Дэвид Эддингс - Повелитель демонов из Каранды
— Это вовсе не мне пришло в голову, — ответил он.
— Ах вот что, — произнесла она, с упреком глядя на серого. — Кажется, я понимаю…
Кретьен выглядел слегка пристыженным.
Когда они миновали границу, стали сгущаться сумерки. Фельдегаст, подъехав к Белгарату, изысканно поклонился и произнес:
— Не задену ли я вашу честь, если предложу остановиться на ночлег в уютной пещере контрабандистов? Это неподалеку отсюда.
Белгарат улыбнулся и покачал головой.
— Никоим образом. Если я нуждаюсь в пещере для отдыха, то мне дела нет до ее прежних обитателей. — Он рассмеялся. — Однажды я неделю прожил вместе со спящим медведем — он был очень мил, правда, храпел слишком громко.
— Я не сомневаюсь, что это очень занимательная история, и я с удовольствием ее послушаю, но уже близится ночь, поэтому ты расскажешь мне ее за ужином. Идет? — Жонглер ударил своего мула пятками по бокам и помчался вперед неровным галопом.
Когда они доехали до первого предгорья, на окрестных холмах стала встречаться чахлая вечнозеленая растительность. На дороге никого не было, хотя и тут виднелись следы недавно проехавших телег — все они направлялись на юг.
— Далеко еще до твоей пещеры? — спросил Белгарат у жонглера.
— Совсем немного, почтеннейший, — заверил его Фельдегаст. — Скоро на пути у нас будет высохший овраг; чуток проедем по его дну и окажемся на месте.
Они продолжали свой путь по идущей вверх тропе. Тем временем над предгорьем сгустились мрачные сумерки, а вечнозеленые деревья окутала густая тень.
— Ага, вот и овраг, — сказал Фельдегаст, указывая на каменистое русло высохшей реки. — Здесь легко оступиться, так что лучше спешиться и взять лошадей под уздцы. — Он соскочил со своего мула и осторожно двинулся дальше по дну оврага.
Становилось все темнее, последние проблески света исчезли с покрытого тучами неба. Когда они подошли к тому месту, где овраг сужался и образовывал крутой поворот, жонглер порылся в полотняной сумке, привязанной к седлу. Вынув огарок свечи, он обратился к Дарнику.
— Не можешь ли высечь огонь? — попросил он. — Я бы и сам это сделал, но что-то не найду огнива.
Дарник открыл сумку, достал оттуда кремень, огниво, кусок трута, и после нескольких попыток от искры затлелся крошечный язычок пламени. Прикрыв его ладонями, он протянул горящий трут Фельдегасту, и тот зажег свечу.
— Ага, вот мы и пришли, — торжественно провозгласил жонглер, освещая крутой склон оврага.
— Куда? — спросил Шелк, недоуменно озираясь.
— Знаете ли, принц Хелдар, пещера не была бы тайным убежищем, если бы вход в нее открывался каждому путнику. — Фельдегаст подошел к отшлифованной водой гранитной плите, опиравшейся на крутой склон оврага. Он опустил свечку, прикрывая ее рукой, слегка нагнул голову и исчез в провале, ведя за собой мула. Спутники последовали за ним.
Пол пещеры был устлан чистым белым песком, а стены сглажены водой, циркулировавшей здесь на протяжении столетий. Фельдегаст держал свечку над головой, освещая глубину пещеры. У стен стояли грубо сколоченные деревянные кровати, в центре — стол и скамейки, а у дальней стены — нечто вроде камина со сложенной поленницей дров. Фельдегаст, подойдя к камину, поднес свечу к лучине, лежавшей на каминной решетке.
— Вот так-то, — произнес он, протягивая руки к занявшемуся огню. — Правда уютное гнездышко?
За камином находилась беседка, созданная природой и усовершенствованная руками человека. Проход в нее отгораживали несколько шестов. Указав на нее рукой, Фельдегаст объяснил:
— Там стойло для лошадей и небольшой родник. Это лучшая пещера контрабандистов в этой части Маллореи.
— Неплохое местечко, — согласился Белгарат, озираясь вокруг.
— А чем эти контрабандисты занимаются? — осведомился Шелк, проявляя профессиональное любопытство.
— В основном драгоценные камни. Здесь, в горах Катакора, есть богатые месторождения, и зачастую на дне реки залегают целые самородки — нагибайся и бери. Налоги здесь, правда, зверские, поэтому смелые ребята разными способами переправляют их через границу, стараясь не тревожить покой работающих в поте лица сборщиков налогов.
Полгара осматривала камин. В боковые стены были вделаны крючья для котлов, внизу размещалась железная решетка на толстых ножках.
— Очень мило, — одобрительно сказала она. — А дров нам хватит?
— Их более чем достаточно, моя дорогая госпожа, — ответил жонглер. — Кроме тех, что здесь, еще и в конюшне, рядом с фуражом.
— Ну, тогда, — произнесла она, снимая свой голубой плащ и кладя его на кровать, — я могла бы кое-что добавить к ужину. У нас есть вся необходимая утварь, и было бы глупо ее не использовать. Мне, конечно, надо иметь под рукой побольше дров и воды. — Что-то тихонько напевая себе под нос, она пошла распаковывать сумки, в которых хранилось ее добро.
Дарник, Тоф и Эрионд отвели своих лошадей в стойло, чтобы расседлать. Гарион, оставивший свое копье снаружи, подошел к одной из кроватей, снял с головы шлем, положил его на постель рядом со щитом, а затем принялся стягивать с себя кольчугу. Сенедра подошла, чтобы помочь ему.
— Ты был сегодня великолепен, дорогой, — проворковала она нежно.
Он усмехнулся, поднимая руки над головой так, чтобы она могла стянуть с него кольчугу.
Она сильно потянула кольчугу вверх и сняла ее одним движением. От тяжести Сенедра потеряла равновесие и уселась на покрытый песком пол, держа кольчугу на коленях.
Гарион рассмеялся и бросился к ней.
— Ах, Сенедра, — вымолвил он сквозь смех. — Как я тебя люблю. — Он поцеловал ее и помог подняться на ноги.
— Она ужасно тяжелая, — захныкала Сенедра, попытавшись поднять рубашку из стальных колец.
— Поняла наконец? — спросил он, потирая уставшее плечо. — А то ты думала, что я просто развлекался.
— Ну, не сердись. Повесить ее на гвоздь?
Он пожал плечами.
— Да нет, засунь лучше под кровать.
Она с неодобрением взглянула на него.
— По-моему, она не должна помяться, Сенедра.
— Да, но будет выглядеть очень неаккуратно, дорогой. — Она попыталась сложить кольчугу, но у нее ничего не получилось, тогда она скатала ее и запихнула ногой далеко под кровать.
Ужин в тот вечер состоял из толстых поджаренных кусков ветчины, которую они получили от Веллы, густого супа, похожего на жаркое, подогретых на огне кусков хлеба и печеных яблок с медом и корицей.
После того как с едой было покончено, Полгара встала и вновь оглядела пещеру.
— А теперь всем дамам необходимо уединение, — сказала она, — и несколько чанов горячей воды.
Белгарат вздохнул.
