Пол Андерсон - Галльские ведьмы
— Я вижу, ты занимаешься литературой, — заметила она.
— Да, моя госпожа, с еще большим рвением, чем прежде, — сказал он. — Вы наверняка знаете, что королева Бодилис великодушно согласилась помочь мне в обучении. Она обещала дать мне почитать удивительные книги.
Он распахнул дверь на балкон. Виндилис вышла на прохладный воздух, вдохнув полной грудью.
— Свежий воздух очищает, — сказал она. Руфиний улыбнулся.
— Умоляю простить меня, если моя квартира показалась вам душной. За пределами Иса я надышался воздухом больше, чем следовало.
За окном полукругом открывался вид — от морского портала до Верхних ворот и дальше. Перед ней открылись крепостной вал, орудийные башни, триумфальная арка, улицы, рыночная площадь, окутанные таинственными парами. Над ними сияющие в солнечных лучах устремились к небесам башни. Вдали она увидела Сады духов и безукоризненный храм Белисамы, похожий на остров, поднимающийся из туманного озера. Раздавался шум ветра, хлопанье крыльев, крики птиц, город жил своей жизнью.
— Да, — задумчиво проговорила Виндилис после долгого молчания, — возможно, у тебя были причины взгромоздиться сюда. Этот вид так и манит.
Руфиний прищурился.
— Что? — Он кашлянул. — Хм, может, моя госпожа хочет утолить голод? Если вы позволите, я вас ненадолго оставлю.
Виндилис вернулась в комнату, закрыла дверь и подошла к нему.
— Я не за этим пришла, — сказала она.
— Но в вашей записке было написано, что… Она сардонически улыбнулась.
— Я написала ее, чтобы предотвратить слухи. Мне не дано читать будущее по облакам и ветру. Если бы я могла, то жила бы на маяке. Нет, я хотела просто поговорить с тобой наедине.
Его охватила тревога.
— Да? Это для меня неожиданность. Ведь я — никто.
— Ты тот, кому король поручил беречь богов. Одно это делает тебя значимым. Ты стал его тайным поверенным. Наверняка ты также являешься его советчиком. Сядь, Руфиний.
— Как прикажете, моя госпожа. Но сначала позвольте налить вам вина…
Виндилис указала на стул.
— Я тебе сказала: сядь. Он сел и посмотрел на нее.
— Моя госпожа говорит от имени девяти королев?
— Не совсем. У нас был о тебе разговор, но решение посетить тебя я приняла сама. То, что я расскажу об этом другим, зависит от того, что здесь произойдет.
Он облизал губы.
— Я не выдаю секретов своего повелителя. Виндилис сложила руки и посмотрела поверх его головы на сгущавшиеся тени.
— Мне они не нужны. Я догадываюсь о том, что происходит. В королевских лесах собираются бывшие багауды. Они подчиняются его приказам. С ними заодно рабы, некоторые горожане, ветераны-переселенцы. Он собирает арморикское войско, чтобы защитить страну лучше, чем Рим. Императору вряд ли понравится, кто ими руководит и почему это делается так тихо. Но я им ничего не скажу.
Руфиний снова обрел уверенность.
— Королева очень умна. Но, умоляю вас, ничего больше не говорите.
Она потеплевшими глазами посмотрела на него.
— Мне кажется, время от времени ты можешь давать Грациллонию советы о ходе подготовки и предложения, о которых он сам не догадался бы.
Забыв о ее приказании, он вскочил. На его побледневшем лице шрам казался огненно-красным.
— Нет! — крикнул он. — Граллон мой господин!
— Успокойся, — прервала она. — Неужели ты думаешь, что его жены желают ему зла? Я прошу об этом ради него. И ради тебя, Руфиний.
— Ради меня? Моя госпожа, простите меня, но мне не нужны ни взятки, ни вознаграждения.
Ее улыбка стала жестче.
— А молчание?
Он непонимающе посмотрел на нее.
— Что вы хотите этим сказать?
— Ты поступил очень глупо, открыто предаваясь в Исе удовольствиям.
Он выпрямился.
— Разве я не могу повеселиться?
— Когда речь идет о вине, песнях, представлениях, игре, то — да. Но тебя никогда не видели на Кошачьей аллее или в тавернах на берегу, где девушки так доступны. Отдавая должное твоему положению и личному обаянию, я уверена, что многие утонченные женщины будут рады с тобой развлечься.
Он поднял руки, словно желая от нее загородиться.
— Я нормальный мужчина…
— Не верю.
— У меня были женщины…
— Сомневаюсь. В конце концов, ведь ты явился сюда, намереваясь стать королем.
— Если я сейчас храню целомудрие…
— Будь я проклята, если это так, — резко сказала она, — но не оскорбляй мой рассудок. Я и раньше подозревала, кто ты. У Девяти есть свои способы узнать то, что они хотят. Назвать имена чужеземных моряков? Некоторых, молодых и красивых, ты привез сюда. Это очень глупо. Тебе повезло, что обитатели дома не очень наблюдательны… Пока. Если ты не будешь осторожен, это скоро станет известно.
Из груди Руфиния вырвался хрип.
— Какое им до этого дело? Какое вам дело? — Суровое выражение лица исчезло, голос ее смягчился.
— Это никого не касается. Я слышала, что в Древней Греции это было естественным, и в Риме — долгое время — тоже. Но не в Исе. От строгих моряков с юга, беспощадных возничих с востока и остальных предков нам досталось другое наследие, помимо развращенности. — Она прикрыла ладонью его руку. — Возможно, я ошиблась. Но я должна точно знать, потому что, если тайна откроется, ты вряд ли будешь угоден королю. Это бросит на него подозрения, которые ранят его душу и подорвут его могущество. Ведь ты не желаешь зла Граллону, Руфиний?
Он вздрогнул и с трудом выдавил:
— Клянусь всеми богами, нет.
— Тогда будь более осмотрителен, — сказала она. — За пределами наших границ можешь делать все что угодно, но лучше, если ты будешь использовать другое имя. В Исе развлекайся, как хочешь, за исключением этого. — Ее голос стал тише. — Если тебе будет недостаточно твоих пальцев, пойди к проституткам.
Он покраснел.
— Я могу. Я ходил. Мне кажется, виновата моя природа. Я присоединился к багаудам еще мальчиком. Они редко видели женщин и… Нет, я клянусь, что в Исе буду осторожен. Ради Граллона.
Она ласково сказала:
— Тогда я отведаю твоего вина. Зажги фитиль, здесь стало темно. Принимайся за еду, я ем мало. Давай посидим и получше познакомимся. Я не испытываю к тебе отвращения. И понимаю тебя лучше, чем тебе кажется.
Он ободрился и сказал:
— Я с радостью изложу вам план, как мы можем послужить Граллону, моя госпожа. Но запомните: он мой повелитель, которому я обязан своей верой.
— И которого ты любишь, — мягко сказала она.
Руфиний вздрогнул.
— Он этого не знает.
— И не узнает, — пообещала Виндилис, — если ты сдержишь свое слово, а я надеюсь, что ты его сдержишь.
V
Все королевы были очень добры к Дахут, каждая по-своему, но она больше всех любила Тамбилис и с нетерпением ждала, когда подойдет очередь младшей королевы присматривать за ней, потому что отец, который любил играть с ней в шумные игры, рассказывать истории и распевать громкие песни, часто сюда не приходил, так же как и к другим мамам (хотя он никогда не проводил ночи с Фенналис или Бодилис). Дахут пыталась узнать, почему, но ни от одной из них не получила вразумительный ответ. Они только улыбались.
