Геннадий Ищенко - Гладиатор (СИ)
— А остальных не освободите? — на том же языке спросил один из мужчин. — Вы бы повторили свой вопрос на языке аборигенов, потому что здесь почти никто не знает английского.
— А вы сами? — спросил Ален.
— Я француз и здесь недавно, — ответил он. — В рабство попал в королевстве, а о Диких землях только слышал. Но среди рабов есть ватажники, которые в них были.
Вестер спросил на языке земмов, и из толпы вышли трое.
— Зачем вам знатоки Диких земель? — спросил один из них. — Хотите в них податься?
— Нужен проводник, — объяснил американец. — Мы освободим всех и поделимся продовольствием, но проводникам дадим оружие и хорошо заплатим.
— А остальных возьмете? — спросил кто-то из толпы. — Мы бы отслужили. Сами вы, если нарветесь на большую ватагу, погибните или займете наше место.
— Если хотите, можете идти, — разрешил Вестер. — Еды много, но оружия всем не хватит, поэтому дадим только тем, кто умеет с ним обращаться. — Он приказал всех развязать и подошел к земмам.
— Нас освободите? — спросил один из них. — Мы могли бы отслужить не хуже гертов.
— Освободим всех без отработки, — ответил американец. — Можете возвращаться в королевство.
— Вы не понимаете, — сказал земм. — Нельзя нам возвращаться. Здесь только те, кого продали за долги. В Таркшире раб стоит дешево, поэтому продажа не покроет долга. Можно укрыться в деревне, но не хочется всю жизнь батрачить на крестьян.
— Неужели в Диких землях лучше? — удивился Вестер.
— Эти земли уже не такие дикие, — ответил другой земм. — Наш король забрал их себе и отдал в управление герцогу Лаврову. Это новый герцог из ваших. Там сейчас наводят порядок, а герцогу нужно много рабочих. Из королевства везут гертов, но мало. Многие не хотят рисковать, а у нас нет другого выхода. Если сможем устроиться, со временем заберем свои семьи.
— Все слышали? — повернулся к своим Вестер. — Герцог Лавров! Вот кого нужно было выбирать в Дольмаре! Нас бы тогда оттуда не выбили!
— Так что вы решили? — напомнил о себе земм.
— Можете идти с нами, — разрешил американец. — Продовольствие возьмете сами, а оружия у меня для вас нет. Выломаете себе дубины. Если налетим на ватагу, хоть как-то поможете.
— Я прибыл, — доложил Олег, войдя в шатер Зуева.
— Вижу, что прибыл, — сказал Николай. — Приказали тебя беречь и использовать только в крайнем случае, но в деле, которое я хочу поручить, нет риска. Недавно прибыл гонец, который сообщил, что задержаны земмы. Они шли с юга и были замечены нашим секретом. Фишка в том, что один из них оказался магом и попытался подчинить бойцов. На всех его не хватило, поэтому мы имеем трех пленных, с которыми нужно срочно разобраться.
— А как справились с магом? — не понял юноша.
— А как с ним могли справиться? — пожал плечами Зуев. — Пробили плечо стрелой, после чего он вырубился. Эту троицу минут через десять доставят в штабную палатку. Тебе кто-нибудь нужен в помощь?
— Я привык работать со своими друзьями, — ответил Олег. — Один из них земм.
— Второй — это Буров? Ладно, скажи Березину, что я разрешил. Постарайся у них хоть что-нибудь узнать об американцах. Их пробовали допрашивать, но молчат как партизаны, поэтому без твоей магии долго провозимся.
Березин привел свой отряд в лагерь три дня назад. Полковник не стал его использовать для несения дежурств. Почти все его бойцы сидели в секретах и патрулировали тракт, а в резерве их было только две сотни. Теперь к ним добавились разведчики. Друзья были в нескольких минутах ходьбы, поэтому можно было не спешить. Когда Олег в сопровождении Сергея и Сарка вошел в штабную палатку, в ней находился только один из замов Зуева — Петр Силин. Он хорошо знал язык земмов и на Земле работал следователем в полиции, а здесь отвечал за внутреннюю безопасность.
— Садитесь, — пригласил он парней, махнув рукой на грубо сколоченные табуреты. — Сейчас их приведут. Я тоже буду присутствовать на допросе. Вы взяли с собой обруч?
— В сумке, — ответил Олег. — А зачем он вам?
— Мне доложили, что у мага на голове был какой-то обруч, — объяснил Силин. — Если он жрец, вам будет удобней работать в обруче.
У Олега было другое мнение, но он не стал спорить и надел обруч. Юноша не собирался церемониться с пленными, поэтому их отношение к нему не имело большого значения. Через несколько минут в палатку ввели двух земмов со связанными за спиной руками. Вслед за ними бойцы внесли третьего, у которого была перевязана правая рука.
— Посадите его на табурет, — приказал им Олег. — Он в сознании, просто притворяется.
— Вы будете отвечать на вопросы? — спросил Силин стоявших земмов. — Нет? Тогда пусть с вами говорит ваш жрец!
Только после этих слов они увидели обруч Олега и удивленно на него уставились. Раненый, у которого на лбу был обруч без камня, тоже открыл глаза и внимательно рассматривал юношу.
— Применять силу или будете говорить сами? — спросил Олег. — Ваш жрец скажет, что у меня ее достаточно, чтобы разговорить сотню таких, как вы!
— Кто вы? — спросил раненый. — На вас обруч высшего жреца, а сил столько, что нас смешно сравнивать, но вы не можете им быть!
— Почему вы так решили? — сказал юноша. — Ни в одной из священных книг не написано, что молиться богам могут только земмы. Мне дали знания в главном храме Ортага, в нем же я прошел посвящение.
— Не врете… — в замешательстве сказал земм. — Тогда почему вы вместе с этими убийцами?
— Так! — вступил в разговор Силин. — Не все герты одинаковые, уважаемый! Похоже, что те, кого мы здесь ждем, вас чем-то сильно разозлили. Не скажете чем?
— Они забирали в деревнях все продовольствие, включая посевное зерно, и забивали лошадей, — ответил жрец. — Для крестьян лишиться лошадей и зерна — это смерть! Если такое несчастье случится с одной семьей, ей помогут соседи. Если со всей деревней… Не знаю, у нас такого никогда не было. Деревень мало, и они находятся далеко одна от другой, а в лесу нет дорог. Возможно, помогли бы крестьяне ближайшей деревни, с которыми многие в родстве, но не другие. А если еще разграбят и их… Немудрено, что земмы начали защищать свое имущество. Тогда их всех убили, включая детей, а дома сожгли. И таких деревень уже больше десяти! Мы пытались уводить скот и прятать запасы, но это трудно из-за отсутствия дорог. К тому же наступает время сева, а мужики вместо работы вынуждены бегать по лесу. И чужаки, не найдя продовольствия, сжигают деревни!
— Я думаю, что вы не оставили их действия без ответа, — сказал Силин. — Сколько их было и сколько осталось?
