Ученица ведьмы и узы проклятой крови - Райн Александр
Катрин по-прежнему была обездвижена, зато она могла влиять на всё, что её окружало. Ведьмочка была готова взрывать, ломать, уничтожать, но она сдерживала пьянящую силу. Максимально осторожно, чтобы не покалечить людей, Катрин силой мысли разжимала их пальцы. Она отбросила толпу с путей, связав людей невидимыми канатами. Фляга с зельем упала рядом, но сейчас Катрин было не до неё. Всё еще скованная силой ведьмы, она искала Веру взглядом.
«Договор двухсторонний», – она повторила это, и позволила голосу Веры снова пустить отравленные корни в свой разум.
Как только девочка смогла нащупать связывающую их нить, она потянула за неё изо всех сил. Нить напряглась, но не поддалась. Тогда она мысленно устремилась к другому её концу. Спустя мгновение Катрин уже смотрела на мир глазами Веры. Через них она видела её руки, сжимающие самодельную куклу. Ведьма находилась в пустом купе и управляла девочкой на расстоянии. Катрин чувствовала, как она без конца повторяет:
– Признай меня своей матерью, признай, признай.
Катрин пошла дальше. Проникнув в мысли своей наставницы, она принялась хозяйничать в них. «Нужно, чтобы девчонка сама выпила зелье, нельзя вливать его насильно, иначе кровь будет испорчена», – «прочла» Катрин «инструкцию по применению колдовской смеси».
«Выходи», – позвала Катрин свою бывшую наставницу, пытаясь воздействовать на неё, как та делала всё это время.
«Что? Да как ты смеешь лезть ко мне в голову?»
Вера сжала кукле горло, и Катрин тут же почувствовала это. Ситуация накалялась. Девочка понимала, что нужно срочно что-то делать. Не в силах противостоять само́й Вере, она взялась за поезд, в котором та находилась. Махина скрипнула и начала отрываться от рельсов. Даже капля пота не проступила на лбу маленькой ведьмы, когда по её воле тонны железа оторвались от земли. Зато она чётко ощутила страх своей наставницы. В воздухе заскрипело, застучало, завыло. Катрин сжимала вагоны невидимой рукой, точно картонные пакеты с соком. Ужас Веры передавался по невидимым каналам. Катрин была сильна как никогда и теперь боялась, что ведьма может сбежать через портал. Но та лишь сильнее сжала кукле горло – так, что полностью перекрыла Катрин кислород. В этот момент поезд рухнул на рельсы. Земля дрогнула.
«Выходи!» – приказала задыхающаяся ученица, и Вера на секунду потеряла над собой контроль.
Встав на ноги, она дёрнулась к выходу из купе, но, быстро опомнившись, заломила руки и ноги кукле так, что Катрин взвыла от боли.
«Ты не умнее своего папаши-алкаша! Одной энергии мало, чтобы побеждать! Нужно ещё иметь мозги, а вашему семейству это несвойственно! Послушай, ни к чему эта твоя возня. Выпей из фляги и всё закончится. Обещаю!»
«Ты убила моего отца! Я не прощу тебе этого!»
«Если бы не я, ты бы никогда не узнала, что́ он от тебя скрывает! Я дала вам шанс нормально пообщаться, а ему – умереть достойным человеком, каким он был, а не тем куском дерьма, которым стал. Тебе было плевать на него несколько месяцев назад. Он бы умер от цирроза, лёжа в канаве, а ты бы даже глазом не моргнула. Подумай над этим своей глупой головой! Ты можешь начать жить нормальной жизнью, я научу тебя без всякой магии готовить зелья и привороты. Они помогут тебе быстро выбраться из той помойки, которую ты называешь домом, и наладить жизнь. Тебе не придётся скрываться, и никто не станет тебя преследовать».
«Иди к чёрту!»
Вера еще сильнее нажала на болевые точки. Катрин рухнула на колени, тело изогнулось в болезненной судороге, в ушах зашумело, из носа на серый гравий закапала кровь. Люди, напавшие на Катрин, приходили в себя. Воздух наполнялся криками и руганью. Совсем рядом в темноте дал повторный гудок приближающийся поезд.
«Ты так много говоришь и обещаешь, что тебе можно книжки писать. Только в эти сказки я больше не верю!»
Подумав так, Катрин напрягла все силы, мысленно упёрлась руками в вагон и толкнула поезд. Состав легко сдвинулся, упал на бок и покатился к ближайшим деревьям, выворачивая их с корнем и сминая, как солому. Грохот было слышно за несколько километров. Толстые стёкла бились не хуже столового хрусталя, сцепления вагонов рвались, а сами вагоны превращались в металлолом.
Девочка почувствовала, как невидимые кандалы слетели. Она снова «подключилась» к глазам Веры и увидела быстро меняющиеся местами пол и потолок. Сама ведьма вцепилась в стол. Куклы в поле зрения не было. Катрин рванула к поезду, чтобы не позволить Вере прийти в себя.
Змейка вагонов насчитывала около тридцати звеньев, и понять, в каком из них находилась ведьма, было непросто. Поезд растянулся примерно в пятидесяти метрах от железной дороги. Деревья и ограждение перемешались в одну сплошную полосу препятствий, но маленькая ведьма легко раскидывала их в стороны, расчищая себе путь. Она быстро вышагивала от вагона к вагону, разрывая их на ходу на две части, словно свежий хрустящий багет. На землю вываливались запчасти и личный багаж пассажиров. Поезд восстановлению не подлежал.
Веры нигде не было видно. Катрин снова «подключилась» к её зрению, но увидела лишь темноту. Либо ведьма была без сознания, либо закрыла глаза. Разорвав на части очередной вагон, Катрин наконец нашла неподвижно лежащую Веру. Куклы нигде не было – возможно, она вылетела через разбитое окно. Катрин вытащила ведьму, словно магнитом, не приближаясь к ней и не касаясь её руками.
Они поменялись ролями. Теперь руки Веры были заломлены за спиной, а губы плотно сомкнуты, чтобы она не могла колдовать. Девочка уверенно вышагивала на окрепших ногах, держа позади себя ведьму, парящую в воздухе. Так они вышли на железную дорогу, где пришедшие в сознание люди молили о пощаде. Катрин видела пульсирующие и мерцающие призрачным светом потоки страха, исходящие от них. Но это было не всё. Теперь она видела, как всё вокруг источает энергию: деревья, люди, даже бездушные камни – весь мир теперь горел для неё, как новогодняя гирлянда.
Ведьмочка подняла флягу с зельем и засунула её в рюкзак. Теперь молния поддавалась легко.
Поезд гудел уже так близко, что ещё немного, и он промчится мимо ме́ста железнодорожной катастрофы, которую устроили ведьмы, выясняя отношения. Шокированные люди носились, как муравьи в подожжённом муравейнике, спасая себя, свои вещи и близких. Были и те, кто наблюдал за происходящим с нескрываемым любопытством: парящая в воздухе девушка, разорванный на части поезд… Нашлись смельчаки, пытающиеся снять это на телефоны, но густой ночной мрак бессовестно съедал качество картинки. Связь тоже отсутствовала, поэтому никто не смог дозвониться до службы спасения.
Игнорируя вой толпы, Катрин положила Веру прямо на пути, где вот-вот должен был промчаться поезд.
– Отпусти её! Отпусти! Отпусти! – слышались призывы некоторых смельчаков. – Ведьма! Это ведьма!
Гул голосов усиливался. До чего смешно и нелепо было слышать эти обвинения в свой адрес, но Катрин старалась не обращать на это внимания, пока в неё не полетел гравий.
– Хватит! Это не я ведьма, а она! Это она хотела вас убить, разве вы не понимаете? Она заставляла вас нападать на меня! – кричала девочка, но эти жалкие попытки оправдаться не производили никакого эффекта.
В спину Катрин прилетел камень. Боль разошлась по телу острыми иголками, и ей пришлось поторопиться.
– Проснись! – скомандовала она.
С кончиков пальцев до макушки Веры промчался разряд, стряхнувший вынужденный сон.
– Где я? Как ты смогла… – растерянно произнесла ведьма.
– Отмени договор прямо сейчас! – не дала Катрин договорить своей бывшей наставнице.
– Или что? Оставишь меня умирать под поездом? – усмехнулась Вера.
– Не сомневайся, – проскрежетала сквозь зубы Катрин.
Товарный состав был в минуте от того, чтобы раскидать тело Веры по железнодорожным путям. Машинист разорванного поезда только-только добрался до своей кабины, и, срывая голос, кричал в рацию, оповещая о страшном инциденте и девушке, лежащей на пути движущегося состава. Но было слишком поздно.
