Роберт Сальваторе - Король Призраков
И Кэддерли осознал пугающую истину. При всем искусстве этих воинов, им никогда не справиться с ордой врагов. Толпы ползунов накатывались на них волна за волной, словно прилив на отлогий берег.
Его любимая жена не сможет попасть домой.
Он развернулся, намереваясь бежать к лестнице, но вдруг остановился, услышав далекий зов, как в прошлый раз в момент отчаяния, когда остался в одиночестве и был застигнут ползунами на верхнем этаже.
Кэддерли снова выглянул с балкона, но на этот раз его взгляд обратился к облаку, бегущему по небу. Он потянулся к нему, позвал, и часть облака оторвалась, а потом превратилась в колесницу, запряженную крылатым конем. Кэддерли взобрался на перила балкона, и колесница, спустившись, остановилась точно перед ним. Кэддерли без тени колебаний прыгнул в облако. Крылатый конь подчинился его мысленному приказу и на глазах у ошеломленных жрецов и чародеев, уже выбежавших на крыльцо, спустился еще ниже, к самой входной двери. Все, как по команде, вскрикнули и ринулись обратно в храм, а колесница понесла Кэддерли над головами перепуганных ползунов.
Среди чудовищ Тьмы были и ходячие мертвецы, в том числе и Менлидис. Некоторые из них попытались схватить нового врага, но Кэддерли, видя опасность, направил в их сторону проходящий сквозь него поток божественной энергии. Яркая вспышка прокатилась по земле концентрическими кругами, и зомби обратились в пепел.
Уничтожение бывшего друга опечалило Кэддерли, но он отодвинул горестные мысли в дальний уголок сознания и продолжал движение, быстро приближаясь к повозке, шестерым воинам и толпам окруживших их ползунов. Жрец снова сотворил заклинание, хотя и не понимал его смысла, а просто доверился ощущаемой силе. Он посмотрел туда, где собралось больше всего чудовищ, и произнес одно лишь слово, но с его губ сорвался не просто звук, а настоящий раскат грома, нацеленный только на ползунов, поскольку дворф в разящих доспехах, который отчаянно бился в самой гуще, ничуть не пострадал.
Впрочем, неистовый дворф явно был растерян и изумлен, когда все твари, тянувшие к нему страшные лапы, внезапно исчезли. От громового крика жреца они взлетели в воздух, беспомощно размахивая когтями, и приземлились футах в тридцати, где стали барахтаться и разбегаться, стараясь оказаться как можно дальше от жреца и его рокового голоса.
Кэддерли не стал больше следить за ними, а подвел колесницу к самой повозке, приглашая друзей подняться на борт. Он произнес еще одно слово силы, и вокруг них разлилось ослепительное сияние, от которого ползуны мгновенно стали корчиться и дымиться. Но ни сам Кэддерли, ни дворфы, ни дроу, ни женщины не ощутили ни малейшей боли. Мало того, их окатило исцеляющим теплом, и в этом золотистом сиянии стали затягиваться многочисленные раны и царапины.
Бренор окликнул Дзирта, и дроу велел ему подняться в колесницу. Дворф еще колебался, но подоспевшие Пуэнт и Атрогейт, подхватив короля с обеих сторон, быстро втащили его наверх.
Дзирт запрыгнул в повозку к Данике.
— Прикрой меня от этих тварей, — попросил он, полностью ей доверяя.
Затем он убрал мечи, подхватил на руки Кэтти-бри и вслед за Даникой легко запрыгнул в колесницу.
Джарлакс не последовал за ними, но махнул рукой Кэддерли, чтобы тот улетал. Дроу метнул кинжалы в ближайших ползунов, а потом вызвал своего адского скакуна. Подбежав к перепуганным мулам, Джарлакс выхватил из волшебных ножен еще один меч и несколькими ловкими ударами освободил их от повозки, но крепко схватил поводья. Он проскользнул между мулами, вскочил на бившего огненными копытами коня и пустил его галопом по дорожке, которую проложила облачная колесница Кэддерли. Джарлакс сумел провести мулов по двору, затащил их на крыльцо и загнал внутрь, не позволив ни одному ползуну зацепить их когтями.
Жрецы проворно захлопнули двери за дроу и его четвероногим эскортом. Джарлакс немедленно отпустил своего коня, а поводья передал ошеломленным защитникам храма.
— Негоже терять отличную упряжку, — пояснил он. — Эти мулы привезли нас сюда издалека.
Напоследок он рассмеялся, но тотчас умолк, оказавшись лицом к лицу с Кэддерли.
— Я же сказал тебе никогда сюда не возвращаться! — сказал жрец, не обращая внимания на собравшихся вокруг них любопытствующих наблюдателей.
Всем не терпелось узнать, какой магией воспользовался Кэддерли, чтобы превратить облако в колесницу, чтобы творить гром и распространять вокруг божественное сияние, излечивающее раны, чтобы обращать в пепел зомби одним только словом. Сами они уже не могли полагаться на простейшие двеомеры и вдруг стали свидетелями чудес, представить которые было не под силу даже самому могущественному чародею Фаэруна.
Джарлакс молча поклонился и коснулся рукой лишившейся пера шляпы. Но ничего не ответил, а вместо этого толкнул локтем подошедшего к нему Дзирта, тогда как Даника мгновенно бросилась к Кэддерли.
— Он нам не враг, — заверила Даника мужа. — Больше не враг.
— Я и сам хотел сказать то же самое, — согласился Джарлакс.
Кэддерли перевел взгляд на Дзирта, и тот утвердительно кивнул.
— Да хватит об этом, кого теперь это волнует! — крикнул один из жрецов, проталкиваясь к Кэддерли. — Как ты обрел такую силу? Что это были за молитвы? Надо же, отбросить толпы врагов одним только словом! Превратить облако в колесницу! Кэддерли, прошу, расскажи нам. Это Денир откликнулся на твои мольбы?
Кэддерли окинул каждого из собравшихся задумчивым и сосредоточенным взглядом.
— Я не знаю, — признался он. — Я не слышал голоса Денира, и все же я уверен, что он в этом участвовал. — Потом он пристально посмотрел на Дзирта. — Как будто Денир дал мне ответ и последний дар…
— Последний? — с тревогой переспросила Гинанс, и сразу же раздалось несколько растерянных возгласов.
Кэддерли обернулся к жрецам, но лишь пожал плечами, поскольку и сам не мог постичь загадку обретенной силы. Затем он посмотрел на Джарлакса:
— Я верю жене и верю Дзирту, так что добро пожаловать в храм, нуждающийся в любой помощи.
— И у меня имеется информация, которая, я уверен, тебя заинтересует, — сообщил Джарлакс, но не успел продолжить, поскольку ему помешал чей-то испуганный крик.
Все взгляды обратились к Кэтти-бри. Дзирт усадил ее на диван у стены фойе, но сейчас она парила в воздухе, раскинув руки, словно плыла под водой. Ее глаза опять закатились, оставив только белки, а волосы свободно колыхались вокруг головы, как в невесомости.
Внезапно она повернула голову и дернулась назад, словно получив пощечину. Глаза Кэтти-бри сверкнули голубизной, но смотрела она по-прежнему куда-то в даль, не замечая того, что творилось вокруг.
