Джон Толкиен - Хоббит, или Туда и обратно
— Если вы когда-нибудь будете проходить —мимо моего дома, — сказал Бильбо, — входите не стучась. Чай подается в четыре, но милости прошу во всякое время.
И он отвернулся.
Войско эльфов пустилось в обратный путь. Оно, как ни грустно, сильно уменьшилось, но оставшиеся все равно радовались: дракон был мертв, гоблины разбиты; эльфы мечтали о весне, которая шла на смену зиме.
Гэндальф и Бильбо ехали позади короля эльфов, а рядом с ними шагал Беорн в облике человека, всю дорогу смеялся и громко пел. Так они ехали, пока не доехали до границ Черного Леса. Тут пришлось сделать привал, так как волшебник и Бильбо не захотели входить в лес, как ни уговаривал их король погостить у него во дворце. Гэндальф и Бильбо решили обогнуть лес с севера, пройдя по пустынной местности, лежавшей между лесом и Серыми горами. Дорога была, конечно, длинной и скучной, но теперь, без гоблинов, здесь казалось безопасней, чем на темных тропах в гуще Черного Леса. К тому же с ними шел Беорн.
— Прощай, король эльфов! — сказал Гэндальф. Да будет весел ваш зеленый лес, мир еще достаточно молод! Желаю веселья всему вашему народу!
— Прощай, Гэндальф! ответил король. — Желаю тебе и впредь сваливаться как снег на голову, когда ты нужнее всего. Чем чаще ты будешь гостем в моем дворце, тем мне приятнее!
— Прошу вас, — проговорил Бильбо, запинаясь и переминаясь с ноги на ногу, примите от меня подарок! — И он протянул королю серебряное с жемчугом ожерелье, которое поднес ему на прощанье Дейн.
— Чем же я заслужил такой дар, о хоббит? — спросил король.
— Э-э-э, я думаю… мне кажется… — промямлил в смущении Бильбо, — я… э-э-э… обязан вам за ваше… м-м-м… гостеприимство. И Взломщикам свойственно чувство благодарности. Я выпил много вашего вина и съел много вашего хлеба.
— Я принимаю твой дар, о Бильбо Щедрый! торжественно произнес король. — Причисляю тебя к друзьям эльфов и благословляю. Да не укоротится твоя тень, иначе воровство станет слишком легким делом. Прощай!
Эльфы повернули к лесу, а Бильбо тронулся в долгий обратный путь. В пути им встретилось немало трудностей и разных приключений. Все-таки дикая местность осталась дикой. В те дни кроме гоблинов там водилось много всякой нечисти. Но на этот раз Бильбо хорошо охраняли и вели правильной дорогой; с ним шли волшебник и Беорн, и Бильбо ни разу не подвергался настоящей опасности. Понемножку, в середине зимы, они добрались до дома Беорна и остались погостить. Святки прошли весело, отовсюду по приглашению Беорна сошлось множество гостей. Гоблины Туманных Гор больше их не беспокоили : после поражения они притихли и попрятались в глубочайшие норы. Варги покинули леса, и люди теперь путешествовали без опаски. Беорн стал предводителем в тех местах и управлял Диким Краем. Говорят, что его потомки в течение многих поколений владели умением превращаться в медведей. Попадались среди них и нехорошие, злые люди, но большинство душой походили на Беорна, хотя были меньше ростом и не такие сильные. При них последних гоблинов выгнали из Туманных Гор, и по соседству с Диким Краем воцарились мир и покой.
Уже настала прекрасная и теплая весна, светило яркое солнце, когда Бильбо и Гэндальф простились с Беорном. Как ни скучал Бильбо по родному дому, но дом Беорна покидал с сожалением, ибо цветы в саду Беорна весной не уступали чудесным цветам в разгар лета.
Они вышли на дорогу и скоро достигли того перевала, где когда-то попали в лапы гоблинов. На сей раз на перевал они взошли утром и, оглянувшись, увидели землю, освещенную неярким утренним солнцем. Там, далеко на горизонте, еле виднелась Одинокая Гора. На ее главной вершине поблескивал нерастаявший снег.
— Вот и снег после огня, — проговорил Бильбо, — и даже драконам приходит конец. — И он повернулся спиной к Горе, как бы ставя точку в конце своего путешествия. Туковское в нем выдыхалось с каждым днем, а бэггинсовское брало верх. — Сейчас я хочу одного : как можно скорее очутиться в собственном кресле!
ГЛАВА 19. Последняя глава
Было первое мая, когда наши путешественники добрались до края долины Ривенделл, где стоял Последний (а с этой стороны — первый) Домашний Приют. Опять был вечер, пони устали, особенно тот, что вез поклажу. Оба всадника нуждались в отдыхе. Спускаясь по крутой тропинке, Бильбо услыхал пение эльфов среди деревьев, как будто они так и не переставали петь с их отъезда. Едва всадники очутились на нижней прогалине, эльфы запели песню, очень похожую на прежнюю:
Нет больше дракона,
Нет огненной пасти,
Низвергнут он с трона,
Конец его власти.
Оружье ржавеет,
И рушатся троны,
Богатство скудеет,
Тускнеют короны —
А листья порхают,
Укрытые тенью,
А воды сверкают,
И слышится пенье:
Тра-та, тра-та-та-та,
В долину, ребя-та!
Алмазов светлее
Горят в небе звезды,
На лунной аллее
Серебряный воздух.
Огонь пышет, братцы,
Как золота слитки!
Зачем же скитаться?
От странствий — убытки.
Тра-та, тра-та-та-та!
Останьтесь, ребята!
В какие вы дали
Спешите так поздно?
Брести вы устали,
Мигают вам звезды,
Уймитесь отныне,
Кончайте скитаться!
Ведь зльфы в долине
Вас просят остаться.
Тра-та, тра-та-та-та,
Останьтесь, ребя-та,
Тра-та! Тра-та-та-та!
Ха-ха!
Потом эльфы выступили из-за деревьев, поздоровались и провели Бильбо с волшебником через мост к дому Элронда. Там путников приняли радушно и попросили рассказать об их приключениях. Рассказывал Гэндальф, так как сонный Бильбо помалкивал. В большинстве приключений он участвовал сам, и он-то и сообщил волшебнику многое, пока они ехали. Но время от времени, услыхав что-нибудь новое, Бильбо открывал глаза и прислушивался.
Так он узнал, почему Гэндальф отсутствовал: он принимал участие в большом совете добрых волшебников, занимающихся белой магией и в этой области весьма сведущих. Им наконец удалось выгнать Некроманта из его мрачного пристанища на южной окраине Черного Леса.
— Отныне — добавил Гэндальф, — лес сделается менее опасным, а Север надолго освободится от его злой власти. Но было бы спокойнее, если бы его совсем изгнали из мира, в котором мы живем.
— Лучшего и желать нельзя, — подтвердил Элронд, — но боюсь, что произойдет это еще не в наше время, да и вообще не скоро.
За рассказом о путешествии последовали другие рассказы, потом еще и еще — о былом и о новых событиях, и о том, чего вовсе не бывало, и наконец голова Бильбо свесилась на грудь, и он сладко уснул.
