Наталия Шиманская - Дочь Земли
Как и в прошлый раз, её накрывает волна горячей истомы. Тело само льнет к нему в беспамятстве желания. Краасс стаскивает с нее одеяло. Отбрасывает. Не отрываясь от её рта, как-то неуловимо быстро выскальзывает из одежды. Берет за запястья, прижимает её ладони к своему телу. Аля испуганно ахает, на секунду застывает, напрягшись. Он говорит на ухо почти просяще:
- Ну мне же тоже хочется ласки. Не бойся, малыш!
И Аля пересиливает смущение и скованность. Неуверенно водя ладонями по его спине, думает про себя, что у него потрясающе нежная кожа. Гладкая, будто атлас. Касаться её - одно удовольствие.
Краасс улыбается ей, поощрительно, благодарно. А потом преспокойно направляет её руки туда, куда ему захотелось. Она закусывает губу, заливается краской. Он не отрывает взгляда от её глаз, не отпускает её рук.
Аля затаивает дыхание. По коже бегут мурашки. Волоски поднимаются дыбом, как микроскопические антеннки. Это уже не опаска и смущение. Это самый натуральный шок. То, что находится под её ладонями, холодное и твердое будто камень. Но этого мало. Оно еще и живое. Живое, не как часть целого, отдельный его орган. Живое, как совершенно самостоятельное существо. На ум приходит невольное сравнение с пресмыкающимся. Подушечки пальцев угадывают чуть выпуклый рельеф. Это в точности, будто меленькие, плотно наслоенные друг на дружку чешуйки.
Поддавшись страху, Аля пытается оторвать ладони. Краасс сразу же стискивает их. Потянувшись к ней, выговаривает свистящим шепотом:
- Это тоже я. Чего же ты боишься?
Она жмет плечами, дрожит. Отворачивает лицо, чтобы не видеть. Под руками начинается еле заметное шевеление. Словно настоящая змея, отогретая живым теплом и разворачивающая свитые кольца, это нечто, в свою очередь, осторожно, скользяще движется по её ладоням. Исследует.... Определяет.... Знакомится?!..
Аля коротко, всхлипом, вздыхает. Смотрит в глаза трансформеру. Он снова улыбается, не выпуская из плена её запястья. Начинает легонько поглаживать сверху, одновременно сдвигая Алины руки вверх-вниз.
- Я, ведь, предупреждал о некоторых... особенностях... моего строения, верно? О том, что отличаюсь от ваших мужчин. О том, что близость со мною из-за этого губительна. Но не для тебя, малышка. Не для тебя! Ты физически не человек уже. И наши тела идеально физиологически сочетаемы. Ты удивишься, но больше даже, чем тела двух рагезтов. Только не противься и не протестуй. Разве что-нибудь ужасное произошло? Разве то, что происходит сейчас, наносит тебе вред? Прислушайся к себе.... Прислушайся к своим ощущениям. Ты хочешь того же, что и я. Ты очень этого хочешь!.. - Пощекотав пальцами её ладони, отводит руки. - Теперь сама попробуй.
Аля смыкает веки. Морщит лоб страдальчески. Пальцы невесомо путешествуют по ожившей мраморной прохладе. Медленно-медленно, буквально по миллиметру. Поглаживают, сжимают. Тихонько, боязливо.
Новая волна изумления принуждает её распахнуть глаза. Уставиться, обалдело и неверяще. Он явно отвечает ей. С той же осторожностью. С той же бережностью и нежностью. Пальцы чувствуют касания и толчки. Полное впечатление, что к ней ответно пытаются приласкаться.
- О, господи! - Бормочет девочка. - Еще немножко, и я поздороваюсь и спрошу - как его зовут. Но он... ты... это фантастика!
Трансформер расплывается в радостной улыбке. Поочередно подносит к губам её ладони. Целует. Обняв, прижимает к себе.
- Алира, девочка моя. С тобой не случится ничего плохого. Доверься мне.... Не надо бояться. В любовном единении нет места неуверенностям и страхам. Мы можем делать все, что захотим, руководствуясь одним - доставить друг другу удовольствие. И здесь не может быть зажатости, рамок, ограничений.... Я понимаю, что тебе трудно сейчас избавиться от смущения, открыть себя полностью, что ты напугана и стесняешься. Поэтому сделаю все сам. Но очень прошу, если тебе чего-то захочется, не молчи и не сдерживайся. Хорошо?
Она несмело кивает. Удивляется про себя, - Краасс просит?! Это же что-то небывалое!
Уложив Алю, рагезт снова наклоняется над ней. Блуждает поцелуями, гладит, ласкает. Теперь это уже не легкие касания. Его губы и пальцы впечатываются в кожу, обжигая, дразня, наполняя сладкой дрожью и безумием страсти.
Огонь и стужа. Как может такое быть?! Как могут уживаться они одновременно в одной плоти?! Ум не в состоянии этого принять, ум категорически отказывается! Но тело?!.. Тело кричит от вожделения, оно хочет снова, больше, еще! И не желает сейчас думать, бояться, предугадывать.... Почувствовать то же, что чувствует он, увидеть его глазами, услышать его ушами. Быть с ним одним общим! Соединиться!.. Она порывисто выгибается дугою ему навстречу. Охватывает его руками, тянется к нему. Услыхав её сдавленный, жалобно-просительный стон, Краасс усмехается. Опять вплотную придвигает свое лицо к её. Произносит тоном приказа:
- Скажи вслух, Алира. Скажи мне это... ну!
- Да! - Выкрикивает она исступленно. - Я хочу тебя!.. Краасс, пожалуйста!.. Не могу больше!
Он улыбается довольно. Подводит под нее ладони, берет за бедра и, удерживая, мощным стремительным толчком овладевает.
Аля испускает пронзительный крик. Кажется, что её прошили насквозь! Острая, жгучая боль пронизывает, втыкается, полосует. Окатывает пламенем, затягивает пеленой! Отнимает разум, отнимает волю! Она не сразу понимает, что кричит снова и снова - на каждое его новое движение в ней. Боль нестерпима, чудовищна. Аля беспомощно барахтается, захлебывается, тонет.... Не останавливаясь, Краасс зажимает ей рот ладонью. Встряхивает её, требует:
- Отпусти себя. Хочешь меня, хоти все, со мною связанное. Прими это, как данность. Это, как тогда, в первый раз, на реке! Слышишь, Алира?!..
Затуманенное мукой сознание не сразу реагирует. Но смысл его слов все же доходит до Али. Она и сама понять не может, как ей удается превозмочь себя и, в отчаянном порыве, припасть к нему, двигаясь в такт, навстречу. В следующий миг боль как-то сразу отпускает её, улетучивается безвозвратно. Отдышавшись, Аля обнимает его, приподнимается, приникнув щекою к пылающему льду груди. И разум моментально отключается. И остаются голые чувства. И их необузданность, и неудержимость яростным поветрием входят в нее. И выливаются в прикосновения и поцелуи - бесстыдные, голодные, горячечные!
Он стонет от удовольствия. Потом жадно впивается в её губы, резко ускоряя ритм. Безумная любовная схватка продолжается, набирает обороты. Сколько раз она возносится к вершинам блаженства, испепеленная и переполненная его страстью, Аля не знает. А если бы и попыталась определиться, наверняка сбилась бы со счета давно и безоговорочно. Каждый раз после, ей кажется, что она уже полностью опустошена и обессилена. Но его ласки опять пробуждают её, заводят, бросают в вихрь сумасшедшего наслаждения. И нет ему ни конца, ни краю. Сейчас вся глубина и острота мира сосредоточена лишь в нем одном. Это он - её Вселенная. Её Рай и Ад, слитые воедино....
