Наталья Турчанинова - Рубин Карашэхра
– Да-да! Ты полудемон. Это еще лучше.
– Лучше для кого?
– Для тебя, мальчик, – сказал задушевным голосом Шарль и взял Эмила под руку. – Ты мог бы узнать неслыханную милость герцога и его щедрость, достичь положения в обществе. Что ты видишь в этой дыре? Да, признаю, здесь очень мило, но ты заслуживаешь большего. Наверняка ты умеешь делать всякие демонические штуки? И в черной магии кое-что смыслишь?..
Он лукаво улыбнулся и слегка подтолкнул Эмила в бок.
– А при дворе в Монтэгю полно красивых скучающих дамочек. Тебя ждет потрясающий успех. Ну, что скажешь? По глазам вижу, что согласен.
– Мне нужно подумать, – произнес колдун, освобождая свой локоть из цепких пальцев устроителя развлечений. Вечером я сообщу вам свое решение…
– Власть, свобода, развлечения, – пробормотал Буллфер, выслушав рассказ Эмила, который, оказавшись в своей комнате и задвинув засов, сразу же бросился спрашивать совета у учителя.
– Конечно, это ерунда. Мне и здесь есть чем заняться, с деланным равнодушием заявил новоиспеченный маг.
– Не ври, – добродушно сказал демон. – Тебе до смерти хочется поехать, нарядиться в дорогую одежду, навешать на себя золотых побрякушек и с гордым видом расхаживать перед светскими красотками. А они будут сыпаться к твоим ногам, как спелые сливы, сраженные твоими огненными демоническими глазами. По меньшей мере три чувства не дают тебе покоя – тщеславие, сладострастие и…
– И жажда власти, – со вздохом закончил Эмил. – Ты прав, отец.
– Что? – переспросил Хозяин, едва не пролив на себя вино. – Что ты сказал?!
– Ты прав, жажда власти… – с удивлением повторил полудемон.
– Нет, как ты меня назвал?
– Я… извини, – Эмил мучительно покраснел. – Вырвалось случайно. Я иногда называю тебя так про себя.
Демон фыркнул:
– Какой бред у тебя в голове!
Юный колдун вздохнул и спросил нерешительно:
– Так ты считаешь, мне можно поехать?
Буллфер пожал рыжими плечами:
– Поезжай…
И колдун поехал…
Глава десятая
Светские развлечения в Монтэгю
Годы, проведенные у герцога, Эмил вспоминал с внутренней дрожью и легким сожалением. Это было время восхитительной вседозволенности… безумное время. Никогда больше он не чувствовал себя настолько свободным. То, что ему приходилось скрывать, чего он стыдился дома, здесь было принято с восхищением. Колдун пользовался полной безнаказанностью, делал все, что хотел, не подчинялся никому, потакал любой своей прихоти и понял наконец, как приятно быть демоном среди людей.
Его боялись, искали его дружбы, внимания, помощи.
Если бы Эмил был старше, он не стал бы тратить свое время и силы на то, чтобы развлекать светскую публику бездарными, хотя и очень впечатляющими фокусами. И удовольствие расхаживать по замку под восхищенно-испуганными взглядами впечатлительных дам тоже казалось бы ему сомнительным. Но тогда полудемон был еще слишком молод. Играть в опасного черного колдуна ему нравилось.
Дорога до Монтэгю – города и замка герцога де Монтрэя – тянулась бесконечно. Большую часть времени Эмил смотрел в окно, позволяя господину Антегу болтать о всяких пустяках, жаловаться на тяготы долгого путешествия и бранить слуг. У колдуна были собственные заботы. Он вдруг поймал себя на недостойном человеческом чувстве: было тяжело вспоминать прощание с матерью. То есть прощания никакого не было вовсе. Леди Диана даже не повернула голову, чтобы взглянуть на сына, уже одетого в дорожный костюм и неловко переминающегося у двери в ожидании ее благословения, пожелания счастливого пути или хотя бы улыбки. Казалось, он вообще перестал существовать для нее. Злой, обиженный, Эмил вышел во двор и, забираясь в карету, приказал себе забыть человеческие обиды. Они больше не имели значения…
Замок герцога понравился колдуну сразу, он производил впечатление места, где «можно развернуться». Эмил еще не до конца понимал, что именно хочет получить от жизни при дворе, но, несомненно, хотел он многого… Все!
Все, что может предложить человеческий мир.
Трясясь по неровной дороге (по обеим ее сторонам зеленели хорошенькие лужайки, окруженные кудрявыми рощицами, в которых щебетали птицы) в карете дворцового увеселителя, колдун смотрел на приближающееся светлое строение: оно было украшено множеством нарядных башенок и резных балкончиков, каменные фигуры ангелов и диковинных зверей расположились по карнизам. Замок стоял на берегу озера, отражаясь в прозрачной воде, и казался похожим на игрушку, на кукольный домик, который в детстве однажды подарили Эмилу. В тот же день, играя в осаду, он разбил подарок в мелкие щепки. «Надеюсь, этот простоит дольше», – с усмешкой подумал колдун.
– Хорошо, как на Небесах, – словно в ответ отозвался Шарль, внимательно наблюдавший за своим спутником. – Или тебе не по душе такое сравнение? Предпочитаешь что-нибудь более демоническое?
Эмил промолчал. Он вообще мало говорил и за всю дорогу едва ли произнес пару фраз. Болтающий без умолку придворный безуспешно пытался выведать у колдуна подробности его демонической жизни. Эмил только высокомерно усмехался в ответ, обжигая любопытного своим нечеловеческими взглядом.
К концу путешествия господин Антег почувствовал смутную тревогу. Там, у себя дома, мальчишка казался безобидным – немного угрюмым, но хорошо прирученным. Теперь устроителю торжеств казалось, что он тащит в замок своего господина весьма опасную игрушку. Черта в коробочке, которым можно очень забавно напугать гостей во время карнавала, однако не известно, удастся ли заставить его залезть обратно…
В другой ситуации Эмилу пришлось бы пережить немало неприятных минут из-за своей молодости, небезупречных манер и необычной внешности. Придворные, разодетые в яркие вычурные костюмы, громко переговаривались, с ног до головы разглядывая смуглого высокого юношу с высокомерным взглядом, в скромной темной одежде. Но каждый, с кем он встречался глазами, невольно отворачивался, испытывая отчего-то легкое беспокойство и неприятное покалывание в висках. Что, впрочем, было неудивительно, потому что Эмил злился. Его никогда не рассматривали как игрушку. «Новую находку Шарля Антега, который и в этот раз привез что-то забавное». Вот только что?
Сам церемониймейстер шел впереди Эмила, раскланивался направо и налево, успевая отвечать на вопросы особо любопытных. «Да-да, господа, конечно… через мгновение вы увидите все сами. Совершенно необычный, уникальный случай… Специально для вас. Увы, маркиза, обезьянка будет в следующий раз, но уверяю вас, это не менее интересно…»
«Уж поверьте мне, – думал раздосадованный Эмил, сверкая глазами на избалованную публику. – Вы не разочаруетесь». Нет, он совсем не рассчитывал, что его встретят с почестями, как Высшего демона, но отводить потомку Вильгельма Завоевателя место рядом с живой обезьянкой было по меньшей мере оскорбительно. «Спокойнее, – напоминал себе Эмил, – это всего лишь люди. Что они понимают?!» Он презрительно рассматривал сложные высокие прически дам и куртки-пурпуэны придворных кавалеров. Но желанное спокойствие не приходило. Герцог, окруженный почтительной свитой, еще сильнее раздул злость колдуна. Де Монтрэй выглядел именно так, как представлял себе Эмил. Жизнерадостный здоровяк с добродушно-хитроватой физиономией, большими руками и ногами, больше подходящими крестьянину, чем аристократу. «Самовлюбленный болван, – подумал колдун. – Любит поесть, выпить и повеселиться. Единственное, что причиняет ему беспокойство, – чересчур узкие штаны и слишком молодая жена».
