Варвара Клюева - Магия обреченных
Знаешь, Хайна, по-моему, ты напрасно так боишься деда. Может, раньше он и был безжалостным, но я ничего такого не заметила. Мне он показался довольно милым стариком – вон как над тобой хлопотал. Мы с ним почти подружились, пока дежурили здесь у твоего ложа. Однажды ночью, когда нам наконец удалось уговорить Лану поспать, я ненадолго вышла, а вернувшись, случайно подслушала, как лорд Хедриг с тобой разговаривает. Хочешь верь, хочешь нет, но он просил прощения! У тебя и у Аины. Аина – это ведь твоя приемная мать, правильно?
Вместо ответа Хайна прикрыла веки, пряча слезы, навернувшиеся на глаза.
– Твой дед назвал себя старым дураком за то, что дурно с вами обошелся. И сказал, что вы облагоде… облагодетельствовали род. Насчет рода я не очень поняла. Тебе ведь было всего восемь лет, когда тебя увезли. Как ты могла облаго… осчастливить родичей?
– Не знаю. Может быть, дед говорил про Аину, – через силу выговорила Хайна.
– Может быть, – с сомнением сказала Зельда. – Во всяком случае, он был к тебе очень добр. И не только к тебе. Представляешь, он спас жизнь повелителю! Оказывается, у этого злодея первого советника были сторонники среди вельмож. Они сообразили, что со смертью лорда Региуса владыка потерял магическую защиту. И вот эти вельможи наняли какого-то головореза, который взялся подстроить повелителю несчастный случай. Головореза привели во дворец под видом родственника одного вельможи и представили владыке. Все было так ловко разыграно, что владыка – он как раз собирался на охоту в свои западные угодья – сам пригласил наемника присоединиться к его охотничьей свите. Но накануне отъезда к повелителю пришел лорд Хедриг. Они поговорили, потом повелитель в знак величайшего расположения подошел к твоему деду, чтобы коснуться его плеча. И тут заверещал один из волшебных камней в связке лорда Хедрига. Лорд Хедриг взял этот камень, провел перед лицом владыки и сразу увидел, что против повелителя замыслили злое. Потом посовещался с остальными своими айкасами и – раз! – разоблачил весь заговор. Вельможи во всем сознались, и их бросили в темницу. А головореза отправили на рудники. После этого Алмель упросила твоего деда не покидать дворец, пока они не найдут нового придворного мага. Лорд Хедриг согласился не очень охотно – он должен был ехать на Ярмарку, потому что без него родичи выручили бы за товар меньше денег и роду зимой пришлось бы худо. Но он все-таки согласился, и владыка надарил ему столько сокровищ, что теперь твоим горным родичам в ближайшую дюжину солнц вообще ни к чему ездить на Ярмарку. В благодарность твой дед сам нашел нового придворного мага для повелителя. А это было непросто, потому что после похищения Красного айкаса сгорнийские маги перессорились и начали готовиться к войне. Никому из них не хотелось заниматься делами нагорнов.
– К войне? – Хайна подумала, что ослышалась, но Зельда кивнула. – Не может быть. Сгорны не воюют друг с другом!
– А теперь вот собираются. Кажется, маг, который украл Красный айкас, ополчился за что-то на Верховных лордов. Потому он и помог первому советнику убить лорда Региуса. А теперь у него вроде бы появились сторонники. Но вообще-то я не очень разбираюсь в ваших сгорнийских делах. Ты спроси у Алмели, она знает больше моего. Хотя насчет войны я точно знаю. Во дворце только о ней и говорят. Гадают, коснется она нас, нагорнов, или не коснется. Многие думают, что нам тоже придется воевать. Владыка усиливает гвардию и, говорят, подумывает об армии. О настоящей армии, которой у нас со времен баронов не бывало! Вачек просто сияет от счастья. Две луны назад его наконец взяли в обучение к гвардейцам. Теперь он говорит только об оружии и боевых приемах. Ну, и еще о Месхане – наставнике, который его обучает.
Что-то произошло с голосом Зельды, когда она назвала имя Вачекова наставника. Нотка нарочитой небрежности показалась Хайне неуместной и крайне искусственной, поэтому она посмотрела на подругу с недоумением. Зельда потупилась и неожиданно залилась краской.
– Этот Месхан, он что, тебе нравится? – догадалась Хайна.
– Очень! – проникновенно сказала Зельда и подняла на Хайну сияющие глаза. – И знаешь, я ему – тоже.
– Зельда! Но он же, наверно, намного тебя старше?
– Ну да, почти на две дюжины солнц. А что тут такого? Мою кузину недавно сговорили за вдовца, у которого уже трое внуков. Он толстый, лысый и торгует старьем. А Месхан – красавец, каких поискать, особенно в парадном мундире. По нему половина дворцовых служанок сохнет. И он не какой-нибудь торговец, а драгчин гвардейцев. Ну ладно, пусть будущих гвардейцев, но это тоже очень почетно! Владыка к нему расположен, и когда-нибудь…
– Ты все о своем герое, Зельда? И не стыдно тебе? Хайна только-только с того света вернулась, а ты ее своими откровениями сейчас обратно загонишь. Пожалела бы подругу!
Услышав этот родной улыбчивый голос, Хайна сама не заметила, как оторвала от подушки и голову, и неподъемные плечи.
– Алмель! Как же я рада тебя видеть!
Глава 25
Кармала сжигало нетерпение. Он честно пытался отвлечься, занять ум чем-нибудь посторонним: раскурил кальян с цандрой, вызывающей видения, пригласил музыкантов с танцовщицами, потом основательно выбил из колеи Удмука, пожелав сыграть с ним во флеш. Старший личный слуга отбивался изо всех сил – ссылался на этикет, уверял, будто игрок из него никудышный, предлагал позвать кого-нибудь из вельмож, славных успехами в этой игре, но Кармал отмел все возражения. Поединок с любым из вельмож совершенно его не прельщал: чем более знатен и искушен в игре противник, тем сильнее он торопится поддаться повелителю, чтобы, упаси Меур, не допустить нечаянного выигрыша. Неумелый игрок еще способен ненароком сделать удачный стратегический ход или по неведению расстроить хитроумный замысел венценосного соперника и тем самым придать игре хоть какую-то остроту. Опытный флешист никогда такого промаха не допустит.
Однако надежда Кармала на сколько-нибудь интересную партию не оправдалась. То ли Удмук был куда более искусным игроком, чем прикидывался, то ли ему просто повезло, но он умудрился продуть трижды, не дав владыке ни единого повода задуматься.
Через час неравная борьба Кармала с самим собой завершилась сокрушительным поражением. Его нетерпение достигло той стадии, когда любое постороннее присутствие могло спровоцировать владыку на убийство. Поспешно выставив за дверь Удмука, музыкантов, танцовщиц и лакеев, Кармал велел одному из охраняющих салон гвардейцев, принести кольца и стойку с кольями, после чего избавился и от гвардейцев. Возможно, метание колец в одиночестве и не самое увлекательное на свете занятие, но оно, по крайней мере, не вызывало у владыки приступов яростного раздражения и не угрожало здоровью окружающих. Поскольку сделать то, чего ему хотелось, Кармал все равно не мог, он предпочел скрасить свое ожидание наиболее безобидным способом.
