым протянул руку Магнуссону.

— Присаживайтесь, конечно, — пожал плечами Бьёрн. — Я специально забрался подальше от наших, чтобы книжку почитать, пока доберёмся в Лондон.

— Ты когтевранец? — тоже здороваясь, спросил Элджи. — Только ребята с вороньего факультета читают даже тогда, когда едут домой.

— Я со Слизерина, — почесал затылок Бьёрн, — но у нас тоже не у каждого голова забита чистокровностью.

— А я думал, ваши все помешаны на политике, — сказал, севший напротив Бёрк.

— Политика — это, конечно, интересно и важно, но чтобы её обсуждать, нужна соответствующая компания. От которой я сегодня решил, эмм, спрятаться, — под негромкий смех остальных, сообщил Магнуссон. — Можете смело обсуждать девочек и свои взрослые дела про то, где достать выпивку, а я продолжу читать, с вашего позволения.

Старшекурсники снова рассмеялись, а Боунс на правах старого знакомого, даже хлопнул его по плечу.

— Интересный ты парень, Вильямс. Я и не думал, что на Слизерине учатся нормальные ребята. Обычно все ваши ходят, задрав нос. Истинные будущие лорды.

Бьёрн красноречиво пожал плечами, мол основатели так придумали распределять новичков, а потом снова уткнулся в книгу. Порой его удивляло нежелание большинства студентов тратить всё свободное время на изучение магии. Ведь каждое новое заклинание, любая крупица информации и отработанные до автоматизма чары, всё это ложилось кирпичиком в основание будущего могущества волшебника. Причём осваивать магию следовало сейчас, пока источник и каналы способны расти вместе с магом. После восемнадцати лет как-то усилить себя можно было только с помощью ритуалов, да и то, каждый из них зачастую брал с волшебника определённую плату. И далеко не всегда она была соразмерной. Поэтому стать сильным Бьёрн собирался естественным путём, благо, что никакого потолка в развитии он не чувствовал.

Руны заинтересовали Бьёрна тем, что, составляя цепочки базовых символов в определённом порядке, можно было добиваться долговременных эффектов. Начертил руны с помощью специального заклинания на металлической пластинке, и вот тебе готова походная печь, на которой, как на костре можно приготовить еду. Нанёс руны на стрелу, после чего она способна попасть в нужное место, даже если ты не особо целился. Да что там говорить, руны в какой-то мере помогали предугадывать даже будущее.

В общем, всё это было очень интересно и тесно переплеталось с артефакторикой, которая занимала место в воображении Бьёрна ещё с первого курса. Всё же он даже близко не был гриффиндорцем и в предстоящих сражениях хотел быть подготовленным не только как волшебник, а в целом, как воин. Защитные и атакующие амулеты, артефакты, имитирующие то или иное магическое воздействие — в бою могло пригодиться всё.

Старшекурсники его больше не тревожили. Молодые люди наложили на купе какое-то заклинание и могли спокойно веселиться, а он ничего не слышал. Когда за окном вагона замелькали пригороды Лондона, Бьёрн как раз дочитал последнюю страницу. Невидимый для простых людей поезд промчался по городу и остановился на той же платформе вокзала Кингс-Кросс.

Выйдя в дружной толпе студентов наружу, Бьёрн, не пытаясь никого искать, подошёл к свободному камину и, бросив «Летучий порох» под ноги, скомандовал «Дырявый Котёл»

— С праздником, Том! — первым делом заявил Магнуссон, едва появившись в пабе.

— О, старый знакомый, — заулыбался бармен. — Ты ко мне или проездом?

— К тебе, Том, на все каникулы, — подошёл Бьёрн к стойке. — Я, конечно, буду мотаться туда-сюда, но вещи оставлю здесь. А так меня в гости много кто приглашал, не хочется никого обидеть.

Положив на стойку нужную сумму в галеонах и забрав ключи от комнаты, Бьёрн поднялся в номер, попросил верного Типли заняться уборкой и приведением в порядок вещей. Затем спустился и сказал Тому, что пойдёт, и погуляет по Косой аллее.

Выйдя в магический квартал, Бьёрн накинул капюшон мантии и первым делом направился в Лютный переулок. В прошлом месяце хозяин магазинчика «Горбин и Бэркс» прислал письмо о том, что нашёл остальные книги из списка. Задание Гриндевальда Бьёрн собирался выполнить как можно быстрей, потому что предполагал, что следующим летом, родственник набросится на него с новыми силами. И то, что старик Горбин смог найти недостающие книги, было отличной новостью.