Огромный хаос (СИ) - Мясоедов Владимир Михайлович

В небе вместо призрачного дворца появились призрачные руины. Ну, очень призрачные и очень руины, едва-едва заметные холмики битого камня можно сказать. И ударивший оттуда залп световых копий, выданный по демоническому акулопауку-архидемону, к настоящему моменту почти полностью лишившемуся защитного покрова из иголок, был очень жидким, едва ли в четверть от того, чем раньше потчевали смерч из тьмы и песка. Укрепления, созданные архимагом Баламоханом в своем маленьком мобильном домене, оказались почти полностью разрушены, а сам он видимо атаковать не мог…То ли потому, что свою резиденцию перемещал активно с места не место и меж слоями реальности, то ли в принципе высоким разрушительным потенциалом по меркам одаренных восьмого ранга не обладал. Впрочем, титаническому монстру, начавшему надвигаться на те кварталы, где продолжали сражение войска людей с явно недобрыми целями этого хватило чтобы в очередной раз взвыть от боли, обзавестись новыми свежими ранами и позабыть о всякой мелюзге, сосредоточившись на действительно важном противнике. Смерч из тьмы и песка же в данный момент давился энергетической проекцией слона, которую в его воронку старательно пытался пропихнуть поглубже бывший махарджа. С одного бока его атаковал шквалом клинков из кровавой тьмы Калидас и какой-то другой индус, бивший с силой магистра, а с другого князь Чатурведи и старейшина храма Горного Брахмы. Атаки жрецов были весьма эффективны, вырывая из постоянно кружащегося вихря большие куски, в общем и целом с начала схватки данный монстр ужался где-то на треть, а может и больше…Огорчало Олега лишь то, что по своей живучести демоны, тем более сильнейшие из них, могут дать фору даже тараканам. Если подобную тварь не прикончить сразу же, то с вероятностью в девяносто девять процентов она однажды вернется в прежнюю форму. Если сможет хорошо кушать, конечно же, но с этим у подобных созданий обычно проблем нет, ибо вся их жизнь — это непрерывный поиск следующей добычи.

— Шеф, так ту взрывчатку и святую воду, что вы себе требовали, мы можем уже в дело пустить? — Уточнил у Олега кто-то из абордажников, опознать которого не получалось из-за оплавившейся брони, покрытой вдобавок потеками крови чуть ли не всех цветов радуги.

— Пока погоди…Есть у меня все-таки одна идея…- Взгляд Олега мазнул по участку пространства, временно превращенному во владения Кали. Созданная архидемоном многослойная паутина чар по-прежнему опутывала его, и хотя те кто находился внутри кровавой тьмы резали и рвали его как могли, но отвлекшийся от противостояния с индусами монстр нашел полминутки на то, чтобы подновить свое творение. — Но сначала мне все-таки нужен демон, причем достаточно крутой, живой и с работающими ногами…А еще обрабатывать его придется не только быстро, но и незаметно…И пилотировать самолично…

— Олег! — Анжеле данное предположение явно не понравилось. — Не надо!

— Сам не хочу, — признался чародей, отлично понимая, что подобная затея с вероятностью в девяносто процентов превратится в самоубийственную миссию. Сначала надо будет добраться в живой марионетке до места, потом рвануть подарочки так, чтобы самого не прикончило, а после скрыться от очень-очень злых демонов, к которым в деле уничтожения излишне наглого смертного может и кто-нибудь из владык нижних планов присоединиться…Пожалуй, он был еще и изрядно оптимистичен, когда целых десять процентов себе на выживание отводил! — Но надо ведь, точно надо…Пусть демоны больше не пришлют сюда подкреплений в ближайшие часы, но и тех тварей что здесь уже есть на одних только нас слишком много!

Громкий свист, раздавшийся над полем боя, по идее не мог заглушить взрывы, пальбу, крики людей и рыки десятков тысяч монстров. Но заглушил, пусть и совсем ненадолго. Взгляды большей части присутствующих, включая архидемонов и одного ну очень злого темного бога сосредоточились на его источнике, которым оказался король йогов, висящий над облаком кровавой тьмы. Манидер Садхир в своей серой хламиде и железном ошейнике выглядел будто ну очень неудачливый раб, которому хозяева даже нормальной одежды пожалели…То есть по своим меркам сохранился на удивление неплохо, будто и не ему пришлось попрощаться с таким огромным количеством кусочков себя, которые переваривались сейчас где-то внутри крылатого спрута. Убедившись, что стал центром всеобщего внимания, один из сильнейших и древнейших магов мира, которому явно не была чужда некоторая театральность, вырвал свое сердце и демонстративно уронил его вниз.

— Кали! — Прогремел над умершим городом зов человека, что был древнее некоторых богов, а кое с кем из них, пожалуй, мог бы и вполне сразиться на равных. И если Олег хоть чего-то понимал в жертвенных ритуалах, а он в них таки понимал и кое-что даже мог использовать, то бывший храмовый раб сейчас предлагал наиболее яростному и ненавидящему демонов божеству индийского пантеона, пожалуй, лучшую жертву, которая только вообще имелась на этой планете. Превзойти его по своей ценности было бы по силам лишь Кащею, если бы последнего гиперборейца кто-то возродил в более-менее нормальном виде или кровавым богам…Да и то насчет последних твердой уверенности не имелось, поскольку они представляли из себя пусть сверхсильную, крайне древнюю и очень многоопытную, но все же нежить.

Участок кровавой тьмы, скованный демоническими заклинаниями, словно бы вскипел изнутри и раздался во все стороны сразу, разрывая паутину чар, окутывавших его раньше. Взметнувшаяся из разрыва в ткани реальности рука, очень огромная, очень синяя, с очень длинными ногтями и с очень искусно нанесенным маникюром на них, ибо там неведомый мастер нарисовал натуральные батальные полотнища, на каждый палец разные, крайне бережно поймала крохотный бьющийся комочек алой плоти. Еще четыре руки, точно таких же, как и первая, вцепились в края магической аномалии и стали толкать их в разные стороны, расширяя проход. Последняя конечность подхватила тело короля йогов, которое несколько секунд спустя бессильно плюхнулось вниз следом за своим вырванным сердцем. Новая аура беспрецедентной мощи, несущая в себе тьму, ярость и кровь, обрушилась на поле боя, когда Кали вступила в этот мир…Вернее, не вступила, а просто высунулась из своих владений примерно по пояс, продемонстрировав прекрасное, но искаженное в гримасе гнева лицо, гриву длинных волос, несколько рук и большое ожерелье из довольно крупных даже для обладательницы её размеров черепов, лишь чисто символически скрывающее божественную во всех смыслах слова грудь. Однако пусть богиня и не соизволила явить себя полностью, демоны все равно бежали от неё как можно дальше, дружно завывая от ужаса, и зачастую эти вопли сменялись отчаянными хрипами агонии, когда собственные тени тварей вставали у них из под ног, чтобы наброситься на монстров или же просто затянуть тех в себя. Правда, сама Кали их даже тенью своего внимания не удостаивала, более того, даже пятящиеся задом со всей возможной скоростью архидемоны были ей полностью проигнорированы, ибо взор сущности, которую индусы молили о заступничестве и пощаде плотно прикипел к крылатому спруту, который в свою очередь прекратив любые попытки сцапать неожиданно юркий и кусачий золотой волчий череп, полностью сосредоточившись на той единственной, кто безусловной добычей для него не являлась. Более того, сама могла бы попробовать поохотиться на столь интересную цель, и явно желала это сделать.

Два божества, которых с полным на то правом можно было назвать темными, уставились друг на друга будто дети, играющие в гляделки. Их ауры и источаемые ими эманации энергии с одной стороны были удивительно похожими, но в то же время являлись и совершенно разными. Олег отчетливо это чувствовал, и был готов свой правый глаз прозакладывать, что и другие люди ощущают примерно то же самое, только кто-то в большей мере, а кто-то в меньшей. Лучшим из пришедших в его голову сравнений оказалось сопоставление пыточной в крупном и старом бандитском логове и хирургического кабинета государственной клиники. В обоих местах многие годы резали живых людей на регулярной основе, причем занимались этим большие профессионалы своего дела с целым арсеналом специальных инструментов, нередко абсолютно одинаковых…Однако сама мысль о том, дабы уравнять их, отдавала редкостным бредом и полным безумием. С одной стороны находилась жажда всё разрушить, пожрать, подчинить себе и сделать своей частью, инструментом, продолжением воли…С другой мрачная решимость сделать всё необходимое для достижения требуемого результата, яростное желание уничтожить любые помехи требуемому порядку вещей, упорная решимость расчистить путь новой жизни путем слома и уничтожения всего неправильного, ненужного, испорченного…