М. Хмелинина - Дети Понедельника
Майя первая поняла, чему грозит дальнейшее пребывание на полу. Решив, что крики не помогают, она смотала в трубочку свою должностную инструкцию, которая на большее, в принципе, не годилась, и с остервенением принялась смахивать с люстры мерзких гадов, тем самым освобождая себе место. Устроившись наверху, она присоединилась к наблюдениям Шеллермана, потому как опасность на какое-то время ее лично миновала.
Вскоре не последовавшие примеру Майи сотрудники обнаружили себя намертво приклеенными к линолеуму без возможности освободиться.
Бардак продолжался бы и дальше, если бы не подоспевшая на крики МакДугл. Увидев, что черная "мерзость" вытворяет с ее коллегами, профессор кинула на Хьюго укоризненный взгляд, покачала головой и произнесла что-то типа "Стоять, бояться!" с элементами местной ненормативной лексики. Майя с люстры уважительно посмотрела на Марион - немногим иностранцам за сравнительно небольшой срок удавалось овладеть всеми нюансами исконно русского языка, зачастую использовавшегося "академиками" в качестве самых действенных заклинаний.
Время словно остановилось. У Майи сложилось впечатление, что в Академии проходят соревнования по старой детской игре "Море волнуется" - настолько нелепыми и странными были позы застывших в пространстве. Причем, не только пауков.
Марион довольно улыбнулась - редко когда можно было увидеть Шеллермана с выражением истинного блаженства на хмуром лице. Практически никогда. Мысленно прикинув возможные последствия, она колданула из ближайшего стула фотоаппарат, навела объектив и запечатлела редкую картину на память: будет что показать коллегам в Лондоне по возвращении домой.
В целом же нынешнее состояние кабинета чем-то напоминало музей восковых фигур Мадам Тюссо. Замершие на месте Денек и Марик в момент произнесения МакДугл заклинания пытались спасти от паутины хотя бы пережившие потопы и пожары системники. Действие "Стоять, бояться!" застигло их в тот момент, когда сами операторы технического отдела из-под столов выбрались, а драгоценную ношу слегка приподняли над полом, согнувшись в три погибели. Нина и Люда, отбивавшиеся от пауков всеми возможными способами, предстали в виде заправских воительниц с мечами, стоя напротив друг друга с длинными линейками наперевес. Лина укуталась в расчерченную простыню расписания, сделав вид, что она совсем ни при чем, чуть-чуть не рассчитала и потеряла равновесие, завалившись в сторону, да так и застыла на четверть пути к полу, напоминая Пизанскую башню.
А тем временем паучья братия остро нуждалась во внимании со стороны Homo Sapiens. Плавающе-парящие в воздухе и сидевшие, где только можно, существа не только прекрасно отпугивали временами заглядывающих в кабинет студентов, но и тормозили работу сотрудников. Выход был один: вооружаться ведрами и собирать их, как грибы на солнечной полянке после дождя. Профессор МакДугл позвала на помощь лаборантов, пригрозив, что навсегда прикроет их "домашний кинотеатр" в серверной. Угроза подействовала, потому как с разгневанной Марион шутки были чреваты. На зов откликнулись двое: Олесь и его тень, Ленчик-Лоботряс, приехавшие на площадку "Альфа" за программным обеспечением для новых "дрессированных" МТ-шек.
Оценив ситуацию, Олесь скорчил недовольную мину, но ведро взял. Ленчик же сразу смекнул, что работать придется по-настоящему, а потому нашел быстрый способ сбора "урожая". Порывшись в карманах, он выудил оттуда пульт управления с небольшими кнопками, под которыми значились наиболее употребимые заклинания. Достаточно было нажать на кнопку, и вуаля!… Выбрав известное всем "Дай сюда!", Ленчик запамятовал, что приобрел пульт на той самой барахолке, где в свое время Леопердовна обзавелась мегафоном очень широкого радиуса действия. То ли мастера специализировались на выпуске подобных магических предметов, то ли собирали все из совершенно несочетаемых деталей, главное, что их "произведения" со своими задачами справлялись. Как - дело другое.
Поначалу ничего необычного не происходило. Решив, что пульт сломался, Ленчик треснул им о ближайшую стену и нажал на кнопку еще раз. Результат не заставил себя ждать. Сначала в бедолагу на приличной скорости врезались все пауки, находившиеся в кабинете. Следующая партия повалила извне: часть умудрилась прогрызть бетонный пол, а линолеум съесть на закуску; часть проползала сквозь бесчисленные щели в стенах; часть проникла в помещение через разбитое окно. Маленькие, большие, средние; черные, красные, непонятных цветов; мохнатые, длинноногие; безобидные, ядовитые и не очень - Ленчик со своим умением попадать в неприятности (а это можно только уметь) собрал пауков с ближайших четырех километров. Среди общей массы паукообразных встречались экзотические экземпляры: недалеко от Академии открылся приехавший недавно террариум. Спустя всего несколько мгновений Леонид более всего походил на огромных размеров муравейник, разве что обитали там совсем не муравьи.
Олесь, мысленно пообещав себе, что прибьет Ленчика при первой же возможности, присоединился к профессору МакДугл, спешно накладывающей "Стоять, бояться!" на вновь прибывших. Вся процедура заняла не более нескольких секунд. Однако до развязки было еще далеко.
На шум прибежал Владя, ранее дежуривший на занятиях. Решив, что для начала необходимо освободить сотрудников, парни вооружились лопатами и вспомнили трудовые будни на картошке, разве что в качестве картошки теперь выступали их перепуганные коллеги, застрявшие в горе мерзких тварей. Каждого спасенного Марион приводила в чувство универсальным заклинанием на все случаи жизни, коим была небезызвестная "Финита ля комедия!".
Первой из завалов извлекли Евдокию Никифоровну. На нее не подействовало даже "Пора, красавица, проснись!", поэтому ее отнесли в соседний кабинет и положили на сдвинутые вместе стулья. Нина и Люда чувствовали себя несколько ошарашено, но сносно. Лаборанты, как самые опытные пофигисты филиала, пришли в себя раньше всех и принялись помогать товарищам. Добравшись до Шеллермана, но увидев глаза, сверкавшие яростью, решили временно поместить его вместе с начальником учебного отдела на так называемый карантин во избежание жертв и разрушений. Лину долго не могли найти, пока, наконец, не наткнулись на большой рулон ватмана. Ленчика решили оставить под завалами в качестве заслуженного наказания. А вот про Майю просто забыли (то ли впопыхах, то ли намеренно) и очень удивились, когда та, не удержавшись, рухнула в самую гущу прямо с потолка. Учитывая ее тонкую душевную организацию, она хотела бы изящно выразить свое огорчение относительно произошедшего. Не получилось.
