Ренди. Жизнь вне времени - Викторова Марина

Снова вспомнив о хороших манерах, царевна слезла с лошади.

– Я Авентина, дочь царя Матвея, – представилась девушка.

– Какая же у вас просьба к моему покойному дяде? – поинтересовался Бальтазар.

– Правду ли говорят, что у него было волшебное яблоко и что, если сказать «Катись яблочко по тарелочке», можно увидеть любое место?

– Правда. – Бальтазар хитро улыбнулся. – Ко мне тут недавно заходили девять витязей, тоже интересовались.

– Это мои братья! – Авентина не на шутку испугалась. – Скажите, где они сейчас?

– Я лучше покажу.

Тотчас же перед ними появился чудесный замок.

– Как красиво! – восхитилась царевна.

– Я мастер иллюзии, – похвастался Бальтазар.

Он проводил свою гостью через вереницу комнат. В самом конце в серебряном ларце на золотом подносе лежало то самое яблоко.

– Вот то, что вы хотели видеть. – Бальтазар открыл ларец. – Катись яблочко по тарелочке, покажи нам девятерых витязей, которые покусились на чужое имущество.

Тарелка осветилась блеском, а потом на ней, как в окне, царевна увидела своих братьев: в просторной серой комнате под охраной четырех медведей с указками витязи старательно выводили мелом на больших досках фразу: «Частная собственность священна и неприкосновенна».

– Что мне сделать, чтобы вы их освободили? – взмолилась Авентина.

– О, не беспокойтесь, – отмахнулся Бальтазар. – Я только заставлю каждого из них сто раз написать на доске полезный урок, а потом отпущу. Может, хоть так ваши братья поймут, что детям царей не подобает воровать.

– Я пришла не воровать, а договариваться. – Убедившись, что опасность витязям не грозит, царевна вспомнила, что ей еще предстоит уговорить хозяина одолжить яблоко на время.

– Вот что, – сказал Бальтазар, немного подумав, – будьте моей спутницей на балу морского царя. Завтра у него свадьба. Только представьте себе, дедушке давно перевалило за сотню лет, а женится на восемнадцатилетней русалке. Да, донжуанство – это диагноз.

– Я бы с удовольствием, – замялась Авентина, – но свой праздничный наряд мне пришлось оставить у Бабы-яги.

– Перед моими портными все ваши дворцовые умельцы дилетанты, – похвастался Бальтазар. – Минутку! Вы что, действительно взяли вечернее платье в поход? Самое оригинальное снаряжение, о котором я когда-либо слышал! – Молодой человек засмеялся.

– Живи ты при нашем дворе, тоже бы везде его таскал, – пробурчала царевна себе под нос.

Так началось пребывание Авентины в царстве племянника Кощея. Через несколько минут после ухода Бальтазара появилась целая команда гигантских пауков, возглавляемая крупной черной паучихой с мохнатыми лапками и красной полоской на спине. Вместе восьмирукие портные быстро сделали для царевны платье из тончайшего голубого шелка, какого не найти даже в Китае, украсив его каплями воды, сверкающими на свету яркими огнями. Дополняли образ изящные башмачки, сидевшие как влитые. Новый наряд подчеркивал красоту Авентины, но совсем не стеснял движений, в отличие от пышных платьев с корсетом и кринолинами, вошедших в моду при дворе.

Бал морского царя поразил девушку своим размахом и великолепием. Рядом с остроумным Бальтазаром она чувствовала себя легко и непринужденно. Главный виновник торжества приветствовал Авентину, как родную внучку. Он и его жена, молодая русалка неземной красоты, показались царевне добрыми, домашними. Новоиспеченные молодожены сами подтрунивали над своей разницей в возрасте: русалка ласково называла мужа малышом, а он ее – «моя старуха». Впервые со времен детства Авентина веселилась на празднике, позабыв о необходимости контролировать каждый жест и каждое слово.

На следующий день Бальтазар отвел царевну в рощу дриад, где их ждала карета, запряженная драконами. Один за другим на глазах изумленной Авентины оживали мифы и легенды. Волшебные каникулы царевны длились две недели. За это время она успела познакомиться со звездными феями и единорогами, побывать в морских глубинах и поднебесной выси, а еще по уши влюбиться в племянника Кощея. Утром пятнадцатого дня Бальтазар встретил девушку в той самой беседке, где царевна увидела его первый раз. Посередине на круглом столе стоял ларец с волшебным яблоком.

– Что ты сегодня хочешь мне показать? – Авентина восторженно смотрела на возлюбленного.

– Подарить, – мягко поправил Бальтазар. – Яблоко теперь твое. Отвези его отцу, а если соскучишься на царском троне, посватай меня у дяди с тетей.

С его последними словами исчезли сад, замок и сам Бальтазар. Царевна снова оказалась посреди пустыни. Рядом с ней на плоском камне стоял ларец, а чуть поодаль девушка увидела братьев с грязными от мела руками и свою лошадку в окружении статных коней, принадлежащих царевичам.

– Сестра! – Витязи бросились обнимать Авентину. – Как ты?! Этот нахал не причинил тебе вреда? – Со всех сторон на девушку сыпались вопросы.

– Все хорошо, – с грустью в голосе ответила царевна. – Вы свободны.

– Как же тебе удалось справиться с Кощеем? – спросил старший из братьев.

– Я с ним… договорилась, – вздохнула Авентина.

Все вместе дети Матвея вернулись во дворец, где царевна торжественно преподнесла отцу волшебное яблоко. Сказать, что он очень удивился, – это ничего не сказать. Узнав, кому именно удалось победить Кощея, Матвей едва не упал с трона, а когда прошел первый шок, он ласково обнял дочь и надел на ее голову корону, как и было обещано.

Братья царевны не возражали против такого решения – для них она была не только сестрой, но и компромиссной фигурой. В глубине души витязи понимали, что только так они смогут избежать вражды между собой, и, конечно, каждый надеялся стать главным советником царицы в государственных делах.

После венчания на царство умная Авентина стала активно использовать амбиции братьев. Она внимательно следила, чтобы каждый царевич применял свои таланты в той области, в которой лучше всего разбирался: один командовал армией; другой ведал торговыми делами; третий стал уполномоченным послом; четвертый руководил строительством; пятый отвечал за развитие науки; шестому было вручено министерство сельского хозяйства; пятый следил за работой кузниц; восьмой обучал новобранцев; а для девятого выстроили целую Академию изящных искусств. В итоге, все братья оказались довольны своим положением, и каждый считал, что это он правит страной за сестру, поэтому ни у кого из царевичей не возникало желания устроить бунт.

Сама Авентина, возможно, не обладала достаточными знаниями и опытом, но в людях она разбиралась. Окружив себя учеными, торговцами и воинами, царица обрела в их лице надежных, преданных своему делу советников. В числе прочих привилегий девушка получила возможность одеваться так, как ей хотелось. На следующий день после венчания на царство она отдала все свои громоздкие платья и неудобные туфли на благотворительные цели, а тяжелые украшения отправились в государственную казну. Такой жест и тяга к скромности способствовали росту популярности царицы. Подданным понравилась экономная правительница, которая не тратила государственных денег на чрезмерную роскошь, хотя никто не мог поверить, что стремление Авентины к умеренности обусловлено в первую очередь не заботой о государстве, а личными предпочтениями.

Экс-царь Матвей напоследок пустился во все тяжкие: он наслаждался пирами, музыкой, охотой и даже завел себе сразу трех молодых фавориток. Увы, во время одной из страстных ночей сердце мужчины не выдержало, и он умер счастливым.

Новая роль мудрой и немного эксцентричной царицы нравилась Авентине гораздо больше, чем необходимость притворяться грациозной царевной. Как оказалось, для нее проще было угодить целой стране, чем одному Матвею. Само собой, нашлось множество мужчин, желающих заполучить Авентину в жены и таким образом стать царем, но сердце правительницы уже было занято. Для нее никто из потенциальных женихов не мог сравниться по красоте и остроумию с Бальтазаром из рода Кощеев. Много раз царица просила волшебное яблоко показать ей возлюбленного, но, видя его, девушка не могла узнать местность. Все чаще ей вспоминались последние слова молодого человека: «Если соскучишься на царском троне, посватай меня у дяди с тетей». Авентина о родственниках Бальтазара понятия не имела и решилась отправиться за советом к своей помощнице, Бабе-яге.