Юлия Федотова - Наемники Судьбы.Пенталогия
– На ночь я здесь не останусь, не надейтесь! – сказано это было с несвойственной Ильзе категоричностью. – Обязательно дрянь приснится!
– Давайте сходим, посмотрим, что стало с домом ведьмы Магды, – предложил Эдуард.
– Точно! – подхватила идею Ильза. – Интересно же! Вдруг там чтото сохранилось старинное? Пороемся…
Балдур хотел было сказать, что рыться в жилищах ведьм, даже давно заброшенных, даже на их развалинах, настоятельно не рекомендуется из соображений личной безопасности, но передумал. Пускай дети развлекутся, решил колдун, а в случае чего он сможет их уберечь.
Десять столетий прошло с тех пор, но дом еще стоял, вопреки законам бытия. Бревна сруба почернели от времени и дождей, они казались обугленными. Полуоткрытая дверь косо висела на одной петле, крыша зияла рваными провалами. Забора вокруг не было – истлел до основания, оставив вместо себя кольцо из потемневших костей, проглядывающее среди пожухлой травы и прелых осенних листьев. Но в глазницах тех черепов, что еще худобедно сохранили форму, не успели рассыпаться на составляющие, при приближении чужаков вспыхнул знакомый зловещий огонь.
– Вот она, силато! – восхищенно присвистнул Балдур. – Эх, и были же ведьмы в прежние времена! Нынешним не чета!.. А в дом входить нельзя, сразу рухнет. Он на одних чарах держится.
– Ууу! – надулась Урсула.
– Давайте хоть по двору побродим, – попросила Ильза разочарованно. – А помните, вон в том углу оборотень на цепи сидел?
– Ты все путаешь, – возразил Эдуард. – Оборотень ближе сидел, у калитки.
– Точно, – подтвердил Хельги авторитетно. – Здесь, – он указал пальцем, – стояла его будка. А там, в углу – идол.
– Какой идол?! – удивленно обернулась Энка. – Не было никакого идола!
– Как же не было?! Был! Здоровенный такой, с дом высотой! Неужели забыли?! У вас что с головами?
Идола не видел никто. Чего только не припомнили в доказательство здравия ума и отсутствия раннего склероза: и цвет занавесок в окне, и расположение мебели в доме, и внешность ведьмы, и тому подобные мелочи, но не огромную, как дом, статую.
Балдур слушал их спор и посмеивался, но до поры помалкивал – зачем мешать молодежи познавать мир? Только когда дело запахло ссорой, колдун решил, что настало время вмешаться:
– Ну вы подеритесь еще! Не понимаю, что вас удивляет? Обычное дело: демоны способны видеть то, что сокрыто от глаз смертных. Ведьмы не любят выставлять свои артефакты на всеобщее обозрение, вот идола никто и не заметил, кроме Хельги.
– Верно! – Энка экспрессивно хлопнула себя ладонью по лбу. – Ослы сехальские! Могли бы и сами догадаться! Хельги, а какому богу был идол?
– Откуда мне знать? Я его не разглядывал. Стоит себе, думаю, и пусть стоит, зачем мне лезть в чужие дела? Это невежливо.
– А теперь он куда делся? – не унималась сильфида.
– Сгнил, – брякнул Рагнар, не подумав.
– Угу! Гениальная идея! Изба стоит, черепа уцелели, а могущественный колдовской артефакт сгнил! Чтото слабо верится!
– Значит, под землю ушел. Я слышал, такое случается с идолами. – Второе предположение рыцаря было много умнее первого.
– Правильно! – обрадовалась дочь сенатора. – Значит, надо копать!
– Это еще зачем? Это может быть опасно! К чему тратить силы и время?! – убеждали ее наперебой.
Но девица уперлась рогом: хочу видеть идола, и все тут! Приболел он ей! Так и пришлось копать. Потому что благоразумие благоразумием, а дурной пример заразителен. Посмотреть на таинственный артефакт захотелось всем, даже тем, кто тщательно это скрывал… Если только идол не остался невидимым.
Работали по очереди походной лопаткой Орвуда. Копали совсем недолго, около четверти часа. Потом Хельги посетила светлая мысль заглянуть в астрал. Прямо перед ним переливался всеми цветами радуги, но с выраженным преобладанием черного, огромный вытянутый кокон. Уцепил, потянул кверху…
Идол выскочил из земли с хлопком, как пробка. От неожиданности демон разжал пальцы, но высоченная фигура не упала наземь, осталась стоять вертикально, поддерживаемая неведомой силой.
Истукан был вырезан из могучего, в три обхвата, бревна. Древесина хоть и провела в земле демон знает сколько столетий, но выглядела благородностарой, даже не подгнила. И грязь на нее не налипла, и время не сгладило черты сурового лика. Это был мужчина с неким предметом вроде короткого меча или жезла в руке, не молодой и не старый, безбородый и безусый, довольно привлекательный на вид, чемто, казалось, неуловимо знакомый. Как это обычно бывает у идолов, детально и с большим художественным вкусом было проработано только лицо, зато фигура – весьма условно, без подробностей и деталей. Только самое основание статуи опоясывало кольцо незнакомых символов, выбитых ударами грубого резца.
– Хороший идол, – похвалил Балдур со знанием дела, – мощный. И вырезан грамотно. Теперь таких не делают.
– Разучились? – заинтересовался Рагнар. – Утратили старинные секреты?
– Ну не то чтобы утратили… Нужды особой нет. В наше время демонов призывают иначе, в ходу новые технологии: ловчая яма Соламина и тому подобное. Просто, быстро, незатратно. А главное – мобильно. Идолы привязывали колдунов и магов к месту: и не бросишь его, и с собой не увезешь; где поставил, там и живи весь свой век.
– Почему не увезешь? А подводу нанять? – Орвуд мыслил практически.
– Не поможет. Идол врастает в землю там, где был впервые активирован. Начнешь сдвигать – навлечешь беду. Вверхвниз можно, в сторону – никак!
– Очень неудобно, – осудила Энка. Прожить всю жизнь на одном месте, привязав себя к дурацкому деревянному столбу – такой кошмар ее неусидчивой натуре и в страшном сне привидеться не мог!
– Зато надежно, – усмехнулся Балдур. – Прямая связь с богом. Жрецы по сей день пользуются именно этим методом… впрочем, имто другого и не дано.
Постояли, помолчали, будто отдавая дань памяти ушедшим эпохам. А потом Энка размашистым движением сбросила с плеч походный мешок и бодро изрекла:
– Ну что? Теорию обсудили, пора переходить к практике!
– В смысле? – За скачками ее мыслей всегда было трудно уследить.
– Демона, говорю, пора вызывать! Чего время тянуть?
– Ккакого демона?!!
– Да вот этого же! – Сильфида кивнула на статую.
– Зачем?!!
– А что он тут даром стоит? Хоть спросим, кто таков, как зовут. Зря, что ли, выкапывали?
