Джейн Рейб - Искупление
Бывший рыцарь отвернулся, глядя на Фиону, Драконид не выпускал ее меч из рук, постоянно держа девушку под угрозой его лезвия.
— Рагх, освободи ее от кляпа, — сказал Дамон.
— Ты опять хочешь слушать ее глупый лепет? — Драконид покачал головой и заглянул в безумные глаза соламнийки. — Не надейся, что я тебя развяжу, — сказал он. — Я просто не способен на такую глупость. Но кляп я, пожалуй, выну, если ты обещаешь сидеть тихо.
Фиона только ожгла его взглядом.
— Поклянись.
Она с вызовом замотала головой.
— Ах, нет? Тогда сиди с заткнутым ртом. Дамон, если хочешь, сам сторожи ее. — Рагх удивился тому, что Грозный Волк с ним не спорит. — Помнишь, что было на судне, когда мы позволили ей поесть…
Сивак замолчал и начал озираться. Он что-то услышал: слабый шелест сухих веток, тихий, почти неразличимый голос. Рагх и Дамон обернулись на северо-восток, вглядываясь в сгущающиеся тени и пытаясь найти источник зловещего шума.
Приятная встреча в Троте
— Кто бы это ни был, — сказал Рагх, — я думаю, они скрываются за теми соснами.
— Что бы это ни было, — поправил Дамон. Он пристально смотрел на деревья и, попросив спутников помолчать, внимательно вслушивался в странные звуки. Похрустывали кусты, звонко стучали друг о друга сосновые ветки, раздавались странные голоса — по меньшей мере, четыре. — Что бы это ни было, — повторил Грозный Волк, — они не люди.
Благодаря обострившемуся слуху он точно знал, о чем говорит. Существа среди сосен перекликались гортанными хриплыми голосами, и бывший рыцарь никак не мог определить, что это за язык.
Рагх несколько минут внимательно вслушивался, крутя головой.
— Согласен, наречие странное. Но кое-что я разобрал: «благословенный» и «Такхизис».
Хруст не прекращался, меж стволов промелькнула неясная тень.
— Теперь я различаю не меньше шести голосов, — сказал Дамон, указывая на тень.
— Гоблины, — промолвил драконид. Он не мог точно определить этого по форме тени, которая носилась за тонкими стволами, но понял язык. Он достаточно прожил на свете, чтобы с уверенностью заявить, кто это. — Огромные крысы.
Сивак стоял тихо, ожидая сигнала от Дамона и поглядывая на Фиону и Мэлдреда, чтобы быть уверенным в том, что они не создадут лишних проблем. Соламнийка, пытавшаяся освободить связанные руки, поймала его взгляд и затихла, пожав плечами.
— Если их там только шестеро, можно не обращать внимания, — решил Рагх.
— Нет, их там больше, — вмешался Мэлдред. Людоед приблизился к бывшему рыцарю и сиваку и тоже стал смотреть на сосны. — Слышно-то, может быть, и шестерых, но гоблины такими малыми группами не ходят. Скорее всего, их там не меньше дюжины.
— Какая разница? В любом случае они не доставят проблем. — Дамон вскинул алебарду на правое плечо, в левую руку взял меч. — Гоблины для меня не больше чем неприятность. Просто огромные крысы, как говорит Рагх. Их легко перебить.
Два дня на рыбачьем судне пошли на пользу его здоровью. Серьезные раны, нанесенные Фионой, практически зажили, боль от чешуи немного утихла, лихорадка прошла к полудню второго дня. Грозный Волк чувствовал себя бодрым, сильным и хотел немного размяться, чтобы проверить свои силы — хоть гоблины и не могли оказать ему серьезного сопротивления.
— Да, они не доставят проблем, — согласился Рагх. — Однако если их там много…
— Я сказал, сколько бы ни было!
Дамон сумел ясно разглядеть одну из тварей, лазающих среди голых кустов ирги. До гоблина было около трех дюжин ярдов, а темнота делала его особенно гротескным. Это было маленькое существо, не более трех футов ростом, с красно-коричневой шкурой, усеянной бородавками, плоской мордой, как будто гоблин с разбегу налетел на каменную стену, неестественно широким носом и вислыми ушами. Приглядевшись, Грозный Волк различил скошенный лоб и пучки черных волос на макушке и висках. Большие глаза ночной твари уставились на него.
— До чего же они отвратительные, эти гоблины. — прошипел Дамон. — Куда отвратительнее крыс.
Он шагнул в направлении ирги и заметил еще трех тварей, проскочивших из-за сосен в кусты. В кривых лапах, болтающихся ниже колен, все они держали короткие кривые копья. Все существа были грязными и уродливыми.
Гоблины болтали за кустами, и слова их, звучавшие как фырканье и хрюканье, напомнили бывшему рыцарю рычание собак, дерущихся из-за кости.
— Что они говорят? — спросил он у Рагха.
— Нас обсуждают, — ответил тот. — В основном Мэлдреда. Они его боятся. По синему цвету его кожи они догадались, что он маг и может творить заклинания. Магии они боятся до смерти. — Через минуту сивак добавил: — Однако ты их озадачил. Они считают тебя то ли потомком, то ли драконидом и хотят разглядеть поближе. И еще они… прикидывают, сколько монет можно выручить за Фиону.
— Пусть пока удивляются и беспокоятся. Потом им придется умереть. — Дамон пошел прямо в кусты, откинув капюшон, чтобы гоблины видели его чешуйчатое лицо. — Интересно, сколько времени у меня уйдет на то, чтобы убить их всех, — бросил он через плечо. — Рагх, присматривай за Фионой и Мэлдредом.
— Их действительно целая дюжина, — сказал драконид, когда твари высыпали из кустов, ощетинившись копьями и вереща. — Уж никак не меньше, это точно.
Гоблины, хотя и выскочили на открытое место, вперед не пошли. Они выжидали. От них исходил такой смрад, что Дамона едва не стошнило.
Твари перешли с хрюканья на визг, завопив все хором. Грозный Волк прыгнул им навстречу, то ли в надежде спугнуть, то ли приглашая к драке. К его удивлению, гоблины не тронулись с места, лишь размахивали копьями в воздухе, а самый маленький нервно прыгал и вопил громче всех.
— Ну, держитесь! — рявкнул он, занося алебарду. — Посмотрим, скольких из вас можно положить с одного удара!
Только когда лезвие со свистом рассекло воздух, гоблины попятились. Бывший рыцарь раскрутил оружие, чтобы нанести смертельный удар, но вдруг остановился:
— Будь все проклято!
Ни один из гоблинов ему не угрожал — вот что он понял. Ни один из них не пытался напасть, никто не метнул копья. Они только сгрудились в кучу и дико кричали.
Дамон резко выдохнул. Милосердие Мэлдреда! Мэлдред, который прежде был его другом, который, кажется, спас его от смерти, — наверное, он передал ему часть своей души.
— Нападайте же! — воскликнул Грозный Волк. Он не мог напасть на уродливых малышей, пока те не начали первыми. А они все еще стояли на месте и по-прежнему жутко вопили.
— Прекрасно, — проворчал бывший рьщарь, — Значит, будете орать и приплясывать?
