Антон Белозеров - Бегущий За Ветром
Лаймасай еле заметно улыбнулась и слегка сжала руку Дулайфуна. Кублан-хан заметил оба этих движения и поменял тон с почтительного на утонченно-насмешливый:
— Но на наш взгляд — надо признаться, на взгляд простоватых и грубоватых степняков — игра актеров не должна превозноситься выше подвигов истинных героев Кайвая. Например, таких, как генерал Фалфай.
Принцесса удостоила скромно молчавшего генерала беглого взгляда:
— А-а-а, так это вы тот самый генерал Фалфай, который послужил прототипом для роли Дулайфуна?
От подобной постановки вопроса генерал вздрогнул, словно получил пощечину. Но, спрятав обиду под дежурной улыбкой, он произнес:
— Я всегда честно выполнял свой долг перед Кайваем и перед императором Лайтэем. Я счастлив, что мои скромные усилия столь высоко оценены, став основой для сегодняшнего восхитительного представления.
— Да, представление получилось изумительным, — принцесса еще раз украдкой пожала руку своего спутника. — А Дулайфун вновь подтвердил титул самого великолепного и неподражаемого актера Кайвая.
Кублан-хан горячо заговорил:
— Никто не может оспорить актерское мастерство Дулайфуна. Но в сравнении с искусством настоящего воина оно выглядит чересчур слащавым.
— Да? — принцесса с возрастающим любопытством посмотрела на молодого степняка. — Вы такой знаток театра, что можете судить об уровне игры актера?
— Я не знаток театра. Я знаток боевых искусств!
— Тогда не будете ли вы столь любезны, и не продемонстрируете ли нам что-нибудь? — с легкой иронией предложила принцесса Лаймасай.
— Да, да! — поддержал принцессу Дулайфун. — Вы много рассуждаете о вещах, в которых не разбираетесь. Так позвольте и нам составить мнение о ваших талантах!
Только теперь Кублан-хан сообразил, насколько далеко зашел, желая произвести впечатление на принцессу. Он сам пока не понимал, почему явно выказываемое расположение Лаймасай к Дулайфуну вызывало у него раздражение. Но зато он вспомнил, что их миссия в Кайвае была разведывательной. Бегущий За Ветром много раз повторял, что они должны наблюдать, запоминать, делать выводы, но ни в коем случае не привлекать к себе внимание. Теперь же Кублан-хан из-за своего горячего нрава и нелепой ревности нарушил все наставления волшебника.
Юноша робко взглянул на Бегущего За Ветром… и с немалым изумлением увидел в его глазах одобрение. Кублан-хан не стал задумываться, почему его наставник так резко поменял свое мнение. Окрыленный поддержкой волшебника, он приободрился и сказал Лаймасай:
— Ваше желание, принцесса, для меня — закон. Чтобы доставить вам удовольствие, я с радостью покажу вам боевое искусство степняков. Но для этого мне потребуется достаточно большая площадка.
— Сцена?
— Нет. На сцене блистает Дулайфун, а я не собираюсь оспаривать его славу. Мне бы подошла площадь перед резиденцией императора Лайтэя, вашего великого отца и владыки Кайвая. А еще мне нужно, чтобы на этой площади в разных местах воткнули в землю несколько шестов высотой с человеческий рост. И было бы совершенно замечательно, если бы на вершины шестов насадили тыквы или иные округлые предметы.
Принцесса повернулась к своим слугам и коротко бросила:
— Слышали? Выполняйте!
Двое слуг опрометью бросились исполнять повеление своей госпожи. Остальные застыли с напряженно-внимательными выражениями на лицах.
— Что еще потребуется храброму воину? — с милой улыбкой спросила Лаймасай у Кублан-хана.
— Моя лошадь и комплект полного вооружения. Но с этим разберутся только мои люди. Чужого моя лошадь к себе не подпустит. Нацуркан, не сочти за труд, приведи на площадь мою лошадь.
Верный товарищ и соратник Кублан-хана коротко кивнул и быстро зашагал туда, где гости оставили своих лошадей.
— Проводи его, Нуйван! — приказала принцесса одному из своих слуг. — Проследи, чтобы дворцовая стража не помешала моим развлечениям!
Лаймасай сделала приглашающий жест степнякам и генералу Фалфаю:
— Прошу вас проследовать к главной площади! Кублан-хан, проводите меня!
Последняя фраза означала, что молодой степняк должен подать принцессе руку. Но ее уже сопровождал актер Дулайфун, пожиравший глазами своего потенциального соперника. Мгновение поколебавшись, Кублан-хан занял место возле принцессы с другой стороны. Так, сопровождаемая сразу двумя кавалерами, Лаймасай направилась к главной площади Летнего дворца.
Бегущий За Ветром вместе с Хумшаром и Фалфаем держался позади. Волшебник поддерживал вежливую беседу с генералом, а сам при этом внимательно прислушивался к фразам, которыми обменивались шедшие впереди молодые люди. Он с удовлетворением отмечал, что его подопечный с успехом справляется с непростой задачей. Простой степняк за последние пять лет превратился в неплохого политика, умело жонглирующего словами и фразами. То, что Кублан-хан обратил на себя внимание принцессы, Бегущий За Ветром считал несомненной удачей. А личный интерес юноши к Лаймасай волшебник расценивал, как величайший успех.
Новости по Летнему дворцу распространялись с необыкновенной скоростью. Когда принцесса Лаймасай и ее компания дошли до площади перед резиденцией императора, на трибунах уже рассаживались придворные сановники и приглашенные гости, чтобы посмотреть на то, как молодой посол степного ханства будет демонстрировать свое боевое мастерство.
Сам император Лайтэй все еще катался на лодке по искусственным прудам, так что зрителей собралось не так уж много. Однако Бегущий За Ветром не сомневался, что уже завтра имя Кублан-хана будет на устах у всех обитателей дворца.
Слуги закончили свою работу, установив на площади около дюжины шестов с насаженными на них тыквами. Нацуркан привел лошадь Кублан-хана. Издалека увидев своего хозяина, скакун радостно заржал.
— Достаточно ли вам света? — спросила принцесса у Кублан-хана. — Не помешают ли вам сумерки?
— Нисколько! — ответил молодой человек. — Дворец вашего властительного отца освещен таким большим количеством ярких фонарей, что мне кажется, будто солнце стоит в зените и оттуда любуется на вашу красоту.
Бегущий За Ветром удивленно прислушался. Он и сам не помнил, когда успел научить полудикого степняка таким цветистым фразам. Впрочем, вполне вероятно, Кублан-хану подсказывало нужные слова его неожиданно вспыхнувшее чувство к принцессе Лаймасай.
А вот Дулайфун был явно не в восторге от близости внезапно появившегося соперника.
— Не пора ли начинать? — с некоторым раздражением спросил актер. — Долго ли принцесса, дочь самого императора Кайвая, должна ожидать начала представления?
