Терри Пратчетт - Наука Плоского мира. Книга 4. День Страшного Суда
Предметы, созданные людьми, эволюционируют, их функциональность улучшается и расширяется, а сами они удешевляется. Но ещё они изменяют общество вокруг себя, так что следующее их поколение появляется уже на «унавоженной» почве. «Форд» модели Т был бы недоступен без заправочных станций, построенных для обслуживания его куда более дорогих предшественников. В свою очередь, этот «Форд», прозванный «Жестянка Лиззи», и другие подобные бюджетные автомобили, с их уютными, скрытыми от посторонних глаз задними сиденьями, изменили сексуальную жизнь молодёжи, внезапно получившей к ним доступ. Такие вещи, как «Форд», транзисторные приёмники, центральное отопление, метро и мобильные телефоны, меняя окружающую среду, изменили и общественную мораль, а та, в свою очередь, сдерживает или направляет развитие технологий.
Однако большинство изобретений ждёт менее радужная судьба. Как и почти все виды живых организмов, они процветают какое-то весьма короткое время, а затем уходят в небытие. Лишь немногие выжившие находят свой вектор, ведущий в будущее. Иногда они перемещаются в целиком и полностью новое фазовое пространство возможностей, где совершенно меняют оказавшееся негодным первоначальное конструктивное решение и обретают новую, улучшенную конструкцию. Подобно каменному топору, чьи рукоятка и лезвие менялись множество раз и которые теперь мы находим в современном мире с новыми материалами и новыми функциями.
В «Науке Плоского мира III» мы говорили, что жёсткие энергетические ограничения на доставку грузов и людей на орбиту Земли можно, в принципе, обойти, если изменить окружающее пространство. Когда вы используете ракету, количество энергии, необходимой для доставки стокилограммового человека на стационарную орбиту, можно рассчитать с помощью законов ньютоновской механики. Оно определяется разницей потенциальных энергий, возникающей в гравитационном колодце планеты. Вы никак не можете этого изменить, так что на первый взгляд ограничение кажется непреодолимым.
В середине 70-х годов прошлого века родилась абсолютно новая идея: космические болас. По существу, это гигантское «колесо обозрения», установленное на геостационарной орбите. Путешественник заходит в кабину, которая проходит сквозь верхние слои атмосферы, и покидает её, когда она приближается к точке наибольшего удаления от Земли. Подобные устройства могут вывести его на геостационарную орбиту всего за несколько недель.
Третья ступень технологической лестницы, ещё не воплощённая на практике, но широко обсуждавшаяся инженерами, – это космический лифт. Писатель-фантаст и футуролог Артур Кларк был одним из первых, кому пришла в голову эта идея: берёшь «канат», поднимаешь один его конец на геостационарную орбиту, а другой опускаешь на посадочную полосу в районе экватора. В результате устанавливается материальная связь между геостационарной орбитой и поверхностью планеты. Как только это будет сделано, система кают, шкивов и противовесов, аналогичная используемой лифтам небоскрёбов, сможет распрекрасно поднимать людей на орбиту. Противовесы или пассажир, опускающийся вниз, сократят стоимость до стоимости энергии, необходимой для преодоления силы трения.
И дело не в том, можем или не можем мы сделать такое сейчас. Не можем, потому что даже канат из углеводородного волокна окажется слишком непрочным. Космический лифт служит прекрасной демонстрацией того, как вектор творческого замысла может вывести назначение за пределы его предыдущих примитивных границ, туда, где будут действовать совершенно новые правила игры. Старые же ограничения если и не потеряют силу, то по крайней мере утратят значение.
Более знакомый всем пример подобного «трансцендентного» процесса – это письменность и телекоммуникации. Первая письменность, вероятно, представляла собой царапины на камнях или коре деревьев и развивалась в двух направлениях – пиктографическом и фонетическом. Пиктография, к которой относятся древнеегипетские и современные китайские иероглифы, при подъёме по технологической лестнице столкнулась с трудностями. Иероглифы – это даже не ракета, скорее фейерверк. Фонетическая письменность лучше подходит для печати и с точки зрения технологии представляет собой своего рода космический болас. В XX веке она была ещё более усовершенствована с появлением огромных газетных печатных прессов и электрических печатных машинок. С изобретением компьютеров и текстовых редакторов она вышла уже на этап «космического лифта». По иронии судьбы, вероятно, именно это и спасло китайские идеограммы от забвения, поскольку теперь их стало легко набирать на компьютере. Очередная стадия началась с приходом электронных книг и планшетов. Наверное, вся письменность скоро станет виртуальной и будет храниться в закодированном виде на крошечных физических носителях до тех пор, пока кому-то не потребуется вывести информацию на экран или уж сразу в свой мозг.
Телекоммуникации, то есть связь на расстоянии, начались с цепочек сигнальных огней на вершинах холмов и семафоров. Для коммуникации между кораблями на флоте были разработаны системы кодов, передаваемых с помощью флажков. В Плоском мире изобрели систему клик-башен – механический телеграф с телескопами и репетирами, расположенными в пределах видимости, тогда как в Круглом пользовались сигнальными будками и механическими средствами подачи сигналов поездам, находящимся на расстоянии нескольких миль. Когда стало возможным передавать сигналы по проводам с помощью электричества, родился телеграф. К началу XX века появилось несколько различных систем кодирования, используемых при торговых сделках, а также примитивная факс-машина. Всё это можно назвать стадией «ракеты». Затем подоспел телефон, который использует электрический сигнал для модуляции звуковых волн. Огромные средства были вложены в прокладку кабелей между всеми населёнными пунктами и даже по океанскому дну – для межконтинентальной связи. По своей технической сложности эта авантюра вполне сопоставима с запуском космического боласа. Между тем в наш обиход постепенно входили беспроводные средства связи: радио, а затем и телевидение. С появлением технологии мобильной телефонии, потребовавшей миллиардных капиталовложений в сложнейшую систему базовых станций и исследования по улучшению качеств самих аппаратов, технология передачи сообщений входит в эру «космического лифта».
Все эти технологические изменения вполне можно сравнивать с явлениями биологической эволюции. Чтобы продемонстрировать, как эволюционный процесс вырастает из детских штанишек изначальных ограничений, получая новые свойства и меняя свой вектор, давайте проанализируем развитие млекопитающих, используя две шкалы. Эти две шкалы мы взяли потому, что не берёмся описывать произошедшие на самом деле в ходе биологической эволюции. Мы уже как-то упоминали о высокой степени разнообразия ископаемых животных, найденных в Бёрджесских сланцах, равно как и о различиях во взглядах Гулда и Морриса. Среди существ, появившихся в эпоху кембрийского взрыва, были и ранние хордовые – предки той группы животных, к которой относимся мы сами, а также современные рыбы, амфибии, рептилии, птицы, млекопитающие и всякие диковинные морские твари вроде асцидий и миног. Самым известным представителем примитивных хордовых Бёрджесских сланцев является пикайя, окаменелости который были обнаружены также в аналогичных отложениях в Австралии и Китае.
