Олег Лукьянов - Вардес: Лик Бога
Ты и есть тот герой, ты надежда всего Ануминаса.
После разложения услышанного в голове по полочкам я сухо, впрочем, не стремясь, обидеть, произнес:
— Возможно, я не совсем тот герой, о котором вы все мечтаете. В конце концов, мне ведом страх, и если выпадет возможность избежать схватки, я так и поступлю.
— Возможно, это и отличает героев от простых воинов. Впрочем, не буду утверждать. Герой для воина — это пример для подражания. Но с другой стороны, мертвые редко могут рассказать живым о своем героизме, да и вряд ли от них будет толк в дальнейшем. Наверно, герои это те, кому благоволят боги, и их не оставляет удача, или те, что достаточно трусливы, чтобы понять, когда нужно бежать…
Он завертел головой, словно высматривая, не подслушивает ли кто:
— Только это разговор между нами, сам то я никогда…
Я кивнул с непроницаемым лицом: конечно никогда, а как же еще.
Наш небольшой отряд идет по бескрайнему, сплошь усеянному разноцветными цветами лугу. Высокая трава колышется под дуновением ветерка, и кажется, что мы шагаем прямо по зеленым волнам фантастического моря. Вдали виднеются раскиданные дома деревеньки, ветряная мельница медленно, будто обленившись, раскручивает жернова, что перемалывают хлебные зерна.
Отсюда видно, как покладистая деревенская лошадка везет на спине мешки с мукой. Рядом за поводья держится какой-то крестьянин, скоро он отдаст муку матери, отведет лошадь в стойло, а затем…
Сколько времени провел я в этом мире, так и не видел ни одного всадника.
Словно здесь еще не додумались о передвижении верхом. Армия имперцев, повстанцы Эрегора и элитные отряды воинов Ануминаса — все ходят на своих двоих. Может быть, им подсказать?
Нет, лучше оставлю в качестве козыря, кто знает, что случится в будущем…
Город Ануминас — столица самого большого королевства Арайдона. Королевство силой уступает только империи, и то лишь благодаря их квизарианцам и магам Высокой.
Мелководная река отражает золотые лучи солнца, берега, заполненные разноцветной мелкой галькой доходят до холма, почти горы, на котором возвышается обнесенный белоснежными каменными стенами город. Отсюда видно, что город, несмотря на свои размеры, занимает лишь малую часть вершины холма.
У высоких стен разбросаны какие-то руины, обломки города, вероятно, стоящего на этом месте до Ануминаса. Гардий заставлял меня что-то читать об этом городе, но поскольку тогда эта информация для меня не имела смысла, в голове она не отложилась. О чем, кстати, я сейчас жалел: совсем как зрелый человек жалеет иногда, что прогулял какие-то занятия в школе, и теперь не знает ответов на простые вопросы.
У холодно держащегося со мной вождя историю Ануминаса расспрашивать не будешь. А воины, видя, что вождь держит «героя» на расстоянии, старались со мной не общаться.
Действительно, скоро мы прошли мимо разрушенных зданий и обломков древних стен. В некоторых местах в землю вбиты колья, увешенные черепами странных форм.
Кем бы не были их владельцы при жизни, но ни один из них точно не щипал травку: зубы на большинстве черепов способны устрашить даже львов. Судя по количеству трофеев, воины королевства сбиваются с ног, очищая эти руины от монстров.
Запертые ворота, возвышающиеся сразу за грядой каменных обломков, сторожит десяток воинов со скалящимися волчьими капюшонами на каждом. Во главе стражей стоит мускулистый визарий, оскаленный черный волк на нем смотрит с дикой злобой.
Увидав средь нас вождя, элитный воин без разговоров стукнул в ворота мощным кулаком. Показалось, что они раскрылись сами собой, но их отворили несколько воинов, сторожащих внутри города. Они поклонились вождю, а тот, даже не удостоив их ответным взглядом, повел отряд в город. Краем глаза я заметил, как расширяются глаза воинов, видящих молот в моей руке. Все видят, что я держу оружие великанов с ленцой и лишь одной рукой. Кажется, я стану знаменит еще до захода солнца.
Меня догнал Ани:
— Этими воротами пользуются только воины, — словно извиняясь, сказал он. – Торговцы и простые жители проходят в основном южными…
Ани был мне симпатичен, похож на вождя внешне, но внутренне был его противоположностью. Словно добрый богатырь из сказки. Местный Добрыня Никитич…
Я понял, что хотел сказать Ани: вождь провел отряд там, где легендарный молот в руках чужестранца увидят как можно меньше глаз. Даже сейчас, он ведет отряд по улицам, где почти не встречаются жители и воины. Хотя, возможно, это связано с тем, что до заката рукой подать. На небольшой площади у перекрестка вождь остановил нас.
— Извини, Герой, — холодно обратился он ко мне, — но во дворец вход чужестранцам закрыт. Сегодня ты переночуешь в лучшей гостинице, а завтра с разрешения отца, быть может…
Оборвав себя, он направил отряд в какой-то трактир. Толстый хозяин в грязном переднике с круглыми от удивления глазами принялся лебезить перед вождем. Тот, остановив его причитания, повелел расположить гостя в лучшей комнате. Униженно кланяясь, хозяин под взглядами грозных посетителей повел меня по лестнице на второй этаж. Вождь, увидев, что трактирщик то и дело косится на Молот в руке чужака, скорчил недовольную гримасу, но ничего не сказал.
Моя комната была расположена в самом дальнем конце коридора, правда, хозяин уверил, что она самая лучшая.
— Сегодня ты переночуешь здесь, а завтра отец примет тебя в тронном зале, – Луна говорил вежливо, но как мне показалось, весьма напряженно. Так и не смог простить, что я оказался сильнее и теперь держу исполинский молот с легкостью, словно он деревянный.
Он ушел, приставив к моей двери двух воинов. Может, для моей безопасности, а может, чтобы я, чего доброго, не сбежал. Уверен, что если бы он мог, взял бы молот с собой, но поскольку поднять его под силу лишь мне, он, разумеется, остался под моим надзором.
В дверь тихонько постучались и, получив разрешение, на пороге объявилась хорошенькая служанка. Черноволосая, впрочем, как и все обитатели Ануминаса, с высокой полной грудью, скрытой под белой сорочкой, держит в руках поднос с кувшином, кубком и вазу с фруктами.
— Лучшее вино и фрукты для тебя, воин, — произнесла она с поклоном. — Может быть, ты изволишь мясо?
— Нет, спасибо, перед сном мясо есть вредно…
— Правда? — спросила она с удивлением в томном голосе. — Я этого не знала.
Так, может быть, тебе нужно что-то другое, воин?
Я улыбнулся, сказал мягко, но с железными нотками в голосе:
— Спасибо, ты можешь идти.
Она помялась, затем попятилась к выходу. У самой двери остановилась, на щечках появился пунцовый румянец:
— Я не сержусь на тебя, воин. Я работаю здесь много лет, но еще ни разу не видела мужчину красивее тебя.
Я открыл рот, но ее уже и след простыл. Не каждый день девушки меня балуют такими лестными отзывами…
Запоздало улыбнулся, но вспомнив свое правило, что лести нельзя поддаваться, выбросил девушку из головы.
Комната, ярко освещенная десятью высокими канделябрами, оказалась очень уютной. Кровать с красным пологом манила уютом и безопасностью, о которой я уже давно позабыл. Пожалуй, не испытывал подобного чувства с тех самых пор, как попал в этот мир…
— Мир. Мой родной мир. Как ты там без меня? — сказал я вслух, попытавшись развеять тоску.
Сколько я здесь? Месяц или два? За это время родной мир встал на одну грань с фантастикой. Будто там была не жизнь, а лишь долгий и серый сон. Конечно, хочется вернуться в тот уют и безопасность, где за тобой не охотятся боги, и всесильные маги не пытаются тебя убить. Но это лишь мечта, пути назад пока нет, а раз так, придется жить реальностью.
Чтобы отвлечься от тягостных мыслей, стал перебирать в уме события последней недели. Почему-то сразу вспомнился вождь: когда мертвый хексен назвал Героем меня, он не изменился в лице… По крайней мере, тогда мне так показалось. А сейчас прокручивая в уме ту сцену, понимаю, что масса нахлынувших чувств едва не раздавила его. Зависть, презрение, недоумение охватили его душу. Были, конечно, и другие более благородные чувства, но они оказались не столь сильны при виде того, как разбивается его детская мечта — молот из легенд в руках другого человека.
От такого человека, словно от наркомана со стажем, нужно ожидать чего угодно.
И спину ему показывать не стоит. Да и пить принесенное вино, пожалуй, тоже.
Кстати, интересная кувалда. Я глянул на отливающий серебром молот. После некоторых раздумий оставил его на полу рядом с кроватью. Во-первых, спать в кровати с игрушками как-то неприлично, а во-вторых, испугался, что молот ее просто раздавит. Огромный и неподъемный на вид в руках держу, как обычный, пусть и немного тяжелый топор для колки дров. Вопрос — почему?
