Елена Звездная - Академия Проклятий. Урок четвертый: Как развести нечисть на деньги
— Не надо мне говорить, что оно делает, — попросил Юрао.
— Ладно, не буду, — и я вернулась к изучению воды через кристалл.
— Так, дальше «Любовь Смерти», тоже шестой уровень, и «Лакрум», относящееся к проклятиям рода. А вот потом… — я глазам не поверила, — странно… проклятие пустышка.
— Что? — не понял Юрао.
— Ну, самоуничтожающееся проклятие, пустышка, — пояснила я.
— Так, — дроу вгляделся в написанное, — давай посмотрим: «Каэрто», «Рвущее проклятие», «Игас», «Синяя смерть», «Тление», «Аргарус», «Любовь Смерти», «Лакрум» и пустышка… И чего это значит?
— Юр, это не все, — напомнила я.
— Подожди, — перебил он меня. — Если этот Логер такой умный, значит, пустышку использовал не зря, так?
— Допустим.
— Значит, давай разбираться. «Каэрто». «Рвущее проклятие», «Игас», «Синяя смерть», «Тление», «Аргарус», «Любовь Смерти», «Лакрум» и пустышка… — Юрао почесал лысый затылок, — «Каэрто», «Рвущее проклятие», «Игас», «Синяя смерть», «Тление», «Аргарус», «Любовь Смерти», «Лакрум» и пустышка…
Вновь вгляделся в записанное, и задумчиво произнес:
— Дэй, а если от всех проклятий взять только заглавные буквы?
Я задумалась и попробовала:
— К, Р, И, С, Т, А, Л, Л… — и тут до меня дошло: — Кристалл, Юрао, это кристалл!
— Вот тебе и последовательность, — и, весело мне подмигнув, партнер потребовал, — давай дальше.
— Запиши «кристалл» и ставь пробел, — сказала я, возвращаясь к кружке с водой.
А дальше последовали:
— «Проклятие ненависти», ставь букву «н», так как проклятие общеусловно. Следующее «Едкая смерть», ставь «е», следующее… пустышка.
— «Кристалл не», — зачитал получившееся Юрао.
— Отлично, дальше идет «Органара», тоже древнее, и «Хрипящяя смерть», только «х». Следом «Раката» — любовное проклятие, и… и как же его… «Атвер» — любовное из серии убийственных. «Навка» — проклятие, привязывающее нежить к жертве. И «Яверус» — древнее, вообще одно из первых. Так, еще у нас…
— «Кристалл не охраня…» — прочел получившееся у нас.
— «Ет»! — торжествующе закончила я. — Следующие там «Еруга» и «Тамерунская смерть»!
Кивнув, дроу записал и прочел:
— «Кристалл не охраняет».
Вот и все послание. Мы переглянулись.
— И про что это? — ничего не поняла я.
И в этот самый момент мы услышали громоподобное и отдаленное:
— Ночная Стража! Откройте дверь!
В следующее мгновение увидели спускающегося по лестнице и при этом отчаянно почесывающегося дракона, который, едва спрыгнув на пол, с азартом произнес:
— Все, господа, нас накрыли!
Мы с партнером снова посмотрели друг на друга с отчаянием, которого не скрывали.
— «Кристалл не охраняет», — с нарастающей паникой повторила я, — «Кристалл не охраняет»… да что же это?!
— «Кристалл не охраняет», — повторил и Юрао.
— В смысле «Кристалл не охраняет»? — переспросил Наавирр.
А там, наверху, уже слышался грохот взламываемых дверей.
— Они их взламывают, значит, вход не откроется, время есть, — попытался успокоить Юрао. — Там его не так просто засечь, поверь.
Я ему верила и, попытавшись успокоиться, вновь вернулась к сообщению «Кристалл не охраняет». И какая-то мысль, что-то смутное цепляло при этой фразе… что-то явное, что на виду…
Но тут раздался полный гнева и ярости рык:
— ДЭЯ!
— А вот теперь нам Бездна, — потрясенно пробормотал Юрао.
— Тьер вход и со взломанными дверями в момент найдет… — Счастливчик даже чесаться перестал.
— Мне конец, — простонала я, прекрасно понимая, что в историю моего похищения никто не поверит. — Мне совсем конец…
Я медленно поднялась, чувствуя как руки дрожат, испуганно огляделась, и взгляд мой притянул тот самый голубой кристалл, на который Юрао и смотреть запретил… И меня как озарило «Кристалл не охраняет»!
— Юр, — заорала я, — вот он кристалл! Он не охраняет!
Дроу тоже поднялся, посмотрел на кристалл, на меня, снова на кристалл… А наверху что-то загудело, и в следующее мгновение лестницу озарил дневной свет, то есть вход уже нашли!
— «Кристалл не охраняет», Юрао, — повторила я.
Он стоял и колебался, не зная, поверить ли сообщению Логера или лучше не рисковать. А потом решился, и мы стремительно подошли к округлому камню.
— Я сам, — предупредил дроу и протянул ладонь к кристаллу.
Когда его ладонь с острыми когтями накрыла кристалл, все как-то разом смешалось в одну яркую вспышку — Синее безвредное сияние, вмиг заполнившее пространство подвала, не спустившийся, а практически слетевший вниз разъяренный Риан, появившиеся следом за ним Ночные Стражи во главе с лордом Шейдером… И стена, огромная каменная стена медленно тающая в призрачном голубом сиянии… А когда она истаяла мы все увидели скрючившегося на полу адепта Академии Проклятий, который с трудом, но сумел поднять голову.
И это была бы огромная радость для меня, если бы не темный, полный ярости взгляд лорда Риана Тьера…
Эпилог
В последний зимний день весь Ардам готовился к чудесному празднику Смерти Зимы. Самый любимый день в году, последний в чреде зимних праздников. С неба падал мягкий, пушистый белый снег, белоснежными хлопьями украшая столицу Приграничья. По улице носились сагарры, на своих быстрых копытцах, стремясь успеть разнести маленькие подарки. Большие развозили возницы, и у кентавров это была горячая пора. К суете на улицах Ардама добавлялась суета над ними — магические вестники летали чуть ли не стайками, разнося поздравления, пожелания или приглашения на праздник. На главной площади, уже полностью восстановленной после катастрофы, зажигались огни, мерцали гирлянды и носились дети, которым сегодня было разрешено веселиться до самого рассвета. А еще воздух был наполнен запахом сладкой сдобы и ежевичного варения, и словно ожидание чуда витало вместе со сладкими ароматами…
— Ты долго будешь молчать? — усталый, раздраженный голос.
Я промолчала.
— Окно закрой, замерзнешь ведь.
Закрыла, но все так же осталась стоять рядом. Там, за резным стеклом, простиралась главная площадь, и сейчас я следила за ватагой маленьких оборотней, строивший снежный форт. Вампирчики выстраивали такой же напротив, и малыши бегали от одного к другому, посмотреть у кого лучше.
— Я должен быть в столице, — Риан подошел, осторожно обнял за плечи.
Магистр снял весь верхний этаж ресторации «Золотой феникс» для этого праздничного ужина в честь последнего дня зимы. И сейчас, когда стол для нас уже накрыли, в роскошном помещении оставались только мы с ним, и Бездна непонимания между нами.
