Лорел Гамильтон - Божественные проступки
Гален был почти покрыт маленькими декоративными собачками и высокими изящными борзыми. По какой-то причине он получил больше собак, чем любой другой сидхе. Декоративные собачки скакали вокруг его ног, а борзые тыкались носом в него, чтобы их приласкали. Галену пришлось постараться, чтобы уделить внимание им всем.
Шолто отпустил мои руки, чтобы я могла поприветствовать моих собак. Моими были только две, но они были стройными и прекрасными. Мунго был повыше современного стандарта породы, а Минни ему соответствовала, хотя она и носила щенят. Со дня на день она должна была родить и в этом была первой из волшебных собак. Один из лучших ветеринаров в городе приезжал к нам домой. Нам установили веб-камеру, и кормление собак теперь можно было посмотреть по интернету. Именно компьютерные специалисты предложили нам идею брать с людей плату за то, что они следят за рождением волшебных собак впервые за более чем три столетия. Видимо подписчиков было много, некоторые это делали действительно из-за собак, а некоторые в надежде, что с собаками смогут увидеть меня или мужчин, но независимо от причин, это удивительно прибыльным. А лишние деньги нам не помешают.
Я коснулась шелковистых ушей своих собак и обхватила ладонями их мордочки. Я прижалась лоб ко лбу Минни, потому что ей нравилось это. Мунго был более сдержан или, может быть, он думал, что такое поведение ниже его достоинства.
Затем воздух наполнился крыльями, словно самые красивые бабочки и мотыльки внезапно решили создать шарик над нашими головами. Большинство из них были феи-крошки, которые последовали за мной в изгнание. У них считалось позором родиться бескрылыми, что было даже хуже, чем хромота. Но магия моя, Галена, Никки и Китто, которая почти убила их, дала им крылья, которых у них прежде не было. Но среди них были и феи-крошки, которые были в изгнании в Лос-Анджелесе уже на протяжении десятилетий и больше. Первые появились у нас робко, почти испуганно, но когда их приняли радушно, их число у нас выросло почти вдвое.
Роял и его сестра-близнец Пенни порхали надо мной.
- Добро пожаловать, Принцесса, - сказала Пенни. На ней была миниатюрное платье, напоминающее халат какой-то куколки, только с разрезами для крыльев.
- Рада вернуться домой, Пенни.
Она кивнула, ее крошечные усики дрожали, когда она двигалась. Оба близнеца были темноволосыми с бледной кожей, яркими крыльями. Они были как моя татуировка на животе, потому именно в момент появления крыльев у Рояла и спасания его жизни привело к повышению моего уровня магии, а ее количество оставило свою метку на моем теле.
Роял опустился на уровень моего лица, его крылья были гораздо крупнее, чем у реальной бабочки, чтобы удерживать его более тяжелое тело в воздухе. Хотя то, что было известно из физики, доказывало, что ни один из фей-крошек не мог быть способен летать даже с такими крыльями. Он коснулся моих волос, и я убрала их с плеча так, чтобы он мог сидеть на моем плече. Это было своеобразным сигналом для других фей-крошек, которые трепетали вокруг нас. Они повисли на косах Никки и начали качаться на них, как на качелях. Он, казалось, был их большим родственником, возможно, потому что у Никки тоже были крылья. Они могли быть по его желанию татуировкой, но в других случаях они появлялись из его тела как магический парус на заколдованной лодке, которая может умчать тебя в красивые и волшебные края.
Он был моим возлюбленным еще когда у него была только татуировка и не было реальных крыльев, но после возрожденная дикая магия волшебной страны превратила эту татуировку в реальные крылья, сияющие, выше человеческого роста. Он был ребенком сидхе и феи-крошки, который мог увеличивать свой рост до человеческого.
Небольшое облачко из фей-крошек, большинство из которых казались бледными из-за белых тоненьких, как паутинка, волос вокруг их резных личек, трепетало вокруг Шолто и просивших высокими, щебечущими голосами разрешения дотронуться до Короля Слуа. Он кивнул, давая согласие, и они поднялись по его конскому хвосту, как на детской площадке, и устроились на его плечах. Ни один из них не был больше моей ладони, самые маленькие из маленьких. Роял был напротив высоким для фей-крошек - около десяти дюймов.
Пенни, порхала рядом с Галеном, прося разрешение присесть. Гален совсем недавно позволил любому из них дотрагиваться до него даже случайно. У него был неудачный опыт общения с ними в Неблагом Дворе. Люди думали, что это забавно, бояться чего-то столь маленького, если не принимать во внимание, что неблагие феи-крошки предпочитают пить кровь так же, как и нектар. Кровь сидхе для них сладка, а королевская кровь сидхе еще слаще. Королева Андаис когда-то приказала заковать Галена и отдала его во власть этим крошечным ротикам. Принц Кел заплатил их королеве Ниссевин, чтобы они еще и плоти прихватили. Именно из-за этого Гален и боялся их. Как ни странно, феям-крошкам нравилось его магия, и они порхали вокруг него облачком из разноцветных бабочек, но они научились не трогать его без разрешения. Пенни устроилась на его плече в своей крошечной одежонке, погрузив одну руку в его зеленые локоны. Гален начал доверять Пенни.
У Риса на плечах тоже сидели феи-крошки, хихикающие в его волосах, из-за чего были похожи на детей, выглядывающих из-за штор или листьев, как в сказках. Почему это привело меня к мысли о тех двух убийствах, и в этот момент солнечный свет показался мне немного более тусклым.
- Тебе стало очень грустно, - сказал Роял около моего лица. - О чем ты сейчас подумала, наша Мерри?
Было огромное желание повернуть свою голову, когда говорил один из них, но когда они сидели на твоем плече, поворот головы мог из сбить с плеча, поэтому нужно было сделать это осторожно и только так, чтобы можно было увидеть эти темные миндалевидные глаза, но так, словно он стоял рядом со мной.
- Меня так легко прочитать, Роял?
- Ты дала мне крылья. Ты дала мне магию. Я обращаю внимание на тебя, моя Мерри.
Это заставило меня улыбнуться. Улыбка притянула его к моему лицу, его тельце изогнулось, прижимаясь к моей щеке, прослеживая своими бедрами мой подбородок. Его маленькая рука обняла меня за щеку так, что его верхняя оголенная половинка тела была нажата к моему лицу, и это уже было привычно. Я могла бы наслаждаться таким объятием - и если бы люди видели эту сценку со стороны, то это воспринималось бы как удовольствие от объятия с ребенком, - но я знала лучше. И если у меня и были какие-нибудь сомнения, то его личико было теперь очень близко к моим глазам и в нем не было ничего невинного. Нет, это был очень взрослый взгляд человечка, не выше моего большого пальца.
