Евгений Старухин - Рудники
— Сегодня, — даже молчаливый кобольд предвкушал изменения.
— Да, сегодня жила кончится.
Через час объявился кот с улыбкой до ушей:
— Ребята! Сегодня! Сегодня мы наконец‑то смоемся из этой халабуды.
Ну, вот и все, кончилась жила. Осталось отбить последний кусок. Кот и кобольд оставили это право мне. Вот и последний удар. От жилы вместо руды или камня отвалился какой‑то непонятный сгусток. Я взял его в руки, чтобы рассмотреть на долю секунды опередив раздавшийся сзади крик Правого:
— Не трожь!
Я от неожиданности выронил этот сгусток. И только после этого спросил:
— Почему?
Из правого как будто сдули воздух.
— Это эссенция черной жилы. Шанс ее выпадения практически нереальный. Персональный предмет, привязывается при взятии.
— То есть уже поздно, и я могу ее взять?
— Да, теперь можешь. Но не рассчитывай, что тебе это сойдет с рук.
— Да ладно, понял я. А для чего она нужна?
Ответил мне кот.
— Она может любую жилу превратить в жилу черной меди. Причем у этой жилы не будет ограничения по приросту уровня профессии, если конечно ты не запустишь ее здесь, на каторге. Здесь ограничения накладываются самой системой. У нее же шанс выпадения не просто мизерный, а вообще невероятный. Ты просто офигенный везунчик. Кстати, как вариант, — ты можешь использовать эту эссенцию на новом месте дорасти до следующего уровня и благополучно перейти на следующий уровень каторги. Как тебе идейка?
— Очень даже неплохая идея. Вот только разве мне система даст прокачаться на такой же жиле выше по профессии, ведь здесь это не удается.
— Э — э–э, брат, тут не все так просто на уровнях каторги профессии специально залочены так, чтобы не росли больше уровня каторги и только спецжила может провести на следующий уровень. Так‑то ее ограничение — уровень мастера. То есть она тебя может прокачать до десятого уровня мастера. В общем, просто опупительная вещь, и это если не принимать в расчет стоимость самой руды и камушков. А они, тоже не шибко дешевые. Кстати, если соберешься донести ее на волю, то это даст такие бабки, что мама не горюй…
Наши восторги прервал тихий голос кобольда:
— Это всё хорошо, но вот боюсь, что Главнюк не будет в восторге от того, что ты прикарманил себе эссенцию.
— Мда, это может быть проблемой. Главный инспектор — это тебе не дурочка с переулочка.
— Это да, ребят вы идите, я вас догоню, мне тут еще кое‑что забрать надо.
— Тогда мы тебя здесь подождем.
Правый было рванулся за мной, но оставить добытую руду без присмотра тоже не мог. Так что пришлось ему подать голос:
— Все идем наверх, некогда собирать всякую ерунду!
Пришлось мысленно попрощаться со своими заныканными вещами. С другой стороны там ведь нет ничего сверхъестественного, кроме разве что трезубца. Он для шахты непозволительная роскошь, но у меня бы его явно отобрали, если бы настоял на своем и привел Правого к тайнику.
Правый как‑то вяло плелся за нами следом. Было впечатление, что он не сильно горит желанием подниматься наверх. А ведь только что настаивал на том, чтобы срочно идти наверх. Странно, что это с ним?
Наверху нас поджидала торжественная встреча. Все охранники выстроились в ряд а перед ними стоял Главный инспектор и Левый. Разве что оркестра не хватало. Ну да ладно, мы не гордые, и без оркестра обойдемся. А позади них были выстроены все каторжники.
— Дорогие друзья, сегодня у нас праздник! Трое ваших коллег отправляются на новый уровень, они смогли добиться этого своим собственным, не побоюсь этого слова, каторжным трудом. Естественно не обошлось здесь дело и без толики удачи, но одной удачи мало. Нужно трудиться, трудиться и трудиться! Только так можно добиться высокой цели. Я рад! Рад, что сегодня эти трое друзей переходят в лучшие условия. Но я думаю, они этому рады еще больше. А у вас появляется дополнительный стимул, чтобы работать больше, работать лучше, работать качественнее. Так поприветствуем же наших героев бурной овацией! — и первым подал пример, к нему тут же присоединились охранники, а затем и остальные заключенные.
Честно говоря, не ожидал ничего подобного. Правый медленно, явно нехотя, подошел к Главному инспектору и посмотрел тому в глаза. На лице того промелькнуло явное неудовольствие, а Правый занял свое обычное место.
— На этом торжественную часть позвольте считать оконченной, сегодня всем будет выдана дополнительная порция пищи. Получить ее можно у повара в любой момент. Приятного вам аппетита.
Толпа заключенных, будто только этого и ждала, шустро схлынула в сторону расположения повара. Меня же взяли в оборот.
— Вот ответьте мне, многоуважаемый Лесовик, откуда у вас такое желание трогать то, что вам не принадлежит?
— О чем вы?
— Я об эссенции черной жилы.
— Я же её выбил.
— Это еще не означает, что она принадлежит вам.
— А кому?
— Всё на руднике принадлежит лесу, в котором находится рудник, в данном случае лесу Аурин. В том числе это касается и всего добываемого на этом руднике. Так что эссенцию нужно применить на руднике. Вы же понимаете, что я не могу позволить вам оставить ее себе.
— Почему?
— Вы же прекрасно все понимаете, зачем же задаете глупые вопросы? Есть же жилы на сто тысяч прочности и даже на двести. Эта эссенция принесет очень большой уровень дохода, так что отдавать её какому‑то авантюристу у меня нет ни малейшего права.
— А что вы мне можете предложить, если я применю эту эссенцию здесь?
— Так я и думал, что бесплатно отдать не захотите. Что ж могу вас также перевести на третий уровень каторги, как и ваших друзей.
— Постойте, — вмешался кобольд, — но разве он не должен был и так перевестись с нами? Мы же просили о нашем совместном переводе!
— Разумеется, нет, ведь желание было у вас двоих, потому на Лесовика оно никак не могло распространяться.
— Так и знал, что этот жучила нас где‑нибудь нагреет, — произнес кот себе под нос, но инспектор его явно услышал, так как на его лице расцвела улыбка.
Кобольд же добавил:
— Раз такое дело, то за нами должок, Лесовик.
Я кивнул и обратился к Главному инспектору:
— В таком случае я хотел бы оказаться на втором уровне, а уже там использовать эссенцию, чтобы самому добиться перевода на следующий уровень.
— Стремитесь к росту профессии? Похвально! Что ж, раз таково ваше желание…
— Навлиэль, ты назначаешься наблюдателем за Лесовиком на новом месте работы, и постарайся на этот раз не дать ему прихватить еще какую‑нибудь эссенцию, — Правый кивнул. Офигеть, а у него оказывается, даже имя имеется. И этого Нав — нава ко мне опять прицепили. Не будет никакой работы в одиночку. А жаль… Устал я что‑то от общества Правого. Его постоянный взгляд в спину, несколько мешал нормальной работе.
