Михаил Ротарь - Три закона Дамиано
- Дядя, что с тобой? Где эта черная сука?
Но двери приличные люди за собой закрывают. Я исправил его оплошность и навесил на них амбарный замок. Он защелкнулся сам, мне даже не надо было искать ключ.
Внутри правильно оценили положение и стали барабанить в двери:
- Открой, сука! Я тебе яйца вырву! Я тебе глаз на жопу натяну! Я с тебя шкуру спущу!
Ни один из предложенных вариантов не показался мне заманчивым, поэтому я не открыл. Но все-таки дал совет:
- Там есть лопата. Копайте под стенкой. За три часа управитесь.
Связку ключей я кинул через забор. Туда же отправился и дядин телефон. Если у племяша и остался мобильник, от него там мало пользы. Металлический каркас экранирует связь.
Я глянул на их машину. Мне хотелось ее спалить к чертовой матери. Правда, это уже будет перебор. Но и оставить это дело хотя бы без мелкой пакости я просто не мог.
Я подобрал камушек побольше и кинул его в заднее стекло "шестерки". Хруст треснувшего стекла мне был приятнее, чем звон бокала. Второй камушек пробил лобовуху.
Да! Я же специалист по шинам! Поэтому я с удовольствем проколол все четыре колеса. А теперь пора линять! Я жалел только о том, что не сумел врезать напильником по зубам молодого похитителя. Ведь это была его идея! А дядя его только пригласил попить пива!
Возвращение со звезд
Тильда отпаивала Ивана где-то уже найденной водой. Борис нервно курил.
- Что ты с ними сделал?
- Одного я даже не ударил. Они теперь копают в поисках истины.
Тильда не сразу врубилась, а Борис все понял:
- Ты им хоть лопату дал?
- У них есть. Налево от входа.
Теперь смысл происшедшего дошел и до остальных. Тильда рассмеялась. Даже Иван улыбнулся. Мы выехали со дворика на проспект.
- Куда теперь? - спросила Тильда.
- В гостиницу!
Но Тильда заартачилась:
- В гостинице вам будет плохо. Поехали все ко мне. У меня все есть!
Теперь заартачился Борис:
- Мне еще в баре надо прибраться. Выкиньте меня там.
Я рассчитался в гостинице, и мы загрузили все свои шмотки в машину. Возле бара Борис сказал нам, доставая свои ключи:
- Счастливого пути. Не вляпайтесь снова в какое-нибудь дерьмо!
Тильда стала осыпать его поцелуями:
- Спасибо, Борька, я тебе так благодарна! Я всегда тебя любила. И сейчас люблю!
Борис поцеловал ее нежно, но после этого мягко отстранил от себя:
- Ты уже взрослая девочка. Скоро в школу пойдешь! Отвези их к себе домой!
Тильда разревелась и села за руль, уронив на него голову.
- Спасибо тебе, Борис, ты мне очень помог! - вымолвил я.
Он посмотрел на меня пристально и только через минуту произнес:
- Я видел глаза Тильды счастливыми только два раза. Первый - когда мы с ней расписались. Второй - сегодня, когда она смотрела на тебя. Как назовете сына?
- А почему ты уверен, что у нас будет сын? А вдруг будет девочка? И Тильда, по-моему, еще ничего не решила.
- Я ее знаю, она уже решила. И у вас будет сын.
Мы обнялись, как старые фронтовые товарищи: любовник и ее бывший муж.Когда мы приехали, она вколола Ивану успокоительного, и он вскоре заснул. Ее слезы почти высохли, но глаза оставались красными.
- Прости, Виктор. Я расклеилась. Я все-таки женщина!
- Не оправдывайся. Где ты научилась делать уколы?
- Когда Борис вернулся, у него часто были дикие боли. На нем и потренировалась.
- Ты по-прежнему его любишь. Я слышал ваш разговор.
- Уже нет. Это я просто так сказала. Он вернулся оттуда другим. До этого он постоянно шутил, рассказывал смешные истории и анекдоты. А с момента возвращения я даже не помню, сколько раз он улыбнулся.
- Бывает, супруги живут без секса и все равно не расстаются.
- Это после сорока лет. И если у них уже есть дети. Против природы не попрешь, мне нужен мужик и ребенок. Семьи нужны и вам, мужикам. Только вы не сразу это понимаете. А мы знаем об этом с детского садика.
Она поцеловала меня и погасила свет.
Ночью мне опять приснился отец. Теперь в его корзинке были опята.
- Спасибо за клюквочку, сынок. Очень вкусная. И за внука спасибо. Славный малыш, очень шустрый.
- Папа, у меня пока нет сына!
- Уже есть. Правда, он родился маленьким, семимесячным. Всего два килограмма. Но потом быстро набрал свое. У мамаши молока хватило бы на двоих.
- И кто эта мамаша?
- Не дури, сыночек!
И он удалился в лесок.
Иван рассказывал о том, что произошло.
Он остался один, ему стало скучно. К тому времени я уже выключил телефон. Он решил прогуляться по городу. Кабаки и девочки его не интересовали.
Он пошел на барахолку, где наткнулся на бабушку-божий одуванчик. Та продавала книги, в которых не сильно разбиралась. Свою библиотеку ей подарили дочка с зятем перед отъездом в Москву. Внимание Ивана привлекла книга по его тематике.
Он спросил бабульку:
- Сколько?
Та, не моргнув глазом, ответила:
- Сотка.
Она имела в виду сто рублей. А он дал ей сто долларов. В Италии хорошие книги так и стоят. Он еще больше усугубил ситуацию, когда уронил еще несколько таких же купюр на землю. Иван подобрал деньги и пошел дальше. Двое ханыг попивали пиво неподалеку. Они давно сидели на мели, и ради такого случая пиво решили отложить.
"Гоп-стоп" организовался спонтанно. Они проследили за Иваном, ударили сзади кулаком и втащили в свою машину. Иван был серьезным противником против нечистой силы, но слабоват против обыкновенных земных отморозков. Тех денег, что они нашли при нем, им показалось недостаточно. В гараже его привязали к верстаку и стали требовать еще. Они догадались, что он неместный, но приехал сюда не один. А у корешей тоже могут быть бабки. В конце концов, об этом мог сказать и Иван под пытками. Он же не партизан!
С телефоном Ивана разобраться было несложно. Там в памяти были только мои звонки.
Что было бы, если я послал бы их к чертовой матери? Вряд ли они стали бы убивать его. Скорей всего, просто избили бы и скинули где-нибудь подальше. Если бы я принес деньги, они все равно поступили бы точно так же.
Теперь пусть копают или барабанят молотками по стенкам гаража. Там рядом завод, люди могут подумать, что это шум из механического цеха. Если им хватит мозгов, они возьмут инструмент и будут ломать двери. Я мысленно пожелал им успеха.
Утром Тильда отвезла нас к автовокзалу. Она предложила нас довезти и прямиком к Василию. Но я категорически отказался. Ей не надо знать лишнего о нашей миссии.
Она стояла на площадке и кусала губы. Ей с трудом удавалось сдерживать себя и не разреветься. Когда подали наш автобус, она повисла на моей шее:
