Галина Гончарова - Летняя практика
— Ёлка, опять ты замечталась?
— Есть немного…
Мысли о реке не мешали нам следовать за проводником. Благо, его светящийся хвост было за версту видно. Плыл он достаточно медленно, постоянно оглядываясь на нас и останавливаясь, чтобы подождать отставших.
В первых отстающих числился Вердер. Но недолго. Стоило рыболюду в очередной раз остановиться, чтобы подождать нас, как гном подбежал, подпрыгивая и пытаясь плыть, ко мне, вцепился в руку и зашипел в самое ухо:
— Я ему не доверяю!
— Это очень печально, — зашипела я в ответ. — Но он нам тоже не доверяет.
— Откуда вы знаете, что он нас не утопит?
— А куда нас еще дальше топить?
Вердер засопел и отвязался. Зато прицепился Эвин:
— Ёлка, а ты уверена?
— В чем?
— В этом типе с селедочным хвостом…
— Нет.
— А почему тогда мы за ним плывем?
— А куда нам плыть?
— Наверное… к городу…
— Как раз за пару дней доберемся. Лучше уж попробовать пообщаться с этими друзьями. Накопители почти все целы, заклинания надолго хватит, если что — мы тут такую бурю устроим…
— Если успеем.
— Если не успеем — то и пожалеть об этом будет некогда. Не действуй мне на нервы!
Эвин тоже отвязался. Тёрн крепко стиснул мою руку.
— Я тебе помогу во всем. Что бы ни случилось.
— Спасибо. Ты настоящий друг.
— Ты — тоже. Лучшей подруги и пожелать нельзя.
Я подпрыгнула в потоке холодного течения — и поцеловала элвара в щеку. Хоть кто-то не наматывает мне нервы на карандаш. Я и сама прекрасно понимаю, что опасно доверяться неизвестно кому. Даже разговаривать с неизвестными то опасно. Но и выбора у нас нет. И вертится в голове, царапая мозги острыми гранями, один и тот же вопрос: не вытащила ли я друзей из одной ловушки, чтобы запихнуть в другую?
Надо было проплыть мимо. А теперь уже поздно жалеть.
А если что — я кому угодно устрою кровавую баню! Лери придумала отличную схему. Раскрутим «смерч» — и на месте океана озерцо жидкой грязи останется. А рыбки повиснут на деревьях, у Альмера на плантации в лучшем случае.
— Куда нас ведет этот Сусанин?
— К своим.
Приятно то, что настоящему телепату нет преград. Язык — не помеха. Думаем мы хоть и на своем родном языке, но сильный телепат, такой как Тёрн, все равно считает всю твою прошлую жизнь и будет знать столько же, сколько и ты. Язык-то — точно будет знать. Он ведь станет тобой на какое-то время, твоя память окажется его памятью, и твои знания тоже станут ему доступны.
— Да? А зачем? Может, еще не поздно приточить его и плыть дальше?
— Поздно.
— Это еще почему?
— Во-первых, ты так никогда не поступишь. Подло убивать того, кому спасла жизнь и кто не собирается причинять тебе зла.
— Добро тоже бывает разным. Может, с его точки зрения добро — это удобрить нами местные водоросли?
— Нет, что ты. У него на уме совсем другое. Он никогда не видел людей на дне морском.
— Неужели?
— Он знает, что люди не могут жить в море. И хочет понять, что и как, пообщаться…
— Пообщаться?
— Да. Сейчас он ведет нас вместо, где мы можем научиться его языку.
Я пожала плечами.
— Это мило с его стороны. А нас там раньше не пришибут? До того как научат?
— Нет. Кстати, этот милый молодой человек — какая-то важная шишка у себя на родине.
— Везет мне на шишки на ровном месте.
— Эй, это ты о ком?!
— Догадайся с трех попыток?
— Ёлка, я тебя сам когда-нибудь притоплю!
— Мню — мню.
— Будешь издеваться над моим величеством — я тебя конфет лишу! В приказном порядке!
Эта угроза была намного серьезнее.
— Извини. Убедительно?
— Нет. Но большего от тебя все равно не дождешься.
— Тогда расскажи, что и как ты у него прочел?
— Не слишком много. На полное считывание надо больше времени. Пока я понял только, что они в этом море недавно. Откуда-то пришли круга четыре назад.
— Пришельцы среди нас?
— А сама-то ты кто?
— Боевая ведьма! И я готова это доказать в любой момент. Тебе как: физически или магически?
— Я тебе на слово верю.
— А то смотри. Мне для друга ничего не жалко! Ни пары оплеух, ни огненного шара…
— Да твоя доброта давно всем известна.
Я обиделась и надулась. Тёрн несколько минут молчал, а потом я снова услышала:
— Извини, подруга.
Я гордо продолжала молчать. И вообще, я обиделась!
— И оценивается эта обида… в две коробки конфет?
Интересное предложение, но мало.
— Хорошо. Две с половиной.
— Не меньше пяти!
— Настолько я тебя не оскорблял! Три!
— Четыре!
— Три с половиной!
— Тоже мне — король, торгуется, как лавочник на ярмарке!
— Лавочники мне и в подметки не годятся. Ладно! Вымогательница! Три!
— Согласна… вэш-ш-ш! Опять обманул?!
— Ладно. Две.
— Нахал клыкастый! Три! С половиной!
— Ты уже на три согласилась!
— Но тогда одна из них — с клубникой! И обязательно в горьком шоколаде!
— Ладно, будет тебе клубника.
Так мы и плыли за рыболюдом, коротая время в дружеской беседе и не обращая внимания на сердитое сопение остальных пловцов. Что я им могу сказать? Раскрыть секрет Тёрна? Ну, уж нет.
Наш путь закончился весьма неожиданно у коралловой (я сильно подозревала, что это кораллы) арки, щедро украшенной жемчугом. Жемчужины разных цветов и оттенков складывались в странные знаки. Рыболюд провел по одному из них ладонью — и тот засветился тем же холодным голубым цветом, что и хвост нашего проводника. Свечение разгоралось, усиливалось, перекинулось на всю арку…
Рыболюд кивнул нам — и медленно вплыл туда.
Ну и что нам оставалось делать?
Я быстро, чтобы не передумать, нырнула за ним. Мир растворился в сполохах голубого цвета. И я поняла — это своего рода телепорт.
Первое, что я увидела, открыв глаза, — был весьма острый наконечник копья сантиметрах в двух от моего носа. А первое, что сделала, — сгенерировала слабый силовой импульс. Копье только хрустнуло, улетая куда-то вдаль вместе со своим обладателем. Я приготовилась к отражению атаки. Если что — я тут супчик из селедки сделаю! И плевать, что головы там от людей! Хвосты сварю!
