Андрей Легостаев - Любовь прекраснее меча
Марьян села рядом и взяла руку спящего в свою миниатюрную ладошку. Он не проснулся. Марьян сидела и любовалась им, восхищаясь каждой черточкой его мужественного и нежного лица.
Она могла так сидеть сколь угодно долго. Она была счастлива!
Он проснулся перед самым выходом друзей из чрева Заверя.
— Радхаур! — прошептала Марьян. — Я люблю тебя, ты жизнь моя! Ты подарил мне жизнь и она твоя!
Он осторожно освободил руку из ее ладони.
— Я поеду с тобой, любимый!
Радхаур молчал. Он прислушивался к своим ощущениям. Она не привлекает его несмотря на всю чудесную красоту — слишком яркая и чужая эта красота. Но как она смотрит на него — не будет преданнее подруги в жизни.
Неожиданно Радхаур понял — он не испытывает к ней никаких чувств.
Трудно сказать ей сейчас об этом. Может, не говорить, взять ее с собой, ведь она действительно очень красива?! И боготворит его…
Но нет — он уже один раз не смог сказать «нет»и это привело к беде. Если он не проявит твердости — то грош ему цена, женщины будут властвовать над ним всю оставшуюся жизнь!
— Нет, — твердо сказал Радхаур и сердце бедной Марьян чуть не остановилось. — Я не люблю тебя.
Он решительно встал со скамьи.
Она упала на колени, она хотела молить, но произнесла укоризненно:
— Ты обманул меня, когда шептал, что любишь!
— Нет, — уверенно произнес Радхаур. — В тот момент я действительно любил. Ты стала другой женщиной, очень красивой. Я рад за тебя. Теперь ты без труда найдешь себе благородного и отважного рыцаря, который полюбит тебя.
— Мне никто не нужен кроме тебя, Радхаур.
Он ни слова не сказал в ответ. Стал вышагивать взад-вперед около принесенного сюда ложа.
— Возьми меня с собой, — все-таки не сдержалась и взмолилась Марьян. — Я буду делать, что угодно! Я буду служанкой у тебя, рабыней… Можешь меня бить, унижать… Только не гони!
Радхаур уже слышал подобные слова.
— Нет, — повторил он.
Лучше бы она умерла! Зеленый дракон весны посулил ей счастье, но приближается осень, пора злого дракона Канчхори! Счастье оказалось мимолетным.
— А если… — у нее оставалась последняя надежда, — если ты увидишь меня в пророчестве?
Он подошел к ней, взял ее за руки и посмотрел в глаза. От нее исходил приятный аромат, но Радхаур с удивлением обратил внимание, что он не задевает его, не вызывает желания.
— Тогда, — медленно сказал юный рыцарь, — тогда я возьму тебя с собой.
От судьбы не уйдешь и если пророчество скажет, то он наверняка сможет полюбить ее. Но сейчас его чувства спят.
«Милый, чудный Зверь, умоляю — ты слышишь мои желания, покажи в его пророчестве меня! Умоляю! Мне нет жизни без него! Ты спас меня от смерти, могущественный Зверь, сделай же для меня такой пустяк — покажи ему, покажи ему меня, умоляю!!!»— думала Марьян, ложась в черное углубление зала предсказаний.
Этвард, Радхаур и Ламорак стояли, держась за руки, посреди погруженного во мрак зала предсказаний. Все трое старались сдержать охватившее волнение — сейчас им приоткроется будущее. Их будущее.
Из черноты дальней стены проявились три скрещенных меча. Средь сотен, тысяч мечей юноши узнали бы свои.
Экскалибурн и Неустрашимый отъехали в разные стороны по круглой стен, Гурондоль остался в центре.
Под Экскалибурном появилось изображение плодов сливы, под Гурондолем — ветка хризантемы, под Неустрашимым — орхидеи.
Что означают эти символы друзья не знали. Позже кто-нибудь растолкует.
По стенам (под каждым мечом разные) стали появляться и меняться картины. Друзьям некогда было смотреть на пророчества других, каждый уставился на свой меч.
Экскалибурн обагрился кровью, которая мгновенно стала черной и из-за невидимого горизонта начало подниматься солнце — огромное, еще сонное, не слепящее, а вызывающее чувство восторга и уважения. И бутоны ярко-красных роз заполнили стену.
Несокрушимый долго красовался на черноте стены, странный розовый туман стал клубиться откуда-то с полу, поглощая его и вдруг из маленькой точенки моментально вырос огромный красный дракон с двумя небольшими острыми рогам.
Ламорак вздрогнул от неожиданности — ему показалось, что дракон сейчас проткнет его рогами.
Но дракон взорвался ослепительной вспышкой. На стене в полной черное вновь остался лишь Несокрушимый — но клинок был сломан.
Ламорак нервно сглотнул.
Невесть откуда взявшийся ворон уселся на рукояти меча, каркнул беззвучно и полетел в даль — он виден был довольно долго в появившемся изображении садящегося, раздувшегося от усталости солнца..
Изображение Гурондоля вдруг заслонило женское лицо потрясающей красоты и печали, обрамленное струящими светлыми — почти прозрачными в своей свежести — волосами.
Радхаур долго смотрел на это лицо, понимая неожиданно — все что было… было.
Вот его дама сердца, вот ради кого надо жить. Глаза женщины вдруг набухли влагой и слезы покатились из глаз — нереально медленно и неестественно крупные: каждая размером с мир. Слезы капали и вдруг перед лицом образовалось озеро. Озеро слез.
И из озера вышел человек — деталей не разобрать, лишь черный силуэт.
Но Радхаур понял — это он.
И вновь появилось изображение Гурондоля — за ним в темноте едва различимо показалось новое лицо. Радхаур узнал — бледно-мраморная голова Алвисида.
Зеленая спираль вспыхнула и погасла, из глаз Алвисида сочился странный желтый свет. И просветилось изображение черного всадника на белом коне — угрюмая пустыня распростерлась пред путником. Рыцарь ехал и удивительные картины чужих стан — невиданные растения и животные, непривычных очертаний дворцы и крепости — быстро сменяли друг друга. Затем на первый план снова выступила голова Алвисида и, вспыхнув яростным огнем глаз, беззвучно захохотала. Небо — черное, ночное, глубокое, с невероятным количеством незнакомых звезд надвигалось на Радхаура, поглощало его, давило, впитывало в себя.
Радхаур почувствовал, что задыхается.
В это мгновение в зале вспыхнул яркий свет.
Предсказание закончилось.
Жрицы в черных углублениях пола открывали глаза.
— Вы удовлетворены? — спросила маджера верховного координатора, сквозь специальную щель, над хвостом Зверя, наблюдавшего пророчество.
Верховный координатор кивнул и направился к выходу из комнаты.
Великий Алвисид будет возрожден!
Когда Марьян пришла в себя, юноши выходили из зала. Она вскочила и выбежала в другой выход — с правой стороны Зверя. Легко взбежала по винтовой лестнице — сердце бешено колотилось, мешало думать. Но и мысль была одна:
— Как пророчество Радхаура? — спросила она у Елефеды, наблюдавшей в потайную щель.
