Лана Тихомирова - Гладиатор, Маленький Лев и Капитан
— Шестьдесят два.
— Да ну? — Максимус резко оперся локтями на спинку дивана и оказался совсем близко.
— Да.
— Боже ты мой, — он перевернулся на спину и опрокинул голову назад, черные волосы сбились и перепутались, — Я переспал со смертью, надо же. Спокойной ночи, детка.
Глава 40. Побег
Ночь и следующий день прошли без эксцессов. Максимус был возбужден и радостен, активно муссировал тему Ирэн. На всякий случай мы собрали чемоданы и запланировали отъезд на завтра.
Я уже сносно чувствовала себя, хотя при долгой ходьбе быстро уставала, а стоило наклонить голову вниз, как тут же теряла сознание.
Ночью меня разбудил шум в общем коридоре, он был настолько силен, что попадал даже в наши комнаты. Я вышла в гостиную. И не стала зажигать свет. Я стояла и прислушивалась, как вдруг меня схватили за плечи.
— Аиша, это я. Не оборачивайся, я не одет. Что за шум?
У меня язык прилип к небу от таких заявлений.
— А вы всегда на неизвестный шум выходите голым?
— Это неплохой способ выбить врага из колеи. Приходит он к тебе с ножом, а ты голый, и безоружный. Враг устыдится, заплачет и уйдет.
— Или зарежет тут же.
— Мужчина меня никогда не зарежет. Женщина может, от вашей сестры всего можно ожидать, — говорил Максимус полушутя, а меж тем руки мои готовы были сломаться.
— Я не знаю, что за шум.
В дверь забарабанили.
— Это за нами, детка, уходим. Быстро. Одевайся, хватай шмотки и бежим, — тихо скомандовал хозяин и исчез.
Я бросилась в свою комнату и не зажигая свет оделась, в уже приготовленное платье.
— А как мы уйдем? Там же седьмой этаж? — воскликнула я. В дверь постоянно барабанили.
— Об этом я честно не подумал. Я не думал, что они вот так придут! — прошипел Максимус, — А, черт! Ладно, что они мне могут сделать?
Он зажег свет. И тихо подтолкнул меня. Я открыла дверь.
— Здесь живет господин Максимус из Иезеркеля?
— Да.
— Пропустите.
Со мной разговаривала дюжая женщина-охранница. Я отошла в сторону. В комнату ввалились шесть охранниц, последней вкатилась невысокая, но с виду очень вздорная женщина. Совершенно не красивая, у нее было оплывшее лицо, многим она напоминала жабу, только каталась как шарик на своих коротких ножках. Коротенькие ручки постоянно болтались хаотично. После я заметила, что нижняя челюсть ее была похожа на ту, которую обычно делали игрушкам-щелкунчикам.
— Вы Максимус из Иезеркеля? — визгливо спросила она, бесцеремонно бросаясь в кресло.
— Да, — спокойно ответил Максимус, он стоял напротив, оперевшись ладонями в спинку дивана. Я подошла к нему и сложила руки перед собой, как должна была делать любая хорошая помощница.
— Меня зовут Юлия, я губернатор сего города, — отдышливо заявила она.
Максимус сдержанно, и очень учтиво поклонился ей, и выпрямившись приобнял меня за талию и привлек к себе. Я вспыхнула до самых ушей.
— Приятно видеть вас, у меня в номере.
— Мне только неприятно вас видеть, господин Максимус, — сказала губернаторша, отвратительно причмокивая, — Я пришла поговорить.
— О, я польщен, к моей персоне столько внимания. Только вот я был занят, потому не открывал, прошу простить меня.
— Я вас отвлекла?
— Не то чтобы. Мы только начали с Сарой любовную игру, — он легко ущипнул меня за бок. Я опустила глаза в пол и зарделась еще больше.
Юлия смерила меня презрительным взглядом.
— Убирайся, шлюшка, — фыркнула она.
Я тут же подхватила свой и Максимусов чемоданы и побежала в выходу.
— А вещи? — воскликнула Губернаторша.
— Это ее чемоданы. Мы собирались завтра лететь отсюда.
— Увидимся завтра в парке, детка, — сказал мне вслед Максимус.
— Это вряд ли, — фыркнула Юлия.
Я сбежала вниз по лестнице. Я паниковала. Что делать? Максимус в беде, к кому бежать? Кого звать? Роберту… Если она здесь. Может, она согласится помочь.
— Горничная Роберта сегодня здесь? — спросила я у портье.
— Да. Ее смена начинается через пол часа.
— Она мне очень нужна.
Портье долго смотрела на меня, потом сказала:
— Подождите меня, — и ушла, а вернулась вместе с Робертой, та узнала меня и ласково улыбнулась.
— Роберта, господин Максимус в беде. Только ты можешь ему помочь!
Мы отошли на почтительное расстояние от портье.
— Его хотят арестовать. Ты можешь как-то устроить, чтобы господин Максимус мог выбраться из номера и побыстрее?
Роберта стала думать. Думала она долго и, видно, безрезультатно.
— Только через мусоропровод. В трубу для белья он не пролезет, — сказала Роберта, когда я уже отчаялась.
— Нет, это не пойдет, — меня осенило. — У вас есть каталки, как в фильмах с длинными полами скатерти?
— Есть.
— Возьмите одну такую и поезжайте к нашему номеру, придумайте что-нибудь, там полно охраны, а я пока подожгу шестой этаж.
— Зачем?
— Не беспокойся Роберта, но Максимуса надо выручать, даже путем сожжения отеля.
— Он очень хорош, сэр Максимус, жаль он больше не хочет меня видеть. Но я помогу его спасти и может быть тогда…
— Шевели ногами, — командовала я.
Я оставила чемоданы и бросилась на шестой этаж, сжимая в руках зажигалку, заныканую от Максимуса еще неделю назад, до сотрясения. Только бы не стало плохо, нельзя все испортить.
На этаже был автомат с прессой. Я приложила усилия и перевернула его, автомат упал и зазвенел. Я вытащила все газеты и подложила под дверь туалета, подожгла их. Они быстро занялись.
— Пожар, — заверещала я так, что в Охторе должно было быть слышно.
На седьмом благодарно затопотала охрана. На шестом стали скрипеть замки, я спряталась на пятом этаже и спустилась в хвосте охраны, выводившей в срочном порядке Юлию, Максимус был с ней. Значит, Роберта ему уже не поможет. Но медлительная латиноамериканка была еще на первом этаже, с подносом на колесиках вместе.
Сверху повалил народ, кто в чем. Охрана стояла насмерть, никого из посторонних в оцепление она на пускала. Да, без тарана не обойтись. Я схватила поднос на колесиках и вклинилась на нем в строй охранниц. Максимус отреагировал мгновенно, он подхватил меня и побежал со мной куда глаза глядят.
— Чемоданы! Чемоданы! — завопила Роберта.
Мы бежали долго и остановились только в какой-то грязной подворотне.
— Ну, ты даешь, — сказал Максимус, переводя дух. Я сползла по стенке, это все уже было слишком для моего неокрепшего организма.
— Тебе плохо?
— Хорошего мало.
— Только в обморок не падай.
