Юлия Федотова - Наемники Судьбы.Пенталогия
Напрасно эльфийский маг взывал к чести собравшихся, твердил об ответственности современной магии за судьбу мира. Напрасно, потеряв терпение и надежду, он обзывал коллег трусами и подлецами! Порталы отворялись один за другим, но не на Вдовье озеро вели они. Поддавшись панике, Великие маги разбегались кто куда, прятались по своим норам, громоздили астральные щиты…
Зал заседания опустел в считаные минуты. И остались в нем патриарх Оберон и десяток молодых парней из числа кандидатов. Они не входили ни в Президиум, ни в Совет патриархов, и на закрытое заседание их, взяв клятву о неразглашении, допустили в качестве мальчиков на побегушках: ну там кресло передвинуть, поддержать под локоток одряхлевшее светило, чтобы мимо сиденья не промахнулось, водицы докладчику поднести…
– Вот и все, коллеги, – устало сказал им Оберон. – Заседание окончено. Надеюсь, вам уже доводилось участвовать в военных действиях? – И, не дожидаясь ответа, он открыл портал. Шагнул, не оглядываясь. Он не хотел видеть лица тех, кто следовал за ним. Он знал, что ведет их на смерть.
…Было темно, как в ночи. Чернота клубилась в воздухе, застилала дневной свет.
Жители дальних селений видели, как, рассыпая стрелы молний, мечется в небе над лесом исполинская человекоподобная фигура, сотканная из клубов густого дыма. Видели и огненную петлю, захлестнувшую шею чудовища; свободный конец ее уходил вниз, пропадал в лесу.
Но те, кто был рядом, кто был внутри, – могли видеть только тьму. И еще – узкий красный луч, уходящий от земли высоко вверх. Хеммский аркан – называлось это явление. Приспособление для поимки духов. Хитроумные южные маги ловят им ифритов, рассовывают по кувшинам, закрывают печатью Соламина и несут на продажу. Или зашвыривают подальше в море, если ифрит попадается особенно злобный и буйный, желания исполнять отказывается. Не в этом суть.
А в том, что черных духов хеммским арканом дотоле никто никогда не ловил. Балдур Эрринорский сделал это первым – от безысходности, чтобы не дать уйти и обрести полную свободу. Но поймать – дело нехитрое. Главное – удержать. Вот на это сил смертного не хватит, будь он хоть Председателем Верховной Коллегии магов, не то что простым боевым колдуном! Балдур напоминал рыбака, подцепившего в открытом море на крючок акулу: сорвется – не сорвется, уйдет – не уйдет, конец один – в зубастой пасти.
Единственное, что обнадеживало, – это присутствие демона. Во время недавней битвы с Франгароном они уже проделывали похожий фокус: Балдур использовал Хельги в качестве источника чистой Силы. Только благодаря ему черный дух еще не вырвался на свободу. Но долго так продолжаться не могло.
– Аолен! – крикнул колдун, и голос его был еле слышен в гуле сражения. – Перехвати аркан! Мне надо освободить… – «Руки» – хотел сказать он, да только не руками держат астральные нити.
Однако эльф понял, что от него требовалось, и даже попытался исполнить – да куда там! Не тот уровень подготовки, не та специализация. Хорошо еще, что не покалечился.
– Я мага приведу! – сообразил Рагнар, в боевой обстановке мозг его работал много лучше, чем в мирное время. – Маг поможет! – Он выскочил из оврага, устремился к камню… Но не добрался, увяз гдето в гуще призрачной битвы…
Ждать помощи был неоткуда. Но она пришла.
Новый портал открылся так неудачно, что Орвуду оттоптали руку, а маленькую Урсулу чуть насмерть не раздавили – именно на нее попадала основная часть магов во главе с Обероном. Хорошо, что она была крепким ребенком с прочными ребрами. Сломались лишь два из двенадцати – такая малость не могла лишить боеспособности юную воительницу из породы дис.
…Свою роль в этом сражении маг Оберон изначально представлял несколько иначе. Вообщето он собирался возглавитьоперацию по спасению мира. Но не успел он вывалиться из портала (именно вывалиться, будто неопытный студент. В астрале демон знает что творилось. Спасибо еще, что до места добраться удалось!), как средней руки… нет, не маг даже – поганый черный колдун всучил ему луч хеммского аркана и проорал в ухо: «Смотри, не упусти!» И пришлось послушаться, пришлось держать, потому что выпустить в самом деле было нельзя – на тонкой нити аркана в буквальном смысл слова висела судьба этого мира. И не было никакой возможности «перевесить» ее понадежнее, потому что любая магическая манипуляция требует свободного времени, хоть немного, хоть пары секунд, а где их взять, когда руки, образно выражаясь, заняты?
Маги, даже боевые, одиночки по натуре, по самой сути своей. К коллективным действиям они непривычны. Потом, когда все кончилось, Оберон спрашивал себя: почему он не сообразил перепоручить аркан одному из своих молодых спутников? Казалось бы, чего проще? Само напрашивается… А вот не сообразил! Будто ступор какой: вцепился мертвой хваткой, отбирай кто силой – не отдал бы! Да, должно быть, так вот приходит старость… Однако в тот момент у него почти не было надежды до нее, до старости, дожить…
…Хельги начало той битвы запомнил плохо. И в дневнике посвятил ему однуединственную фразу: «Это было чудовищно!». Сущность его словно разделилась на две самостоятельные части. Одна, демоническая, служила пассивным источником Силы, и было ей худо до тошноты. Другая, нормальная, спригганская, воспользовавшись старым каменным кольцом, глушила врага Силами Стихий – и ей приходилось еще хуже. Друг другу эти части не мешали, между собой не взаимодействовали, но окружающую действительность воспринимали слегка заторможенно.
– Очнись!!! – больно тряхнув за плечо, крикнула сестра по оружию. – Бежим!!!
– Куда? – не понял он.
– Делай как все! – последовал повоенному короткий ответ. На объяснения не было времени.
Со стороны могло показаться, будто они бегут с поля боя. Хорошо, что в царившем хаосе никто ни на кого не обращал внимания, иначе позору не оберешься. Коекак отбиваясь от призраков, они отходили в западном направлении. Право, легче было бы оставаться на месте! От страшного воя болели уши, ураганный ветер со свистом бил в лицо. Не то черный дух был тому причиной, не то манипуляции Хельги со стихиями имели побочный эффект – гигантская воздушная воронка образовалась над местом сражения, она затягивала в себя беглецов, не давала уйти. Чем дальше от ее эпицентра, тем труднее давался каждый шаг.
Из чащи, издавая утробные вопли, не имеющие ничего общего с конским ржанием, выскочили торхи – вот уж кого не ждали! Черные твари пастью рвали врагов на части, и зубы их действовали не хуже драконьего серебра – поверженные мертвецы не восставали.
