Маргарита Блинова - Забавно быть студентом
— В сторону! — приказал он охране, и те безоговорочно подчинились. — Дитя, — ласково улыбнулся мне мужчина, — позволь сопроводить тебя в зал пророчеств.
— А может, я лучше здесь постою?
Приятное лицо алого Владыки потемнело, а в глазах появилась угроза.
— Эм… Ну, чего замерли? — тут же пошла я на попятную. — Далеко ваш зал пророчеств?
Бенедикт вновь улыбнулся, поощряя мою сговорчивость, и указал на выход из зала.
Махнув Руслану рукой, я без тени сомнений или хоть какого‑то опасения двинулась следом за своим провожатым.
Мы миновали небольшую площадку и вошли в нечто, напоминающее оружейную галерею. Я вприпрыжку скакала следом, с детской непосредственностью разглядывая боевые доспехи, оружие, как вдруг…
— Минуточку! А почему я себя так странно веду?
Бенедикт остановился, посмотрел на меня сверху вниз и снисходительно улыбнулся.
— Надо же, как ты быстро заметила, — произнес он таким тоном, словно я только что свершила нечто выдающееся. — Не волнуйся, девочка, скоро это пройдет.
— Что пройдет? — насторожилась я и тут же возмутилась: — И вообще, не называйте меня девочкой — бесит!
Бенедикт громко хмыкнул и продолжил путь.
— И как же мне тебя называть в таком случае? — на ходу поинтересовался он.
— Лина, — представилась я и дернула мужчину за рукав. — Так что там должно пройти?
— Твое осознание, дит… Лина, — вновь улыбнулся краснокрылый. — Видишь ли, только очень сильные маги на интуитивном уровне ощущают всю свою молодость в сравнении со мной. И чем могущественнее маг, тем сильнее он впадает в детство, находясь поблизости с Первозданным, — невероятно просто ответил мужчина, словно речь идет о погоде где‑то на юге Светлых земель.
Первозданный? Никогда о таких не слышала… Может, это местная фишка какая‑то, как наши старцы или еще что‑то в этом роде.
В задумчивом молчании мы прошли галерею "боевой славы прошлого" и оказались перед узкой мраморной лестницей.
— Твоя реакция настораживает, малы… Лина, — покачал головой ангел, приступая к спуску по лестнице. — Обычно мне либо кланяются, либо падают на колени, а ты молчишь…
Пожав плечами, я спокойно призналась:
— Простите, Бенедикт, но поклоны до земли и коленопреклонные позы на сегодня отменяются. Дело в том, что я понятия не имею, кто такие Первозданные.
На меня выразительно уставились. Да — да. Именно уставились, а не посмотрели. Пользуясь тем, что Бенедикт замер с широко отрытыми от удивления глазами на расстоянии вытянутой руки, я еще разок осмотрела его.
Симпатичное лицо, гладкие, словно отполированные ветром и водой черты лица, выразительные скулы. Крупный нос с горбинкой не портил впечатления, а, наоборот, только добавлял мужчине еще большей выразительности и мужественности.
— Каждый из Богов создал десять первых представителей своей расы, от которых позднее появились все остальные, — наконец тихо сказал Бенедикт. — Неужели ты не знала?
— Этого в учебниках не пишут, — буркнула в ответ.
— А самой догадаться? — поддел ангел, приходя в себя и продолжая спускаться вниз. — Так вот, девоч… Лина. Наша создательница сотворила четыре линии ангелов, три из которых сохранились и по сей день. Более сильные и воинственные — Черные ангелы — стали командирами и безупречными воинами. Белые — приняли на себя тяжкое бремя управления народом. Алые — стали хранителями магии.
Бенедикт сделал небольшую паузу, ожидая, пока перед нами распахнут двери, и продолжил.
— Многие века назад Алым Владыкам были даны указания от богини, которые мы записали в зале пророчеств. Многое из того, что она нам указала, уже исполнилось, и вот сегодня ты ударила в глашатая, чтобы свершишь еще одно пророчество.
Детская несерьезность и ребячество постепенно уходили в тень, заставляя уже более по — взрослому смотреть на мир. И с каждым словом Первозданного мне этот мир все больше и больше переставал нравиться.
— А если я не захочу ничего свершать?
— Заставим, — на лице Бенедикта заиграла хищная улыбка, и я осознала очевидное — по согласию или без него, но к пророчеству меня все‑таки припрягут. А раз насилие неизбежно…
— Дамы вперед, — притормаживая рядом с узкой, неказистой дверцей, заявил Бенедикт.
Войдя в тесное помещение с очень низким потолком, я принялась зорко оглядываться, краем уха слушая наставления идущего сзади мужчины.
— В пророчество указано, что ударивший в глашатая должен прийти сюда, взять в правую руку День, в левую — Ночь…
Не выдержав, громко фыркнула:
— И как вы себе это представляете?
Мужчина снисходительно глянул и извлек из ниши в стене небольшую шкатулку.
— Это аллегория! — легонько щелкнул меня в лоб Бенедикт. — Настоящие День и Ночь хранятся здесь.
Открыв крышку, мужчина подсунул мне под нос шкатулку, на дне которой в мягком красном бархате тускло мерцали два камня: насыщенно — черный обсидиан и молочно — белый опал.
— Ночь в левую, День в правую, — напомнил Алый Владыка.
— Бенедикт, ты такой зануда, — не выдержала я, кончиками пальцев проводя по гладкой поверхности камней.
— Положено. Мне все‑таки тысячи лет, — сдержанно напомнил мужчина.
Тяжело вздохнув, я, как гласила инструкция, взяла камни в руки, еще разок для надежности осмотрела, но не найдя ничего примечательного, повернулась в сторону ангела.
— Вставай на возвышение в центре круга, — подсказал мужчина.
— А что потом?
Владыка убрал пустую шкатулку обратно в нишу и развел руками.
— Понятия не имею, — выдал он просто потрясающую новость. — Вроде бы, с этого момента окончится эпоха Разобщения, и настанут мирные времена, а может, все рванет к лаэрдам… В любом случае, топай в круг.
"Веселенькое дельце, — возмутилась логика, чуя подвох. — Сделай то, незнамо что".
"К тому же за бесплатно!" — покачала головой жадность.
"Может, свалим?" — предложила осторожность.
"Да как тут свалишь, если этот краснокрылый весь проход перекрыл", — сердито ударил хвостом салатовый дракончик.
"Так вот почему здесь такие маленькие дверцы поставили, — обрадовался прозорливость. — Это, чтоб никто не убег раньше времени!"
— Лина, ты еще долго с мыслями собираться будешь? Или, может, тебя подтолкнуть?
Одарив мило улыбающегося ангела испепеляющим взором, я украдкой выдохнула, сжала пальцами камни и решительным шагом пошла в круг.
Ну, вот куда я опять лезу? И так понятно, что ничем хорошим это ангельское пророчество для не закончится. Светлая Богиня, мне что, на роду написано быть крайней?
